— Пусть Майгонис Весминь объяснит, что он сегодня делал! — официальным тоном потребовал Гунтис.
— Гулял… — упрямо ответил Майгонис.
— Где гулял?
— Чего ты меня допрашиваешь?
— Гражданин Весминь, отвечайте на вопрос!
— Ну, сидел на пригорке у шоссе.
— Целый день?
— Да.
— Ясно.
Ребята с минуту посовещались, поговорили с полковником. Потом Алька подошел к Майгонису и сказал:
— За самовольный уход из лагеря вам объявляется полный бойкот на три дня. Все это время никому не разрешается разговаривать с вами и вы не имеете права покидать территорию лагеря. Вы обязаны извиниться перед хозяйкой за неподчинение.
— Этот приговор согласован с вышестоящими инстанциями и обжалованию не подлежит, — торжественно закончил Гунтис.
Извиняться всегда неприятно, особенно у всех на виду. Кажется, что слова застревают в горле, цепляются за зубы, прячутся за язык, и никак их не выговоришь. Именно такое чувство испытывал Майгонис, стоя перед Шульце.
— Ладно уж, ладно, — благосклонно улыбнулась хозяйка. Гнев ее давно остыл. — В духовке стоят котлеты, ты, верно, проголодался.
Глава 8. Янка проявляет активность
— Наконец-то солнце! — едва протерев глаза, воскликнул Майгонис. — Сегодня обязательно надо сходить к морю.
Никто ему не ответил.
— А что вы мне сделаете, если я все-таки пойду с вами? — начал раздражаться Майгонис.
«Мы тебя исключим из бригады», — написал Алька на листе бумаги.
После завтрака все ушли. Майгонис взял с собой «Последнего из могикан» и пошел в сад. Когда раздался условный сигнал — карканье вороны, он, внимательно оглядевшись, перелез через забор и шмыгнул в лес. Там его уже ждал Меткий Гарпун.
— Ну как? Все обошлось?
— Да что говорить, — махнул рукой Майгонис. — Сделали из меня настоящего преступника, суд устроили! Сиди теперь три дня, как в тюрьме.
— Брось ты путаться с этим детским садом, иди к нам, у нас ребята на все сто, — предложил Меткий Гарпун.
— Ты это всерьез? — Майгонис с сомнением посмотрел на предводителя индейцев. — А где я спать буду?
— Рассуждаешь, как горожанин. Чем плохо — будешь жить в вигваме. И насчет жратвы не беспокойся — настоящие индейцы все сами добывают. Будем ловить рыбу. Знаешь, один раз мы даже зайца в капкан поймали и зажарили на костре.
— Нет, нет, ничего из этого не выйдет, — пошел на попятную Майгонис. — Наши все равно пронюхают, где я. Ты еще не знаешь, какие они.
— Как хочешь, — равнодушно сказал Меткий Гарпун. — А насчет морской прогулочки ты обмозгуй.
— Это можно.
В этот момент где-то неподалеку послышался лай Марса. Майгонис вздрогнул.
— Мне пора бежать. А то еще заметит дежурный, поднимет трам-тарарам.
— Через несколько дней увидимся, — крикнул вдогонку Майгонису предводитель чилкутов.
Янка, который в тот день был дежурным по кухне, с самого утра чистил картошку. Сидел надутый, как сыч. Хозяйка была недовольна: половину картошки Янка переводит в очистки, у нее просто нервы не выдерживают глядеть на такое безобразие. А зачем же на него, мужчину, взваливают женскую работу? Где это видано, чтобы девчонки учились рыбу удить и управлять лодкой, а ребята копались на кухне?
От неприятных мыслей его отвлек лай Марса. Собачонка так свирепела, только когда чуяла поблизости чужого. Янка выглянул в окно и застыл с раскрытым ртом.
Вот это да! Майгонис не подчиняется приказу бригады и тайком перелезает через забор. Зачем ему понадобилось в лес? Нет, тут дело нечисто.
Янка улучил момент, когда хозяйка вышла из кухни, и сиганул в окно. Одним прыжком он очутился в лесу.
Майгонис с каким-то мальчишкой из рыбачьего поселка шушукались в молодом лесочке. Прячась за соснами, Янка подкрался совсем близко и разглядел лицо чужого парня. Сам вождь индейцев Меткий Гарпун! Какие такие дела могут быть у Майгониса с противником?
— А насчет морской прогулочки ты обмозгуй! — услыхал он голос индейца.
Янка ничего не понял. Что если рассказать Альке? Нет, лучше он сам выследит их до конца.
Возвратившись, Янка заглянул в сад. Майгонис сидел в кресле-качалке и читал книгу. «Ну и притвора! — подумал Янка. — Но меня все равно не проведешь».
Из кухни донесся голос хозяйки. Янка сломя голову бросился туда.
— Только слава одна, что помощники кругом, — жаловалась Шульциха Вовкиной матери. — А как до дела дойдет — все приходится своими руками. Ну вот полюбуйтесь, — она подняла ведро с картошкой Янкиной работы. — Похожа она на чищеную? Истинный бог, только свиньям на корм.
— Извините, пожалуйста! — обратился Янка к Вовкиной матери. — У меня вдруг так живот схватило. Ой, опять режет! У вас нет никакого лекарства?
— Сейчас, сейчас, — заторопилась она в столовую и принесла оттуда пузырек с касторкой. У Янки краска сбежала с лица. Это было куда хуже, чем нахлобучка от Шульце. Но ничего не поделаешь, пришлось выпить.
За обедом Янка сидел как в воду опущенный. Касторка испортила ему весь аппетит. А Майгонис вел себя совсем странно. Он дернул Янку за руку и пальцем потыкал в пустую тарелку.
— Что это с мальчиком приключилось? — удивилась Янкина мать. — Будто воды в рот набрал.
Майгонис замотал головой.
— Он хочет добавки, — первым сообразил Гунтис.
Получив добавку, Майгонис низко поклонился хозяйке. Вовка, глядя на него, чуть не лопнул со смеху.
На завтрашний день с утра был назначен поход на смотровую вышку по ту сторону реки. Янка решил не выпускать Майгониса из поля зрения и, к общему удивлению, вызвался дежурить завтра вместо Альки.
— С чего это ты такой добрый? — даже не поверил своему счастью Алька.
В тот день Майгонис все время сидел в саду и прилежно читал. Янка горько раскаивался в своей оплошности.
— Доброе утро! — первым заговорил с Майгонисом Алька, когда кончился срок наказания. — Сегодня мы едем кататься на лодке.
Майгонис ничего не ответил.
— Человек за три дня небось говорить разучился, — пошутил Тедис.
Жизнь в лагере снова вошла в обычную колею.
Янка не спускал глаз с Майгониса. А тот ничего не подозревал.
Однажды в послеобеденный час, когда ребята с увлечением удили рыбу на берегу реки, снова послышалось карканье вороны. Майгонис сразу засуетился, смотал свою леску и пошел.
— Ты куда? — спросил Алька.
— Пойду повыше. Тут ни одна приличная рыба не клюнет — все шумят, смеются.
— Только не забирайся слишком далеко. Опоздаешь на ужин, хозяйка опять ругаться будет, — предупредил Алька.
Янка сумел улизнуть никем не замеченный, И вот он крадется следом за Майгонисом. Так и есть! Майгонис прячет свою удочку в кусты и быстро удаляется. Янка чуть ли не бегом бежит, чтобы не отстать.
На полпути между лагерем и рыбачьим поселком, в густых зарослях, Майгониса ждал Меткий Гарпун.
— Никто ничего не заметил? — спросил он.
— У них сейчас одна рыбалка на уме. Я сказал, что подымусь немножко выше.
— Айда за мной. Я тебе таких рыбин дам, что у них от зависти глаза на лоб повылазят, — усмехнулся вождь краснокожих. — Мы с ребятами нынче утром легонько сетью прошлись по реке. Рыбы — сила!
Заговорщики дошли до рыбачьего поселка и юркнули в будку, где хранились сети капитана Лапиня.
Вокруг будки густо разрослась крапива. Янка был в одних трусах. Но желание узнать, о чем говорят Майгонис и Меткий Гарпун, было настолько сильным, что он, не задумываясь, улегся в крапиву. Живот и бока у Янки горели как в огне. Но ради того, что он услышал, стоило терпеть.
— Ты вечером совсем не ложись, а то еще проспишь, — приглушенным голосом поучал Меткий Гарпун. — Эту веревку опоясай вокруг живота: заметят еще, начнут приставать — зачем да для чего. А ты лазать-то умеешь по канату?
— Спрашиваешь! Я чемпион школы по этому спорту, — похвастался Майгонис.
— Часам к четырем я подам сигнал. Тогда спускайся по веревке. И попробуй раздобыть часы. У нас только стенные ходики.
— Где я их возьму? Гунтис свои не даст. А что если у хозяйки взять будильник?..
— Лучше не надо. Проснется еще, опять шум подымет — призраки! Обойдемся так, солнце-то на что…
— А если мы не вернемся вовремя? — еще сомневался Майгонис.
— Вернемся. Немножко покатаемся и повернем к берегу. Ваши еще глаза продрать не успеют, — рассеял сомнения Майгониса Меткий Гарпун.
«Вон что надумали, — размышлял Янка, — в море выйти!»
— А ты с парусами управляться умеешь? — на всякий случай спросил Майгонис.
— За кого ты меня принимаешь! — обиделся индеец.
