Ознакомительная версия.
– Ты, Кузьма, нам цепи для бензопилы привези. Там, говорят, все есть.
В поезде Кузьма всю дорогу проспал. Рано утром прибыл в Санкт-Петербург.
Не успел Кузьма выйти на перрон, как к нему подскочил паренек:
– Здорово, деревня! Куда подвезти?
– Мне гостиница «Москва» нужна.
Паренек схватил Кузьму за рукав шубы и подтащил к своей машине.
– Так поехали, я тебя туда мигом доставлю.
– Машина у тебя ухоженная, – сказал Кузьма, когда они проехали полпути, – тебя как звать-то?
– Саня. Я люблю с машинами возиться. Могу из кучи металлолома собрать. – Вот и твоя «Москва». Пока, село! – добродушно попрощался Саня, отъезжая.
В холле гостиницы у Кузьмы закружилась голова. Он почувствовал себя муравьем на золотом блюде.
– Вам помочь? – услышал Кузьма приятный женский голос.
Кузьма протянул ей свою путевку. Девушка оформила путевой лист и сказала:
– Пройдите к лифту и поднимитесь на четвертый этаж. Коридорный покажет вам ваш номер.
В лифт Кузьма вошел впервые в жизни.
– Вот бы вечно так катался, – подумал он, когда поднялся на свой этаж.
Номер оказался просто шикарным. Кузьма постарался запомнить каждую мелочь, чтобы дома рассказать своим.
Кузьма захотел есть, он вышел из номера и подошел к молодому человеку в форменной фуражке.
– Скажи, приятель, где я могу поесть?
– Ресторан на первом этаже, – ответил служащий.
Кузьма вызвал лифт, и лифт открыл перед ним двери.
Кузьма нажал кнопку первого этажа и проехал вниз. Лифт остановился. Кузьма вышел, а в лифт вошли какие-то люди.
Кузьма подошел к служащему:
– Скажи, приятель, где здесь ресторан?
– На первом этаже.
– А я на каком?
– Ты на втором.
– А нажимал на первый.
– А приехал на второй.
Кузьма подошел к лифту Около лифта стояли люди, и вместе с ними Кузьма вошел в лифт.
– Мне на первый этаж, – сказал Кузьма.
На него никто не обратил внимания. Лифт, проехав какое-то расстояние, остановился. Кузьма вышел вместе со всеми, побродил по коридору, потом подошел к служащему:
– А где ресторан?
– На первом этаже.
– А я не на первом?
– Вы на седьмом.
– Я есть хочу.
– На первом этаже ресторан.
– А где у вас лестница?
– Воспользуйтесь лучше лифтом.
– Лучше не буду.
Служащий показал Кузьме, где лестница. Спустившись до четвертого этажа, Кузьма отправился в свой номер. Он разложил на столике оставшуюся с дороги еду и с удовольствием перекусил.
Теперь Кузьма мог отправиться в город. Он прошелся по улицам и залюбовался заасфальтированными дорогами, высокими каменными домами, красивыми чистыми машинами, людьми в начищенной обуви.
Пробыл Кузьма в Питере неделю, и за это время посетил самые знаменитые места: Дворцовую площадь, Исаакиевский собор, площадь Декабристов, стрелку Васильевского острова.
В последний день перед отъездом Кузьма отправился в Русский музей. Там по широкой лестнице он поднялся на второй этаж.
Какие здесь были картины! Кузьма прошелся по залам, и ему показалось, что сердце не выдержит такой красоты.
Спустившись на первый этаж, Кузьма остановился как вкопанный. На стене он увидел картину, репродукция с которой висела в доме Федора.
– Какая работа! – прошептал Кузьма, – это же какое сердце нужно, чтобы в простом такую красоту увидеть! Даже не красоту, а величие что ли…
Кузьма подошел поближе и прочитал фамилию художника:
– Саврасов.
У картины этой стояла девушка. Кузьма взглянул на нее и сказал:
– Красота!
Девушка улыбнулась.
– Меня Кузьмой зовут, а Вас?
– Наташа, – ответила девушка.
– Я из деревни ненадолго приехал, у меня времени нет ухаживать, ответь просто, у тебя есть кто-нибудь?
– Сын.
– Я могу стать хорошим папой…
Кузьма вернулся в родные места. На вокзале его встретил Федор и остолбенел, когда увидел Кузьму с маленьким ребенком на руках, а рядом девушку.
– Цепь привез? – спросил Федор, растерявшись.
– Привез. А знаешь, кто нарисовал ту картину, которая у тебя на стенке дырку прикрывает? Саврасов!
– Слушай, а это правда, что там, в городе, картошку в магазинах покупают? – спросил Федор, поглядывая на Наташу.
– Правда.
Федор рассмеялся, а Кузьма сказал:
– Какой город! А какие картины в музеях!
– Кузьма, завтра бревна начнем пилить.
На следующий день Кузьма и Федор весело приступили к работе. Пила зажужжала, а Кузьма, насвистывая, подумал:
– Вот ведь, бревно, а как устроено! Да и куда ни глянь – красота какая! Какое же сердце нужно, чтобы все так устроить!
Вечером Кузьма достал старенькую мамину Библию. Он прочитал Наташе о сотворении мира, потом прочитал несколько псалмов.
– А слова-то какие! Ты только послушай! – проговорил Кузьма, – «Все дышащее да славит Господа…». А я? Я ведь дышу. Вот глянь, хорошая картина славит художника, мебель – плотника, стихи – поэта. Сразу хочется узнать имя автора. А человек?..
Кузьма взглянул куда-то вдаль и сказал:
– Господи! Как бы я хотел, чтобы, встречаясь со мной, люди хотели узнать Твое имя!
Наташа укутала потеплее спящего в кроватке сына и улыбнулась.
Издалека было слышно, как в кузнице на краю села работает кузнец. Его помощником был сын – плечистый рослый парень.
– Раздувай пошибче, сынок! Ладненький засов у нас получится!
– Ладненький, – пробурчал сын. Он считал себя достаточно взрослым и ждал от отца более серьезных разговоров. Отец уловил обиду сына и сказал:
– Знаешь, я только с тобой могу позволить себе быть самим собой. Не боюсь показаться несерьезным.
Сын благодарно промолчал. Он смотрел на сильные руки отца и удивлялся, как за такой горой железных мускул мог обитать ласковый и нежный мир, словно палисадник, полный цветов за неприступной оградой.
– Подхватывай, сынок, веселее. Людей порадуем – пораньше заказ выполним и у них дело не застопорится. Ты думаешь, что все дело в тех вещах, которые мы друг для друга делаем? Самое важное – то, что мы друг для друга что-то полезное делаем. Мы не вещами обмениваемся, а часть души отдаем и говорим друг другу: «Я рад тебе. Долго живи!»
– Пап, мама спрашивает, что тебе приготовить на обед: курицу или рыбу?
Из мастерской послышалось чмоканье и фырканье, потом голос хозяина:
– Давай рыбки поедим.
«Тук, тук, тук», – глухо простучал молоток. Девушка повернулась спиной к отцу, чтобы вернуться к маме в кухню. Отец сказал:
– Доча, туфельки твои пришлось отложить пока. Кузнец попросил его сыну сапоги починить. Он ведь знаешь какой здоровяк, быстро каблуки снашивает. А? Подождешь?
Дочка снова повернулась лицом к отцу, скрестила руки на груди и сказала:
– Нет, не подожду. Что-то изменилось от этого? Сейчас бросишь латать сапоги и примешься за мои туфли?
Сапожник рассмеялся:
– Ты от матери не тому научилась. А в ней есть и хорошее. Не замечала?
– Смотря что для кого хорошее. Для тебя ж работа кузнеца важнее моей прогулки в пекарню…
В мастерскую влетел запыхавшийся пацаненок, помощник портного:
– Здравствуйте, мама попросила ей туфли починить срочно. Ей в город завтра ехать не в чем.
Дочка сапожника ядовито улыбнулась, потом ласковым голосом сказала:
– Да ладно, папочка, не спеши. Посижу дома. – Когда пацаненок ушел, она спросила: – Пап, а все сапожники такие веселые, как ты?
– Так ведь по тому, как стоптана обувь, можно характер владельца определить. А заглядывать в чужие сердца – это веселое занятие, – посмеялся отец.
– Пожалуйста, повернитесь. Нужно будет еще немножко убавить в боках, и пиджачок сядет как раз по фигуре.
– Мне бы хотелось карманы внутри и на спинке хлястик.
– Сделаем, – согласился портной.
– А плечо не высоковато?
– Давай попробуем опустить, – и портной переколол булавки.
– Нет, знаешь, было лучше.
Портной переколол булавки обратно.
– Ну а готов когда будет пиджачок?
– Дня через четыре.
Заказчик с довольной улыбкой снял осторожно пиджак и ушел. Это был пекарь. Он заскочил ненадолго на примерку, пока в пекарне доходило тесто.
Вернувшись в пекарню, пекарь переступил порог своей чистой кухонки, вымыл руки и заглянул под белую салфетку, которой был накрыт бочонок. После этого посыпал мукой большой деревянный стол и выложил на него тесто. В ловких руках тесто послушно приобретало нужную форму, после чего в печи превращалось в румяные пирожки и булочки. Готовая выпечка была аккуратно выложена на прилавок магазинчика, где уже несколько покупателей ждали, когда начнется торговля.
– Пожалуйста, пожалуйста, миленькие, – засуетилась жена пекаря. – Все готово. Все горяченькое, свеженькое.
– Уж ни у кого такой выпечки не поешь, как у них, – перемолвились между собой покупатели.
– Да, душу они в свою работу вкладывают.
В поселке располагалась небольшая клиника, в которой каждый день, практически без выходных, дежурил фельдшер.
Ознакомительная версия.
