— Ну-ну-ну! Только не так крепко, не так горячо!.. Я тебе не мишка, набитый опилками…
Он и в самом деле влез в «шкуру» плюшевого медвежонка, подпоясался ремешком, а из пестрого детского носочка соорудил смешную шапочку, как у гнома.
— Пусти, я заберусь в корзинку, — сказал он. — А ты накрой меня полотенцем. Не люблю привлекать внимание. Мне известность ни к Чему.
Ой, в одном письме и впрямь всего не расскажешь. На первый раз хватит. Вы, наверное, поняли, что мы с Довасом теперь настолько отличаемся друг от друга, насколько вы похожи между собой.
Не забудьте, мы условились играть в игру «почти»!
Удачи вам!
Довиле».
Близнецы прекрасно поняли, что творится в сердце Доваса. Перечитав письмо от Довиле, они сами словно уменьшились и принялись вздыхать — вон как интересно живут Довиле с Довасом! На что им какая-то «зеленая травка» или затея с сережками орешника в носу! Проказы молокососов… Но что теперь написать в ответ, чтобы второе письмо получилось интереснее первого?
Оба писали и рвали бумагу на мелкие клочки, сочиняли письмо и сообща, и порознь, а под конец составили такой вот план своего будущего сочинения:
1. Вежливо поблагодарить за письмо и больше не жаловаться на то, что мы этакие бедняги.
2. Рассказать о трех известных нам чудищах: Нуде, Фуке, и Паразе.
3. Мы уже немножко разные. Отличаемся друг от друга: один болеет за Доваса, другой — за Довиле.
4. Предложить обмениваться находками и фотографиями.
5. Наши пожелания.
Придирчивый читатель легко обнаружит те места, где братья так увлеклись, что отклонились от собственного плана. Хотя, пожалуй, именно эти места и получились самыми интересными, не так ли?
«АЛЛО! АЛЛО!..
Твое письмо, Довиле, нам понравилось больше, чем то, которое сами написали, разыскивая по всей Литве двойняшек. Поэтому в слове «ПОЧТИ» сразу зачеркиваем обе буквы и готовы почитать тебя и Доваса! Свои предложения и пожелания излагаем ниже.
Пока мы еще не познакомились поближе друг с другом, должны признать, что вы с Довасом живете веселее нас. Наверно, не так уж часто вас одолевает Нуд, о котором хотим немножко рассказать.
Нуд, как мы уже говорили, одно из самых надоедливых чудищ, которые донимают людей скукой. Он, точно ленивый кот, очень любит теплые, спокойные местечки. Дремлет иногда, забравшись в телевизор, залезает в часы, что тикают медлительно и однообразно, в школьную парту или в толстую книгу, которую одолеваешь с трудом. Микробы Нуда распространяются с пылью, мусором и пустыми словами. Нуд обожает серый цвет, поэтому часто настигает людей, когда небо хмурится, на улице идет дождь или когда приходится чистить перепачканную, облипшую землей картошку. Тогда начинает болеть голова, нападает зевота, в классе хочется ерзать, дома — наоборот — лень сдвинуться с места. Хочешь избавиться от Нуда, — должен тут же приниматься за дело. Если сидишь, сразу поднимайся, иди, поглядывай вокруг — может, отыщешь или увидешь что-нибудь любопытное. Когда рядом друг, можно огорошить его неожиданным вопросом — быстро скажи, что для тебя сделать? Страшно интересно, что тот ответит, и Нуд отступает. А если он набрасывается на тебя, когда ты за работой, надо тряхнуть головой, глубоко вздохнуть и трижды произнести — Нуд, ступай прочь!
Главная беда в том, что мы все еще слишком похожи. Оба одинаково рисуем, оба поем (когда никто не слышит) и, к сожалению, завидовать друг другу пока нет повода. Однако теперь то и дело стараемся высказывать собственное мнение. Например, перечитав твое письмо, бросили жребий (пятикопеечную монету — орел или решка) и договорились, что Угнюс будет больше интересоваться Довасом, а Аудрюс — Довиле. Один из нас попытается доказать, что маленьким быть лучше, можно куда угодно забраться и преспокойно затаиться, а другой будет придерживаться противоположного мнения — что Довиле следует не только петь и рисовать, но и играть в баскетбол, плавать, гонять на велосипеде. Одним словом, сделаться настоящей мисисипи. (Они, очевидно, хотели сказать «амазонкой»).
Мнения наши разошлись, интересно, кто окажется прав.
Поскольку мы хотим подружиться с вами, предлагаем игру, которая очень сближает людей. Хорошие друзья, как известно, что-нибудь дарят друг другу. Деньги тут не понадобятся, купленная вещь ведь может не понравиться. Мы поступаем по-другому. Уславливаемся так: подарим то, что в течение месяца нечаянно найдем — на улице, во дворе, в лесу, неважно где… Самое странное, что для себя ничего хорошего не добудешь, ищи — не ищи, а стоит пообещать кому-нибудь находку, раз и нашел. И будь это даже золотой самородок — теперь обязан отдать, кому обещал. Зато радости втрое больше: радуешься, что нашел, радуешься, что даришь, и еще, между прочим, сам получаешь что-то взамен.
Однажды мы катались на лыжах и нашли для друга кожаный поводок с намордником, и этот наш приятель взял да и купил себе собаку. Для другого отыскали подкову, которая тоже принесла счастье, потому что он вскоре выиграл по лотерее замечательную электробритву. А у него, как нарочно, усы стали пробиваться рано… Таким образом мы нашли кассету с записями Высоцкого, сережку, медаль, ножик и маленького потерявшегося попугайчика.
А началось все с того, что мы, когда были еще совсем малышами, решили что-нибудь отыскать и подарить маме на Восьмое марта. Нашли совершенно замечательную зеленую перчатку. Мама принялась ее пороть и вдруг обнаружила, что в нее вплетена нить судьбы. Неторопливо распутывая эту нить, она узнала: зеленую перчатку носил знаменитый ученый. Это ему каким-то образом удалось открыть, что нас часто преследуют три демона, три чудища: Нуд, Фук и Параз.
О Нуде мы уже писали, А Фук — это покровитель и подстрекатель всех хулиганов, грубиянов и головотяпов. Люди, на которых он наседает, превращаются в челодралей. Они сквернословят, толкаются, дерутся, лезут через головы других и, совсем как мухи, не выносят чистоты, порядка и красоты.
Параз — вдохновитель и наставник всякого рода паразитов, воров, мошенников, захребетников. Это он тихонько нашептывает нам, как найти работу поспокойней, выбрать ношу полегче и как с огромным-преогромным мешком первым оказаться там, где распределяют блага…
А из той самой нити мама сделала нам на шарфах по три зеленые полоски, чтобы не поддавались ни ленивому Нуду, ни злобному Фуку, ни покровителю мошенников Паразу.
С этого дня все, что найдем, отдаем вам, а вы, что обнаружите — нам, ведь скоро кончается учебный год, и летом мы, наверное, встретимся.
Посылаем в письме свою фотографию. Правда, теперь мы выросли и возмужали. Попробуйте угадать, кто из нас двоих Аудрюс и кто Угнюс. Вы тоже пришлите свои последние снимки, где Довас тебе, Довиле, по колено. А может, он еще меньше стал? Было бы неплохо, чтобы он сам написал нам несколько слов.
Угнюс и Аудрюс.
P. S. Милый Довас! Как ты знаешь, я за тебя «болею». Помни, дружище — маленький да удаленький. Если для тебя шариковая ручка великовата, разбери ее и напиши мне просто стержнем. Жму твою лапу!
Угнюс.
P. P. S. Послушай, Довиле! Хоть ты и девочка, не бойся быть высокой! Мама у нас маленькая как варежка, и что из этого? В театре играет только детей. А была бы повыше, играла бы королев. С наилучшими пожеланиями!
Аудрюс.»
Братья подошли к знакомой ограде из железных пик и стали высматривать, где тут затерялась их палочка. В прошлый раз за оградой вроде все было спокойно, а теперь там гудели, лязгали какие-то машины, изрыгая дым. В облаках зловонной гари визжали дети, на деревьях гомонили всполошенные галки, жалобно тявкала собачонка. Кто-то надрывался, ругался злобным голосом, — Аудрюс и Угнюс огляделись: может, это их отчитывает кто-нибудь? Вдруг забрели туда, куда посторонним вход запрещен? Но им обязательно надо отыскать свою палку. С нею сразу почувствуют себя отважнее.
А вот она где! Странное дело, их палка-поводырь торчала в земле по другую сторону ограды. Видать, кто-то взял да и нарочно воткнул ее там, чтобы братьям скорее попался на глаза некий белый предмет, который лежал прямо на траве… Может, это какая-нибудь раненая птица? Она еще взмахивает изредка крыльями и роняет свои большие белые перья…
Мальчики пустились во всю прыть вдоль ограды, домчались до ворот, проскользнули через них, не оглядываясь, добежали до того самого места, где торчала палка, и подняли с земли залитую, истрепанную книгу. Обложки вообще не было. Один из разделов назывался «Волшебная сила и красота родного языка». Другой выглядел еще заманчивей: «Народные чудо-присказки, которые жалят как шершни и ласкают будто рука матушки».
— Эй, пацаны! — услышали они грозный и сиплый окрик. — Кто вас сюда пустил?!
Возле ворот виднелся каменный домишко, откуда вышел заспанный сторож. Уж не тот ли самый, что выкурил их в прошлый раз из скирды сена? Только вот нога у сторожа была прикована толстой цепью, и он не мог за ними погнаться.
