Ознакомительная версия.
– А за уроки ты садилась? – вдруг спросила мама, поднимаясь с колен и выжимая тряпку.
– Нет еще.
– Прекрасно. Гостей зовем? А уроки будем ночью делать. Или вообще не будем?
– Будем!
– Что у тебя завтра?
– Литература, алгебра…
– Стоп! По-моему, за прошлое сочинение мы получили «три» и «три». Что ты мне завтра принесешь? Две «пары»?
Одинокая слеза скатилась по Иркиному носу и плюхнулась в ведро. «Предательница», – прошипела Ира ей вслед.
– Ладно, – смягчилась мама, заметив эту слезу, – прости, что накричала на тебя. День был тяжелый на работе. Грипп бушует. Пятьдесят вызовов сегодня было, наверное… И тут еще твой сахар на полу.
– Но я люблю готовить!
– Ну и пожарила бы папе котлеты на ужин. Ага! Что, неромантично? А готовка – вообще неромантичное занятие.
– Выпечка – романтичное, – упрямо сказала Ира. – Лялина мама, кстати, все время меня хвалит. Она говорит, что если бы Лялька что-то пекла, она бы счастлива была просто.
– Лялина мама, видимо, зарабатывает хорошо, – проворчала мама, унося ведро. – А я тебя просила, между прочим, покупать шоколад для выпечки подешевле. – Мама взяла обертку, скомкала ее и кинула в мусорное ведро. – Ты, наоборот, самый лучший купила. И масло финское. Попроще ничего не было?
– Но мама! Хорошие блюда только из хороших продуктов получаются!
– Из хороших продуктов каждый дурак сможет приготовить, – отрезала мама, – а ты попробуй из дрян… то есть из не самых лучших! Настоящая хозяйка должна уметь утилизовать то, что есть в холодильнике. А не опустошать кошелек на всяческие изыски.
– Это мои деньги были, – Ира опустила голову, – карманные.
– Которые падают на тебя с неба, как снег, – кивнула мама.
– Мама!
– Ира… Я серьезно тебе хочу сказать. Давай ты со своим печивом повременишь?
Ира поморщилась от слова «печиво».
– Главное сейчас – чтобы ты хорошо училась. Готовка никуда от тебя не денется. – Мама указала на фарш. – Прошу тебя, перестань тратить на это время. Трать его на уроки.
Ира не могла поверить своим ушам. Они все сговорились, что ли?! Вымыв пол, она ушла в свою комнату.
Литературу она пока что отложила, голова совершенно не варила. Решила заняться чем-то механическим, выполнить, например, работу над ошибками в том сочинении, за которое она схватила две «тройки». Литераторша все исчеркала красной ручкой и потребовала переписать все набело. Ира и принялась за это, просто автоматически переписывая предложения одно за другим, лишь исправляя то, что было подчеркнуто красным.
Приехал папа.
– У меня всего час, девчонки! Что поесть имеется? – крикнул он из ванной.
Папа работал врачом на «Скорой помощи» и иногда забегал домой перекусить перед ночной сменой.
– Вызов на вызове сегодня, – поделился он с женой, усаживаясь на стол.
– У меня тоже, – кивнула мама, расставляя тарелки, – да еще и Егорова заболела, завтра иду ее смену отрабатывать.
– Участковым педиатрам надо срочно повысить оплату труда, – сказал папа, заглядывая под фольгу, которой мама накрыла брауни.
– Ага, если бы, – проворчала она, – и не перебивай аппетит, пожалуйста. Котлеты сейчас дожарятся.
– Ну, пока-а еще они дожарятся, – подмигнул папа Ире, – а таким тортом-пирогом аппетит не испортишь… хочется еще и еще! Только я не понял. Чаепитие-то состоялось?
– Да, – не глядя на него, прошептала Ира.
– А почему же остался пирог? – удивился папа.
Ира молчала.
– Что-то случилось? – заволновался папа. – Тебя кто-то обидел?
И вот тут бы Ире рассказать все родителям, облегчить душу, попросить совета. Ведь в первый раз спросили ее по-доброму! Но почему-то она вскочила со стула и, закрыв лицо руками, выбежала из кухни.
– Что с ней? – услышала она папин вопрос.
– Актерствует, – мрачно сказала мама, – а ты тоже молодец. Дохвалился! Иди, дневник ее посмотри. Раз у тебя час есть.
Ира захлопнула дверь и рухнула на кровать.
– Дневник, – прошептала она, – у меня жизнь рушится… а они – дневник!
Она уткнулась в мягкую шею игрушечного ослика Иа-Иа и заплакала.
Долго плакать Ира никогда не умела. Может, у нее слезы быстро кончались. Может, просто в конце концов здравый смысл побеждал, вопрошая: «А что толку реветь-то? Думать надо!»
Но мысли в ее голову приходили все какие-то тоскливые. Перестать печь? Странно себе это даже представить!
Сколько она занимается готовкой? Да сколько себя помнит! Первое блюдо было такое – банан, политый сливками. Она его сделала в пять лет. Для мамы. Скажете, ерунда? Но нет, Ира прекрасно помнила, как непросто было очистить банан, добраться до коробочки со сливками, стоявшей на верхней полке в холодильнике, открыть ее ножницами. Потом налить в блюдце сливки, да так, чтобы не превратить блюдо в болото. Но она помнила, как сильно ей хотелось порадовать маму. И у нее это получилось.
С тех пор и началось! Она, не отрываясь, смотрела по телевизору всякие «кулинарные поединки» и выступления шеф-поваров, тратила все карманные деньги на книги по кулинарии и продукты, облазала весь Рунет в поисках лучших кулинарных блогов.
Больше всего Ире нравилась выпечка. Когда она смешивала муку и сахар, точно отмеренные на весах, взбивала яйца, добавляла к смеси ванильную эссенцию или лимонную цедру, то казалась себе каким-то алхимиком или колдуньей над котлом с волшебным варевом.
Потом что-то получалось – или идеальной формы лимонный кекс, чуть влажный внутри, с красивой трещинкой на поверхности, или бретонский пирог, плоский, желтоватый, похожий на мягкое печенье, или домашние конфеты с миндалем и изюмом, от которых Ляля и Саша просто падали в обморок.
Ира была уверена, что выпечка – это живое волшебство. Ведь родители еще от дверей начинают улыбаться, когда в доме пахнет миндальным печеньем или грушевой шарлоткой. До сегодняшнего дня…
Может, надо бросить Влада? Ее даже передернуло от этой мысли…
Бросить из-за пирогов самого потрясного мальчика в классе, который соизволил обратить на нее внимание?! Да все девчонки скажут, что она круглая дура! И так оно и будет, если она с ним расстанется.
Далеко не у всех есть парни, вот у Ляли и Саши – нету, например. И многие мечтают оказаться на ее, Ирином, месте!
Влад часто провожает ее из школы, приглашает в кафе, дарит цветы и конфеты, водит в кино. Все девчонки боятся школьных дискотек – переживают, что их никто не пригласит и они вечер простоят в углу, пока будут играть «медляки», а у Иры пара есть всегда. И какая!
Влад, даже идя в гости к ней, приоделся, а уж на дискотеке он точно самый крутой. Наденет пиджак, джинсы, уложит волосы – и каждая вторая девчонка оглядывает Иру с завистью и ревностью: чем же она так хороша, что Влад выбрал ее?
В его компании, которую он, правда, называет командой, к Ире хорошо относятся. Ира вспомнила, как она гордилась, когда кто-то из них крикнул: «Да вон, Влад со своей девчонкой идет!»
И поцелуи… Сами по себе поцелуи для Иры ничего особого не значили. Он прижимал губы к ее губам, но она при этом чаще всего напряженно думала, нравится ли ему ее целовать? Или она как-то неумело это делает? Ведь она ни с кем не целовалась до него.
Но мысли о том, что они целовались, были приятными. Ведь это значило, что, во-первых, у них все по-настоящему, он – ее парень, а она – его девушка. Во-вторых, это значило, что она уже взрослая. Правда, Влад часто целовал ее на эскалаторе в метро или в кино, и она ощущала себя как-то неуютно – люди же кругом. Но Ира сумела убедить себя, что это нормально, потому что все взрослые пары целуются и в метро, и в кино, и на скамейках в парке. В фильмах про любовь, по крайне мере, все так и показывают.
Были, конечно, и минусы в их отношениях…
Влад обожал таскаться по магазинам одежды, мерить все по двадцать раз, спрашивать советов у продавцов, что с чем сочетается, и опять мерить. Ира один раз даже заснула на диванчике возле примерочной. Ей-то самой было все равно, что надеть. Влад часто ругал ее за это, ведь девушка всегда должна хорошо выглядеть. По его словам – даже когда она выносит мусорное ведро.
Уговаривал ее сходить к косметологу или покрасить волосы в более модный цвет. Заставлял ее мерить туфли – то красные, то белые, то на каблуке, то на платформе.
«Он ведь ради меня старается, – подумала Ира, – хочет, чтобы я хорошо выглядела, не толстела. Что же мне делать, как выбрать?»
Она прижала к груди ослика Иа, с которым спала в обнимку с младенчества. Почему-то ей показалось: Владу не понравится, что она до сих пор разговаривает со своим мягким любимцем. Подумает еще, что она маленькая!
– Что мне делать? – прошептала Ира. – Мне нужен совет.
Ослик грустно молчал, но смотрел при этом на ноутбук.
– Ой, совсем забыла, – воскликнула Ира и поцеловала Иа в нос, – спасибо, что напомнил! Скайп! Конференция!
Через несколько минут у Иры оказалось целых два советчика. И каких!
Ознакомительная версия.
