Несушки нет».
Скунс поморщился в сторону Ко Шамо («Прости! Не обратил внимания!») и потряс сковородку грецких орехов. Тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык. Синее пламя конфорки вспыхнуло жёлтым, красным, оранжевым. В другой сковородке золотисто румянились кругляши теста. Над кастрюлькой поднимался пар. Запах горячих яблок, мёда и кардамона проплыл мимо мордочки Барсука.
Барсук откашлялся.
– Скоро?
Скунс поднял голову. Он бросил взгляд на стенные часы и строго посмотрел на Барсука:
– Десять минут.
Барсук не сдвинулся с места, и Скунс выхватил из кучи писем на стойке открытку и сунул Барсуку.
– Вот. Читай. – Он указал на барсучье место за столом. – Садись.
«Десять минут?» У Барсука закружилась голова и задрожали коленки. Но жалобы на голод никак не ускоряли появление еды (это было проверено). Так что Барсук покорно кивнул, сел на своё место за кухонным столом и взял открытку. Она была от тётушки Лулы. Барсук прочёл:
«Здравствуйте, Барсук & Скунс! Пишу вам из тсугового леса. Воздух! Вид! Простор для деревьелазания! Самый крепкий сон – на деревьях. Вы пробовали? ОЧЕНЬ РЕКОМЕНДУЮ. – Тётушка Лула».
Бур-машина забурчала в животе Барсука. «Скоро», – сказал он своему животу. Барсук закрыл глаза и вдохнул. Лук и… кабачки? Да. Он представил себе тарелку кабачковых оладьев с… Он принюхался. Яблочным соусом! И? Он вспомнил тыгыдыкающую сковородку. С жареными грецкими орехами. Затем Барсук уловил ещё какой-то запах… металл, слюда, старая труба…
Труба? Барсук бросил взгляд на Скунса.
А потом ещё один. Погодите. Минутку.
Если ты готовишь на плите, разве не нужно на эту плиту смотреть? В любом случае, читать письмо и почёсывать лапу лопаточкой, когда за спиной что-то шипит в сковородке, – явно не самая лучшая идея.
Китайская шёлковая хлопнула крыльями.
– Кудах!
Ко Шамо вытянула шею. Орловская забила тревогу:
– Кудах-кудах-кудах-тах-тах!
Барсук перевёл взгляд на плиту. Из большой сковороды поднимались кольца дыма.
А затем сковорода сделала пуф. Взметнулось пламя. Как вспышка на солнце!
– Огонь! – вскрикнул Барсук, указывая на сковороду.
– Ох! – сказал Скунс. Он сунул письмо с конвертом в карман фартука и быстро развернулся. – Надо было предупредить! – лёгким взмахом лопаточки кругляши теста шлёпнулись в раковину. И потеряны были не только они.
– Свернулся, – сказал Скунс о содержимом кастрюли. Глядя на орехи в маленькой сковородке, он потряс головой. – Сажа и угли!
Со вздохом Скунс грохнул кастрюлю и две сковородки в раковину и поглядел на курочек.
– Пообедаем в другой раз? – Одна за другой курочки окружили раковину, оглядели кастрюлю и сковородки (левым, правым, левым) и спорхнули со стойки: «Ко-ко-ко-ко». Скунс проводил их к задней двери и ещё раз сказал вслед:
– Да! В другой раз!
Затем вернулся в кухню. Он принюхался и отключил вытяжку. Наступила тишина.
Скунс повернулся к Барсуку.
– Я получил ужаснейшее письмо. Прочитай, пожалуйста.
Он вытянул из кармана фартука мятый конверт с письмом и подал Барсуку.
Барсук взял его. На конверте значился отправитель:
Мистер Дж. Еж
Нортвист
И получатель:
Мистер Скунс
Дом мисс Лулы Л. Куницы
Нортвист
Барсук расправил письмо и прочёл:
Мистер Скунс,
Я недавно совершил переезд в Нортвист. Насколько я понимаю, вы теперь тоже обитаете в Нортвисте. Пишу, чтобы сообщить вам, что я хотел бы возобновить нашу прежнюю договорённость. Утром в воскресенье я зайду за «Книжным Оборзением».
Выражаю своё сочувствие по поводу инцидента с лаской из «Доставки Скороласки». В «Куриных книгах» это долго обсуждалось. Я, конечно, узнал о вашем участии. Фирменный запах перепутать невозможно.
Искренне ваш,
Мистер Дж. Еж
На «ужаснейшее письмо» это не особо походило. Барсук поднял глаза, не зная, что сказать.
– Видишь? Видишь? – Скунс прыг-скокнул и ткнул коготком в письмо. Он
