– И мне дожди надоели, – Лена обошла лужу, не решаясь прыгать и проклиная собственную неуклюжесть. – Но я в интернете смотрела, со следующей недели обещают похолодание.
– На этой неделе тоже обещали снегопады!
– Это да. Они свои прогнозы меняют, как хотят.
Лена поскользнулась на размокшей картонке и едва не упала. Катя поддержала ее под локоть и сердито прошипела:
– Ты когда под ноги смотреть научишься? Все джинсы мне обрызгала, слоняра несчастная!
– Я нечаянно…
– Еще бы ты нарочно!
Лена мучительно покраснела и вырвала локоть. Катя примиряюще заметила:
– Не обижайся, я же не со зла, я по-дружески. И потом, тысячи раз тебе говорила – худеть надо!
Лена промолчала. Катя с деланым равнодушием спросила:
– Ты в конкурсе собираешься участвовать?
– А ты? – Лена отвела глаза.
– Я первая спросила!
– Наверное, буду.
– Да-а? Ты же обычно их игнорируешь!
– Просто… это первый конкурс, в котором я имею хоть какие-то шансы.
– Ты о чем?
– Не могла же я участвовать в конкурсе бальных или народных танцев, – смущенно буркнула Лена. – И любые карнавальные костюмы мне как корове седло, только не говори снова, что худеть нужно! И рисовать я не умею…
– А стихи писать, значит, умеешь? – ехидно поинтересовалась Катя.
– Может, и не умею, – Лена вытащила из кармана куртки десять рублей и свернула к киоску – ручку нужно все-таки купить, пусть и самую дешевую. Обернулась к подруге и хмуро добавила: – Но все равно пишу, понимаешь? Так, для себя.
– И часто?
– Не знаю, – Лена сунула купленную ручку в кармашек сумки. – По настроению. То пусто, то густо.
– А сейчас у тебя есть настроение?
– Сейчас нет. А вот на уроке, когда Луиза Ивановна объявила о конкурсе…
– Хочешь сказать – ты уже одно стихотворение написала? – Катя смотрела недоверчиво.
– Ну… да. Кажется.
– Как это – кажется? Ты что, сама не знаешь – написала или нет?
Лена тяжело вздохнула:
– Понимаешь, когда пишу, мне кажется – все получается, все здорово. А потом, позже…
– И что – позже?
Лена пожала плечами.
– Не нравится, что ли? – спросила Катя.
– Ага. Простенько как-то. Или слишком вычурно. Надуманно. Стишки, а не стихи, понимаешь? Рифма есть, а поэзии…
Катя насмешливо хмыкнула. Лена печально сказала:
– Талант нужен, только кто ж его знает, что это за зверь, есть он или нет…
Девочки помолчали. Свернув во двор – они жили в разных подъездах одного дома – Катя сварливо попросила:
– Все равно прочти, что ты там сегодня наваяла!
– Думаешь, наизусть помню?
– Разве нет?
– Ну, пока не закончу, помню, потому что мучит, – неохотно признала Лена. – Слова цепляются одно за другое, притираются, мешают, пока… не встанут на места.
– А когда встанут? – с любопытством спросила Катя.
– Тогда забываю. Тогда другое в голову лезет. Что-нибудь новое. Даже иногда не заснуть, представляешь?
– Нет, не представляю, – буркнула Катя. Остановилась у своего подъезда и сердито спросила: – Значит, не прочтешь?
Лена неохотно полезла в сумку. Долго копалась там, выуживая нужную тетрадь. Вырвала лист и протянула подруге:
– Вот. Сама читай.
– Ничего себе – накалякала! – ахнула Катя. – Тут же черт ногу сломит!
Лена заглянула через плечо и угрюмо подсказала:
– Это… черновик. Ты на другой стороне смотри, я там набело переписала.
Катя перевернула лист и пробормотала:
– Это уже на что-то похоже, хотя почерк у тебя… Как курица лапой, вот честное слово!
Лена хрипло откашлялась. Она то краснела, то бледнела от волнения, ожидая суда подруги.
Катя небрежно прочла вслух:
– Новый год в России! Это, я так понимаю, название.
Лена кивнула и жалко улыбнулась.
– Э-э… ну, что там у нас? Ага… читаю с выражением:
Шампанское, икра, маслины, шоколад,
Салаты, утка, апельсины, виноград…
Часы безжалостны, вот-вот через порог
Гостей пойдет поток.
Притихли дети в ожиданье сказки,
Владычица сердец сверкает мишурой.
И лица взрослых прячутся под маски,
Они всего раз в год живут игрой.
Все замерли… Курантов звучный бой
Россию в Новый год зовет с собой!
Лена разжала кулаки и машинально посмотрела на ладони: следы ногтей выделялись отчетливыми полумесяцами.
– Ну… как? – прошептала она.
–Ничего вроде бы, – Лена легкомысленно помахала в воздухе листком. – Только я пока не очень поняла, мне нужно дома спокойно посмотреть. И прочесть еще раз, не спеша. Хорошо?
– Ну… ладно.
– Тогда пока!
ГЛАВА 4 ПАПКА НА РАБОЧЕМ СТОЛЕ
Катя вяло ковыряла вилкой в тарелке, аппетита совершенно не было. И настроения идти в школу не было, одно радовало: сегодня пятница, завтра-послезавтра выходные. Слава Богу, с середины декабря отменили занятия по субботам, школа готовилась к новогодним праздникам, слишком много времени занимали репетиции.
Катя подошла к окну и хмуро улыбнулась: наконец-то падал снег. Редкие крупные хлопья тяжело опускались на влажный подоконник и практически сразу таяли. И на асфальте снег не хотел лежать, зато траву на газонах словно крупной солью посыпали. Никак в этом году не устанавливались морозы, а ведь уже восемнадцатое число…
Катя прижалась лбом к прохладному стеклу и подумала, что не помнит такого несуразного декабря. Приближение Нового года почти не чувствуется, хотя город старательно украшают, на площадях и у всех крупных магазинов установили живые елки, все-таки через неделю католическое рождество, его полмира отмечает.
В родительской спальне что-то с грохотом упало, Катя оглянулась и пожала плечами: мама с папой в последнее время вели себя странно. Все время запирались у себя и о чем-то спорили, мама даже плакала.
Катя вначале переживала, у Риты Сандуленко недавно разошлись родители, а вдруг…
Рита рассказывала: они почти полгода перед разводом ругались. Мать вечерами рыдала, а отец не всегда приходил ночевать, а если и возвращался домой, то очень поздно, и они сразу же начинали скандалить. Рита учиться хуже стала, с ума сходила, чувствовала себя виноватой непонятно с чего. И не знала, с кем хочет остаться – с отцом или матерью. А ее никто и не спрашивал! Просто однажды отец исчез на целую неделю, в квартире стало тихо-тихо, словно кто-то умер. А потом мама сказала, что они развелись. Цивилизованно. А с папой Рита может встречаться на «нейтральной» территории. А где она, эта нейтральная территория? Весь мир, получается, кроме Ритиного дома. И отец затерялся на этих квадратных километрах, будто его никогда и не было. И Риту в самом деле нашли в капусте, как заверяли в раннем детстве. Лучше б и правда – ее аист принес!
Катя, прислушиваясь вечерами к сердитым родительским голосам, чуть не заболела, так ей было страшно. И позавчера не выдержала: взяла и зашла в спальню прямо во время очередной ссоры. И закричала, размазывая по лицу злые слезы:
–Учтите, если вы надумали разбегаться, как Риткины предки, я ни с кем из вас не останусь, потому что вы оба предатели! Я лучше из дома уйду, да! Бродягой стану или к бабушке в Ростов уеду!
Катя не помнила толком, чем грозила родителям, а пришла в себя от громкого папиного смеха. И мама как-то чересчур весело ее заверила, что они с папой разводиться не собираются, они нежно любят друг друга и надеются умереть в один день. На что папа закричал – чур, он раньше. А мама показала ему кулак и заявила, что как джентльмен он должен уступать дорогу дамам, а уж ТАМ она его подождет, пусть не переживает. И Катя совершенно успокоилась.
А вот из-за чего они ссорились практически каждый день, мама с папой отказались говорить наотрез. Мол, много будешь знать, плохо будешь спать. Или: любопытному на днях оторвали нос в дверях. Еще: любопытной Варваре на базаре нос оторвали.
Короче, отделались шуточками! И почти убедили Катю, что никак не могут договориться насчет некоторых «аспектов» празднования Нового года и Рождества. А Катя даже толком не знала, что такое «аспекты». Хотела заглянуть в словарь, но так и не собралась.
Катя повернулась к столу и хмыкнула: мама с папой со своими «аспектами» явно сошли с ума. Омлет в тарелках совсем остыл, а кофе в чашках подернулся противной белесой пленкой. И на работу они могут сегодня опоздать, если не вспомнят о времени.
Интересно, из-за чего сыр-бор? Может, папа вдруг решил встретить Новый год в настоящем лесу у заснеженной елки, помнится, он когда-то предлагал, а мама его высмеяла? Или маме приспичило лететь в Ростов – мол, во всем мире дети к Рождеству едут к родителям и вместе с ними сидят за праздничным столом, при горящих свечах. К тому же бабушка так чудно печет пироги, а рождественского гуся дедушка лично откармливает к празднику грецкими орешками…
