Вера Иванова - Любовь по Интернету

Торжествующая Алиса помчалась в класс. Оказывается, скобки на зубах могут быть очень даже полезными! Здорово она испугала этого типа!

И все-таки девочка опоздала.

— Что же ты, Грушина! — с укоризной поинтересовался биолог Анатолий Семенович. — Опаздываешь в такой важный для себя день!

Алиса вздохнула. Что она могла рассказать! Про садиста дежурного и разные носки? Но кому до этого есть дело? Учитель не поймет, одноклассники засмеют… То ли оттого, что она пока даже толком не проснулась, то ли под влиянием грустных мыслей, но отвечала ученица плохо — сбивалась, путалась, лепетала что — то невнятное, с досадой понимая, что не видать ей Интернета как своих ушей.

— Да, Грушина! Что-то ты сегодня не в форме, — Анатолий Семенович рассеянно постукивал карандашом по столу. — Бледновато выглядишь.

— У нее джемпер наизнанку, посмотрите! — фыркнула со своего места Наташа.

Вслед за ней захихикал весь класс. Учитель окинул Алису внимательным взглядом и произнес:

— Ну что? Веришь в приметы?

Алиса обреченно кивнула. Она подняла голову и посмотрела на Анатолия Семеновича. И вдруг… Показалось ей или учитель действительно подмигнул?

— А ты не верь! — усмехнулся педагог и объявил: — Так и быть. Получай свои пять за ответ и пять — в четверти!

Он размашисто вывел в журнале две жирных пятерки.

Класс ахнул. Алиса, не веря своему счастью, широко улыбнулась, забыв о брекетах.

— Это, конечно, авансом. Но ведь ты девочка старательная, работать умеешь, так что я в тебе не сомневаюсь.

— Спасибо, Анатолий Семенович! — похорошевшая от радости Алиса чуть не прыгала у доски.

Интернет, Интернет, теперь у нее будет Интернет!

— Везет же некоторым! — процедила Наташа, когда шум затих. — Особенно коровам!

Улыбка сползла с лица Алисы. Почему, ну почему эта Наташка не дает ей покоя? Почему она такая гадкая?

На перемене Алиса вспомнила о фотоаппарате и отправилась запечатлевать сценки из школьной жизни.

Девочка вела фотолетопись школы и класса уже несколько лет. Не для газеты или школьного архива, а для себя самой. Вначале, когда она была еще маленькой, фотографировала мама, тоже, с пятого класса, этим занялась сама Алиса. «Детство у человека одно, оно неповторимо, — заставляла ее родительница. — Сейчас каждый I день уникален. Ты сама не замечаешь, как растешь и меняешься! Придет время, твоим фотографиям цены не будет!»

Эта фраза мамы стала понятна классе в седьмом, когда они с лучшей подругой Мариной Бурцевой просматривали детские снимки.

— Ой, ты посмотри на этого бурундучка! Это же Мишка Селезнев! А этот, этот, лопоухий! Неужели Колька Федоров был таким? А Лешка Буйко какой смешной! А Катька! А Танька!

Девочки не могли поверить, что изображенные на фотографиях наивные малыши — они сами всего каких — то пять или шесть лет назад. Алиса заметила, что уже тогда Наташка Борисова была самой красивой в классе.

Проникшись важностью своей миссии, Алиса дважды в год, перед зимними и перед летними каникулами, приносила в школу фотоаппарат и отщелкивала по целой пленке в 36 кадров.

Одно было плохо — ей не нравилось привлекать к себе всеобщее внимание, становиться объектом насмешек и подколок. Фотографируя, она то и дело слышала: «Грушина! Тебе кто позволил нас снимать? Хочешь получить разрешение на съемку — гони бабки!», «Грушина! У тебя «Кодак»? Дай пощелкать!». Конечно, это было по — дружески, они шутили и веселились, но Алиса краснела и терялась. А потом злилась на себя, на свою застенчивость, на неумение ответить так же остроумно.

Чтобы оставаться незаметной, девочке приходилось прятаться и работать «скрытой камерой». Надо сказать, что вынужденная конспирация только улучшила качество снимков. Ведь одно дело, когда человек знает, что его фотографируют, и совсем другое, если он не подозревает об этом. В первом случае «модель» начинает позировать и становится не похожа на себя, а во втором — ведет себя естественно. Такие снимки почти всегда получались удачными. Один из них папа даже послал в молодежный журнал на конкурс. Алиса сопротивлялась, ей было стыдно, но отец настоял.

Вот и сейчас она старалась фотографировать ребят как можно незаметнее: пряталась за углы и приоткрытые двери, под лестницу, за колонны школьного зала.

На первых двух переменах она отсняла только третью часть пленки, основная работа должна была развернуться на большой перемене: можно было поснимать в столовой, в библиотеке и, если повезет, в медкабинете. Правда, позавтракать будет некогда. Но мама же, кажется, что — то положила ей в рюкзак.

В самом начале большой перемены Алиса побежала в раздевалку восьмых классов: там, у входа, было ее любимое место. Как правило, здесь девочку никто не замечал или не обращал внимания, а она сама имела возможность снять учеников, спешащих в столовую.

Но, открыв резную металлическую дверь, Алиса увидела, что ее место занято. Какой — то парень с фотоаппаратом пристроился среди курток и шуб. Девочка вгляделась повнимательнее и узнала того самого дежурного, с которым она Утром чуть было не подралась.

Конкурент! Нахал! Да как он посмел! Алиса просто кипела от возмущения, но высказаться не решалась. Слова так и вертелись на языке, но девочка молчала. Ах, как хорошо было бы выложить этому типу все, что она о нем думает! Не будь она такой застенчивой, она бы сказала:

— Выметайся отсюда! Чего тебе тут надо?

А он бы ответил:

— А тебе?

— Это мое место! — заявила бы она. А он бы полез на рожон:

— Ты что, заплатила за него? Отвали, не мешай, ты мне вид загораживаешь!

И тут она бы… Она бы…

Но даже воображения не хватало на то, чтобы придумать ответ.

Пока Алиса фантазировала, толпа школьников начала спускаться по лестнице, и парень принялся отщелкивать кадры.

Алисе только и оставалось, что пристроиться рядом и тоже начать съемку.

Тут конкурент, ожидая, когда зарядится вспышка, наконец заметил девочку.

— А, это ты! — широко улыбнулся он, а потом ехидно спросил: — Как там поживают разноцветные носки?

— Полиняли! — быстро нашлась Алиса, удивляясь, как это у нее так хорошо получилось. — А тебя что, теперь сюда дежурить загнали?

— Я уже отдежурил! Ты была моей первой и последней жертвой.

— Неужели ни на кого больше рука не поднялась?

— Да уж! Твои носки поразили меня в самое сердце. Никогда в жизни не видел ничего подобного!

В голове Алисы пронеслась шальная мысль. А что, если попробовать отпугнуть нахала? Например, взять и прямо сейчас начать переобуваться! Наверняка он решит, что девчонка просто ненормальная и с такой лучше не связываться. А потом отвалит отсюда! Тогда Алиса останется единоличной хозяйкой прекрасной съемочной площадки.

Потянувшись за пакетом со сменкой, девочка, задела и уронила чью — то куртку. А когда подняла ее и попыталась повесить, то обломился крючок, и на пол полетели висевшие на нем остальные пять пуховиков. Выругавшись, Алиса начала развешивать упавшие вещи и раздавила футлярчик с губной помадой. Господи! Чей же это? Она беспомощно посмотрела на разбросанную по раздевалке одежду. Теперь не определишь, откуда выпала помада. Да уж, что и говорить, корова в своем репертуаре!

Алиса спиной чувствовала, как стоящий сзади парень давится от смеха. «Ничего! — успокаивала себя девочка. — Пусть смеется! Мне плевать!»

На самом деле Петя и не думал смеяться. Он исподтишка наблюдал за злоключениями Алисы и даже сделал несколько снимков. Никогда раньше ему не встречалась такая смешная девчонка!

— Тоже мне, дежурный! Мог бы и помочь! — пробурчала Алиса, собирая куртки.

Услышав ее слова, Петя поинтересовался:

— Помочь что? Раскидывать или собирать? Тем не менее он подобрал несколько курток и набросил поверх другой одежды — крючков, как всегда, не хватало.

Алиса буркнула «спасибо», отфутболила к стене остатки помады и вернулась к съемке.

То и дело она слышала довольные возгласы соперника:

— О! Снято! У физика галстук набок съехал. А у географички шнурок развязался! А у завуча на юбке пятно от мела!

— Да ты просто настоящий папарацци! На учителей досье собираешь, что ли? Чтобы было потом, чем за пятерки торговаться? — подколола парня Алиса и снова удивилась легкости, с какой сделала это.

— Не суди по себе! — парировал Петя. — Главное не оценки, а знания! Я вот — человек бескорыстный. Просто составляю летопись школы. Коллекционирую воспоминания. Им же самим потом приятно будет на себя посмотреть!

Алиса была недовольна — ракурс, с которого она снимала, оказался неудачным. Девочка выглянула в окно и увидела, что группка учеников курит на крыльце, пугливо оглядываясь и чуть что пряча сигарету в рукав. Борисова, Морякова, Буйко… И Васька! Ее обожаемый Васька! Алиса направила на ребят свою камеру.