– Что ты – типичная зануда и заучка: «то – плохо, это – вредно!» Я-то думал, ты – нормальная девчонка, такая же клевая, как твоя подруга, а ты… Мама не разрешает лимонад пить, а то кариес будет?
– Что?! – возмутилась Маша. – Да я сама решаю, что мне вредно, а что полезно. Дай сюда! – и отхлебнула из банки.
– Куришь? – тут же Андрей предложил ей сигарету.
Лимонад оказался приторно-сладким и одновременно горьким на вкус.
– Что? – переспросила Маша, приходя в себя.
– Куришь?
– Нет.
Андрей закурил. А у Маши вдруг стало странно не только в животе, но и в голове…
– Мальчик, курить вредно! – с этими словами Маша взяла сигарету из рук опешившего парня и ловким щелчком отправила ее вниз за перила балкона.
И не дав ему сказать ни слова, подошла к нему вплотную так, что их лица оказались совсем рядом.
– Я весь вечер думала, поцеловаться с тобой или нет, но теперь точно знаю, что нет: от тебя воняет, – прошептала она ему в самое ухо и вышла с балкона.
– Парни! – громко заявила Маша, едва появившись в комнате. – А почему не танцуем?
Мишка, которая сидела в углу со своим Игорем, изумленно уставилась на нее, открыв рот. Остальные тоже замерли. Маша же по-хозяйски подошла к компьютеру и вылезла в Интернет.
– Это – фигня, это – фигня… О! Мы поставим вот это.
И тут же из динамиков раздался убойный ритм.
– Егорка! – Маша уверенно выдернула со стула первого подвернувшегося парня. – Спляшем!
– Ты мне что связала? – Мишка стояла перед зеркалом в свежесвязанной Машей юбке.
– Мини-юбку, как ты просила.
– Как ты думаешь, почему мини-юбка называется МИНИ-юбкой? Потому что она КОРОТКАЯ! А это что? Она же до колена!
– Не до колена, а на ладонь почти короче.
– А мне надо – вот по сюда! – Мишка показала покуда. – И вообще, после того, что ты устроила у Игоря дома, я с тобой не разговариваю.
Маша при упоминании вечеринки у Игоря тут же стала красной как рак.
Покупка красных сапог больше не казалась ей постыдным поступком, настоящим позором была вечеринка у Игоря…
– Нет, ты мне объясни, что с тобой случилось? – Мишка стянула с себя юбку и небрежно кинула ее на кровать. – В глаза смотри!
– Я…
– Ты устроила какие-то феерические танцы. Ты перетанцевала со всеми парнями. Всех переобнимала. Включая моего Игоря. Назначила всем свидания и написала свой телефон помадой прямо на стене. А потом, хихикая, удрала. Что это было?!
Маша все бы отдала тому, кто бы ей самой объяснил, что это было. Как она, Маша Капустина, отличница, примерная девочка, всеобщая любимица, могла такое «отчебучить»? Как она могла вульгарно клеиться к малознакомым парням, да еще и к парню ее лучшей подруги? Как она могла танцевать с ними, не то что не соблюдая дистанцию, более того, активно прижимаясь к ним? Шептать им на ухо то, что она шептала? Назначать свидания всем сразу. Да еще и испортить чужие обои…
– Я не знаю, что со мной случилось, Мишка. Понятия не имею, что на меня нашло. Мне вдруг стало так весело, все показались такими милыми, такими хорошими, захотелось танцевать… Я ведь не хотела ничего плохого. И это… это как будто была не я. Точно! – осенило Машу. – В меня как будто кто-то вселился. Какая-то другая незнакомая мне девчонка. Ты же знаешь, я сама так себя никогда не веду. Это все была не я. Она!
– Только потому, что я знаю, что обычноты так себя не ведешь, я к тебе и пришла. Иначе – даже разговаривать бы не стала. Но про то, что в тебя кто-то вселился, я слушать не хочу. Потому что это – полный бред.
– Но это как будто была не я! Это были не мои желания. Мне, Маше Капустиной, вообще эти мальчики не понравились. Я сегодня весь день им по телефону объясняла, что я пошутила и встречаться с ними не буду.
– Игорь тоже тебе звонил? – нехорошо прищурилась Мишка.
– Нет, что ты! Игорь не звонил.
– Не, ну ладно, остальные. Танцуй, с кем хочешь. Но зачем моего Игоря надо было трогать?
– Я не специально, Мишенька! Это не я! Больше такого не повторится! Я больше так не буду!
– Откуда я могу знать, повторится это еще или нет?
– Это все красные сапоги виноваты. Я же говорила тебе, что не надо было их на меня надевать!
– То есть теперь это я во всем виновата?
– Нет, что ты! Этого больше не будет. Прости меня, пожалуйста.
– Ладно, – смилостивилась наконец Мишка. – Только юбку сделай в два раза короче, хорошо?
– Хорошо, хорошо, – с облегчением согласилась Маша.
Всю следующую неделю она переживала свой позор. Хорошо хоть все парни были незнакомые, а Мишка обещала оставить все произошедшее в секрете. Больше всего Маша боялась, что об этом происшествии кто-нибудь узнает.
Все представления о самой себе у нее перевернулись с ног на голову. Ведь она считала, что знает себя. Как-то на занятиях со школьным психологом им предложили написать двадцать сентенций, которые бы начинались с местоимения «Я». Маша выполнила это задание легко:
Я – Маша Капустина.
Я – человек.
Я – девчонка.
Я – гражданка Российской Федерации.
Я – школьница.
Я – примерная дочь.
Я – умная, отличница.
Я – прекрасная танцовщица фламенко.
Я – хорошая вязальщица.
Я – любительница орхидей.
Я – книголюб.
Я – Стрелец по гороскопу.
Я – симпатичная.
Я – деловая.
Я – сдержанная.
Я – хорошая подруга.
Я – человек, который умеет логически мыслить.
Я – контролирующая свои чувства и эмоции.
Я – довольная собой.
Я – хорошая.
Психолог сказала, что эти высказывания можно назвать «Образ «Я». Это то, какой или каким каждый видит себя. Маше тогда ее собственный образ «Я» показался очень целостным, уравновешенным и соответствующим действительности. Но теперь как-то вдруг она в нем засомневалась. По крайней мере, в последних шести пунктах…
Нечеловеческими усилиями ей только к концу следующей недели удалось себя убедить, что составленный на занятиях по психологии образ – единственно правильный. А то, что случилось на вечеринке, – просто досадная случайность. Ведь после вечеринки Маша снова превратилась в саму себя – строгую, сдержанную, логически рассуждающую отличницу с примерным поведением. И былая гармония снова вернулась в ее душу: учеба, танцы, вязание, орхидеи – все стало как раньше. А свои ужасные выходки на вечеринке Маша, в конце концов, просто забыла как страшный сон. Тем более что в школе назревало одно важное мероприятие…
В пятницу исполнялось сорок лет их любимой учительнице и классному руководителю Эмме Геннадьевне. По этому поводу 10-й «б» решил сделать ей подарок.
– Тихо! Всем тихо! Я предлагаю скинуться деньгами и вместе придумать подарок, – и здесь выступала в первых рядах Якушева. – Деньги будет собирать… – она обвела взглядом класс, соображая, кого бы назначить ответственным.
– Я могу собрать, – вызвался Шашин.
– Деньги будет собирать Шаша. Все сдаем ему.
– А что будем дарить? – тут же поинтересовался кто-то.
После долгих размышлений было решено сделать сюрприз. Литература, которую вела Эмма Геннадьевна, в пятницу была первым уроком, а потому придумали завалить весь класс цветами.
– Срезанные цветы живут недолго. Тем более те, которые у нас продаются. Они от силы день-два стоят. А еще, думаю, ее и без нас цветами завалят вечером коллеги, – не выдержав, высказалась Маша.
– И что ты предлагаешь? – тут же уставилась на нее Якушева.
– Если вы настаиваете на цветах, то я предлагаю дарить живые, в горшках. Тогда они будут расти у Эммы Геннадьевны несколько лет, напоминая о нас.
– Только надо не просто цветы, а какие-нибудь особенные! – тут же подхватил эту идею кто-то из девчонок.
– Орхидеи, – как само собой разумеющееся предложила Маша.
– Машка – у нас в этом спец! – поддержала подругу Мишка.
На этом и порешили.
А в четверг вечером после уроков к Маше подошел… Шашин.
– Чего тебе? – спокойно поинтересовалась Маша.
– Как это чего? Пошли за цветами для Эммы. Я деньги собрал, но в орхидеях я ничего не понимаю, – пояснил парень.
Покопаться в орхидеях, выбрать лучшие, купить их – пусть и не для себя! – Маша всегда была рада, а потому с легкостью согласилась.
– Пойдем, я знаю одно место, где всегда есть выбор! – позвала она.
А пока они ехали в троллейбусе, пустилась рассказывать о своих любимцах:
