— Ну да, просто это будет не так очевидно. И если бы я попытался в тебя войти, у меня бы все получилось, ведь так?
— Надеюсь, что нет!
— Слушай, все, что тебе надо, — это просто лежать и расслабляться; тебе не надо, чтобы у тебя что-то встало. И если ты не возбудилась, это означает, что у тебя просто сейчас не то настроение, вот и все.
— Значит, ты тоже был не в настроении тогда.
— Я был бы в настроении, если б мог! — воскликнул он.
И что мне с этим делать?
Вот так всегда у мальчишек. Я даже не знаю, может, дело во мне, потому что это уже не первый раз со мной такое случается. Нет, правда! Хотя тот, другой парень, вел себя все-таки получше, чем Джонатан: он, по крайней мере, сказал мне, в чем дело и что он об этом думает. Можно было подумать, он приговорен к смертной казни, настолько он был подавлен. Мне было его очень жалко, но я ничего не могла сделать. Я все перепробовала, не буду даже говорить, что именно. Воспользуйтесь вашим воображением! Но ничего не помогло. У него мог встать в любой момент, но, как только он был поблизости с сами-знаете-чем, эрекция проходила. Он был в отчаянии! Представляете, он даже хотел смотреть порнофотографии, когда входил в меня! Да! Конечно, я не согласилась. Я не могу без отвращения представить, как он переворачивает странички журнала у меня за спиной! «Знаешь, если я, из крови и плоти недостаточно для тебя хороша, то чем тебе смогут помочь нарисованные на бумаге тетки, объясни, пожалуйста!» — озадачила я его. И он сказал что, если бы он мог одновременно смотреть на чью-нибудь киску, представляя, что это — моя, то у него наверняка бы встал (ведь у меня только одно влагалище!), вот он и подумал о порножурналах.
Нет, вы только представьте себе! Конечно, я была в ярости. Он был в отчаянии, бедняга! В конце концов у него все получилось, и он взял меня сзади, а потом и верхом. Так что дело тут все в мозгах. А когда это случилось с Джонатаном, я подумала: «О нет! Только не это!» Он был моим вторым парнем, и у него тоже не стоял! Все это не прибавило мне самоуверенности, как вы понимаете. И у меня есть проблемы. При моем росте — у меня шестой размер! Я не предпринимаю никаких серьезных мер по этому поводу, мне просто нравится вкусно поесть. И как только у меня возникают какие-то трудности с моими парнями, я сразу же думаю, что это из-за этого. Я понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать. Я понимаю, что куче мальчишек нравятся полные. Так что я, конечно, переживаю из-за своей фигуры, но не больше остальных. Да все чем-то недовольны, даже стройные красотки думают, что они слишком полные.
Таковы девчонки. Мальчишки вечно волнуются о своих перцах, девчонки — о своей фигуре. И как только у моих парней что-то не получается с сексом, я тут же думаю, что это потому, что я уродина. Вообще, странно, что на планете до сих пор еще рождаются дети!
К тому моменту, как мы собирались попробовать заняться сексом во второй раз, я была на взводе, как и он. Если у нас опять не получится, что тогда? Может, он больше никогда не будет со мной разговаривать! Или у него будет нервный срыв! Этот парень может трещать о чем угодно целыми днями, но ни слова не сказать о себе. И мне он очень нравится! Он может меня рассмешить, и мне это очень приятно. Я могу что угодно сделать ради того, чтобы как следует посмеяться! Не смотрите на меня так, я пошутила!
И вот, мои родители опять уезжали на выходные! Но ему я ни слова не говорила, потому что он слишком уж переживал. Сначала он так долго думал о том, хочет ли он вообще со мной встречаться, — а вдруг он на самом деле не очень-то и хочет? Может, все происходит слишком быстро для него. Он общительный, умный и веселый, но в глубине души, похоже, не такой уж уверенный в себе чувак. И он очень много о себе думает. Странно? Но я убеждена: у него высокая самооценка, но не хватает уверенности в себе.
И вдруг — за одну ночь все изменилось! Да, именно так! Раз — и все! Только что он так волновался, что едва мог пошевелиться, и тут же чуть не свалил меня со стула, размахивая своим затвердевшим членом! Он хотел сделать это прямо здесь и сейчас. «Так не пойдет!» — возмутилась я. Прямо тут, на полу, когда рядом мама суетится на кухне! Он только улыбнулся в ответ: он был готов на какие угодно безумства! Что-то явно произошло, и я понятия не имела, что именно. Он мне так и не сказал, что это было, ни слова. Когда я его спросила, он просто ответил, что однажды проснулся, и все встало на свои места. «Что, вот так ни с того ни с сего?» — удивилась я. Я в это не верю. Может, он принял какое-то лекарство или думал о том, чтобы принять его, — но что-то наверняка за этим стоит. Он никогда не признается!
Итак, этот день наступил. Мои родители уехали — у них были какие-то дела в автосервисе на целый день. Я позвала Джонатана к себе в одиннадцать. Зачем спешить, ведь это не работа! Я хотела как следует подготовиться. Я приняла душ, прибралась в комнате, поменяла постельное белье. Когда я это делала, я не могла сдержать улыбку, потому что мама всегда мне говорила: «Я женщина, и если я меняю постельное белье, это что-то значит!» Так что каждый раз, когда я застаю ее за этим занятием, я заговорщицки ей подмигиваю, и она слегка краснеет.
Я даже поставила на столик возле кровати вазочку с пластмассовыми цветами. Вообще-то, думаю, Джонатан будет чувствовать себя как дома, если я засуну под кровать вонючие носки, вылью на простыни чай с молоком и не буду проветривать неделю. Все мальчишки такие, и мой парень — не исключение. В холодильнике у меня были припасены всякие вкусности из супермаркета, немного риса и карри, что я приготовила для нашей семьи в пятницу. Я всегда готовлю что-нибудь, когда мама на работе, — раз в неделю, иногда чаще. Я убавила свет в комнате, чтобы был полумрак. Я боялась, что, когда я разденусь, и он увидит все мои жировые складки, у него от эрекции и следа не останется, хотя он и говорит, что ему все это нравится. Он думает, что это очень по-женски. Но мне не хотелось, чтобы в комнате было совсем темно: знаете, мальчишки любят видеть, что они делают. В этом была настоящая проблема: я жутко этого стесняюсь, а Джонатан любит все как следует рассмотреть!
Боже, и зачем я все это вам рассказываю! На кого я похожа!
Само собой, я была уверена, что он опять будет нервничать, и у него ничего не получится. Но все было отлично с самого начала, как только Джонатан появился. У него было отличное настроение, я была даже приятно удивлена. Он прыгал, смеялся, шутил и поддразнивал меня, и я в конце концов расслабилась. Понимаете, он всегда был таким неуверенным: если он вдруг сказал что-то не то, или что-то его задело, или он был смущен и расстроен — у него все было написано на лице. С ним это часто происходит. Все эти дни он был такой странный, а тут вдруг внезапно все встало на свои места. Я провела его на кухню и предложила что-нибудь выпить: чай или кофе.
«Нет, спасибо, — ответил он. — Почему бы нам не перейти сразу к главному блюду?! У меня аж задымился!» Я рассмеялась, а он обнял меня и поцеловал, а потом начал меня ласкать и щекотать шею, и был таким страстным! Мы отправились наверх, и… Это было просто восхитительно! Никаких проблем! Он дал мне понять, что я прекрасно выгляжу и ему очень понравилась комната. Он кончил почти сразу же — это было нормально. Он немного переживал по этому поводу, но я сказала, что это даже мне льстит: ведь это означает, что я так его возбуждаю! И мы тут же сделали это снова — и это было просто отлично! Правда, очень хорошо! Он был так счастлив! Думаю, я никогда раньше не видела его таким счастливым. Обычно он не дает волю своим чувствам: и часто, когда мы были вместе, он нервничал и беспокоился о чем-то.
Но сейчас он весь светился от счастья. С чего бы это? Хотела бы я знать. Может, у него была какая-то проблема, которую он благополучно разрешил, и теперь его ничто не беспокоило? Но знаете что, теперь его было сложно остановить! Как только выдается удобный случай, он — тут как тут! Ох, уж эти мальчишки! И что только с ними творится! Я думаю, они все сумасшедшие. По крайней мере, Джонатан — точно! Да и я сама! И знаете что? Мне так нравится этот парень, что я даже думаю, что влюблена в него.
Я не был уверен, что узнаю ее. На вокзале было немного народу, все куда-то спешили. Я взял с собой ее фотографию — если быть честным, то не взял, а украл. У Али в квартире всюду валялись ее фотографии, думаю, она не заметит пропажу одной из них.
«Она до сих пор следит за мной своими маленькими глазками, даже в спальне! Даже, черт возьми, в туалете!» — ворчала Али. Так оно и было. Я этого не замечал, пока она не сказала это: в каждой комнате была хотя бы одна, а то и две фотографии ее мамы. Это все были ее собственные подарки, она даже следила, чтобы дочка их обязательно повесила или поставила куда-нибудь на видное место. Как только начинаешь обращать на это внимание, замечаешь, что их сотни, и от этого становится не по себе. Кажется, что они стоят, смотрят и следят за тобой изо всех углов. Однажды я спросил Али, почему она не уберет их, и она сказала, что мать знает все фотографии наперечет и устроит такой шум, если они вдруг окажутся не на месте, что лучше не рисковать.
