Ознакомительная версия.
Когда подошла к одноклассникам, то по их насмешливым лицам стало ясно – они ничего не забыли. Они все помнят.
Со мной никто не поздоровался. Все отвернулись в другую сторону, как будто меня здесь и не было.
Я пришла домой и прорыдала всю ночь.
В первую неделю сентября на перемене меня окружили одноклассники и угрожающе спросили:
– Ты чего классной настучала?
– Что? – не поняла я.
– Ты чего классной настучала?
– Я никому ничего не стучала!
Выяснилось, что вчера после уроков классная руководительница Надежда Петровна втайне от меня провела классный час. Она просила класс угомониться и не приставать ко мне. Оказывается, Надежда Петровна заметила, что в классе происходит что-то странное.
Но ее благая попытка утихомирить одноклассников только усугубила ситуацию – теперь они считали, что это я пожаловалась учительнице, и начали унижать еще больше.
Я не хотела ходить в школу, потому что в школе не получала ничего, кроме обид. На всех переменах ко мне приставали. Больше всего не любила большую перемену, потому что за это время успевали поиздеваться дольше, чем на коротких переменах.
Я старалась прятаться в темных коридорах или проводить перемены на этаже, где учатся начальные классы, чтобы быть менее заметной и не попадаться на глаза старшеклассникам.
Настоящей пыткой было, когда меня вызывали к доске. Я стояла у доски, и весь класс презрительно смотрел на меня. Если я не знала, как выполнить задание, мне никто не подсказывал. Они с усмешкой смотрели, как я краснею и получаю низкие оценки. И никто не пытался помочь.
Я не хотела рассказывать обо всем родителям, потому что от этого было бы только хуже. Они пошли бы в школу, устроили скандал, и тогда одноклассники окончательно бы меня растоптали.
В мире было только одно живое существо, которому я могла довериться. Это Гуля.
Гуле я могла рассказать все. И он меня понимал. Когда он видел, как я плачу, то начинал тереться своей мягкой белой головкой о мою щеку и успокаивающе ворковать. И мне становилось легче.
Но… я не могла постоянно быть с Гулей. Каждый день приходилось ходить в школу, где я получала новые порции насмешек.
Кажется, я уже даже стала привыкать к тому, что теперь буду жить так.
У меня был толстый блокнот, и иногда я записывала в него все, что происходит. Это тоже был один из способов выговориться, с кем-то поделиться своими чувствами.
Я стала жить как в тумане, находясь в постоянном страхе. Замкнулась в себе, меня ничего не радовало. Я боялась ходить в школу, потому что нервы уже не выдерживали ежедневных гадостей. Меня ничего не интересовало, я потеряла вкус к жизни. Перестала носить яркую одежду, перейдя на серую или черную – теперь мне было так комфортнее. Эти цвета отражали мое душевное состояние.
В голове постоянно стучала одна-единственная мысль: скорее бы закончились уроки, чтобы можно было уйти домой.
Каждую неделю я ждала выходные, потому что они были для меня как праздник.
А потом однажды я нашла отличный выход из ситуации. Поняла, что можно просто-напросто прогуливать школу!
Если в какой-то день папа или мама были дома, то утром я уходила из дома, но шла не в школу, а в любимую дубовую рощу неподалеку от дома, где проводила все время уроков, а потом возвращалась домой. Если дома никого не было – мама шла на работу с утра, а папа был в рейсе, то я даже и не выходила из дома.
Иногда, правда, ходила в школу, но по большому счету я прогуляла практически весь сентябрь.
Гром грянул, когда мама пошла на родительское собрание. Там она и узнала, что я почти месяц не была в школе.
Весь вечер я просидела у окна, ожидая момента, когда мама пройдет мимо окон и я услышу стук ее каблуков. Я знала, что она будет сильно ругать.
И вот наконец я услышала стук каблуков.
Я сидела на диване. Мама вошла и пристально посмотрела на меня.
– Я не поняла, что ты вообще вытворяешь? – Она была на взводе, но не кричала. И от этого становилось еще страшнее. Лучше бы она повысила голос. – Почему уроки прогуливаешь? Ярослава, ты сошла с ума?
– Нет.
Мама называла меня полным именем, только когда случалось что-то серьезное.
– Тогда где ты пропадаешь вместо уроков?! – мама перешла на крик. – Ты что, влюбилась? У тебя парень? Я не понимаю, почему ты месяц не ходишь в школу! А ну, посмотри мне в глаза!
Мама склонилась надо мной и всмотрелась в глаза.
– Ты думаешь, я наркоманка? – предположила я.
– А что еще мне остается думать? Разве нормальный человек может месяц не ходить в школу? Собирайся.
– Куда?
– Мы едем к врачу на обследование.
– Никуда я не поеду! – сказала я, ушла к себе в комнату и захлопнула дверь.
Мама помчалась следом, открыла дверь и влетела в комнату.
– Собирайся, я сказала! – закричала она, открыла шкаф и стала бросать мне одежду. Мама сильно нервничала, раскраснелась, ее буквально трясло от злости. – Быстро собирайся! Если бы ты знала, как опозорила меня перед всеми родителями! Учительница на весь класс сказала, что ты месяц прогуливаешь уроки!
В это мгновение меня прорвало.
Я рухнула на кровать и разрыдалась. Слезы градом катились из глаз. Я плакала с надрывом и даже с неким упоением.
– Мама, я не могу… – рыдала я. – Я больше так не могу… Я не могу больше это терпеть…
Мама во все глаза смотрела на меня. Она была потрясена и, кажется, даже боялась ко мне прикоснуться. Но потом осторожно села рядом.
– Славочка, доченька, что с тобой? – мама ласково обняла меня. – Ты можешь толком объяснить, что случилось?
– Я изгой! – зажмурившись от ужаса и сжавшись в комок, прорыдала я. – Надо мной все издеваются… Меня унижают… Об меня вытерли ноги… Я школьное посмешище!
– Что?.. – ошарашенно пробормотала мама. – Ты о чем? Кто вытер об тебя ноги?
И я все рассказала маме. Все, что копилось во мне, наконец-то выплеснулось наружу.
Мы разговаривали несколько часов. После того как я выговорилась, стало намного легче, как будто с плеч сняли тяжелую мокрую шубу.
– Какой ужас… – мама качала головой и крепко обнимала меня. Ее глаза были широко раскрыты. – Бедная моя девочка… А я… я самая плохая мать на свете…
– Почему?
– Потому что работаю психологом: целыми днями помогаю людям справляться с их проблемами, но не заметила, как моя дочь буквально погибает!
– Ты ни в чем не виновата… Я думала, что все наладится… А оно… с каждым днем все хуже…
Мама вскочила с кровати.
– Я должна была сразу заметить твое состояние! Должна была сразу все понять! А я… – она обреченно махнула рукой. – Ладно… Теперь надо решать, что делать дальше.
– Я не хочу ходить в школу, – категорично отрезала я.
– Мне надо подумать, – сказала мама. – Чуть позже вернемся к этому разговору. А сейчас идем ужинать.
Мы поужинали. Мама какое-то время посидела одна в своей комнате, а затем пришла ко мне и высказала свои соображения:
– В общем, я поняла – из этой ситуации есть как минимум два выхода.
– Мама, о каких выходах ты говоришь? – удивилась я. – Я школьное посмешище! Здесь нет выхода!
– Есть, – твердо возразила мама. – Первый выход такой: ты можешь наладить отношения с одноклассниками. Если ты этого хочешь, то нужно продумать четкую стратегию, как вернуть их расположение.
– Его уже не вернешь! – уверенно сказала я. – И мне не нужно их расположение. Эти люди «хорошо» показали себя. У нас больше никогда не получится нормально общаться.
– Вся проблема в Ире… – вздохнула мама. – Ты понимаешь, в любой компании всегда есть главный человек, лидер. Он выбирается гласно или негласно. Вот сама подумай – всегда везде есть кто-то, к чьему мнению прислушиваются больше всего. Правильно же?
– Ну да, правильно, – подумав, согласилась я.
– Сейчас больше всего прислушиваются к Ире. Но почему? А потому, что у нее авторитет благодаря маме.
– Ну а как мне стать авторитетом? – спросила я. И сама же ответила: – Никак! Да я и не хочу становиться авторитетом! Мама! Эти люди искалечили меня! Я уже полгода живу в каком-то кошмаре! Я не хочу их знать! У меня нет никакого желания снова начинать общаться! Я уже никогда не смогу нормально с ними сосуществовать!
– Хорошо, – согласно кивнула мама. – Я так и думала. Тогда есть второй выход.
– Какой?
– Перейти в другую школу, – пожала мама плечами.
– Ты шутишь? – изумилась я.
– Нет. Какие тут шутки? Ну а что тут такого? В любом случае хуже уже не будет, потому что хуже некуда, – сказала мама горькую правду. – Тебе учиться еще почти два года. Подумай – ты готова провести столько времени среди этихлюдей?
Ознакомительная версия.
