— Делгать надо! Делгать!
Аня присела, и Алеша начал таскать ее за уши, громко считая:
— Лас, два, тли…
На седьмом счете он сбился. Тогда все хором стали считать, пока не дошли до пятнадцати.
— А это от меня! — сказала мама и протянула дочери веселое, нарядное платьице.
Аня узнала материал. Он лежал в шкафу с того времени, когда в семье все было хорошо.
— Сама сшила! — добавила мать.
— Мамочка, дорогая, а что врач сказал?
Аня хотела, чтобы в ее голосе раздался упрек; врач действительно запретил матери утомляться. Но платье было таким миленьким, что упрека не получилось.
— Ничего! Я теперь скоро совсем поправлюсь! — ответила мама. — Вместе будем вести хозяйство. Ох, наверно, тебе и надоели все эти завтраки, обеды и ужины! Я-то знаю, что значит накормить пять человек!
— Это, мамочка, не трудно! А вот сегодня!..
Аня помотала головой и зажмурилась.
— Сегодня одних гостей будет шестнадцать да нас пятеро — всего двадцать один! Но ты не волнуйся и не хлопочи!
— Неужели весь класс придет? — спросила мама.
— А как же! У нас так заведено! К шести пойдем к Вольту, а в девять — ко мне! Я все обдумала: сварим картошечки, а к ней сардельки! Потом чай с конфетами!
— А что ты Вольту подаришь? — спросила мама.
Она не знала, что Аня давно ломает голову над этим вопросом. Выдумки на интересный для пятнадцатилетнего мальчишки подарок у нее хватило бы, но всякая покупка требовала денег, а в семье каждый рубль был на счету. Аня перебирала в памяти все свои вещички, готовая подарить любую драгоценность, которая принадлежала лично ей, но ничего подходящего в ее распоряжении не было.
Вспомнился Ане день рождения Олега Короткова. Тогда тоже были мучительные поиски подарка. Ничего не придумав, она купила коробку конфет. Олег поморщился, принимая подарок, не очень тактично сказал, что конфеты попали не по адресу, и передал коробку девочкам. Те иронически улыбнулись, но конфеты съели, а Аня долго упрекала себя в глупости и краснела, встречаясь с Олегом в школе. Ей все казалось, что она обидела его.
— У нас есть рублей двенадцать до пенсии, — сказала мама, видя замешательство дочери. — Возьми рубля три-четыре… Как-нибудь доживем!
— Нет, мамочка! — возразила Аня. — Не купишь… Надо что-то такое… А три рубля — сама понимаешь… Он же настоящий человек! Подожди-ка, подожди!.. Знаю! Я подарю ему самую любимую книгу — «Повесть о настоящем человеке»! А? Это будет приятный намек!
Борису не понравилась идея сестры. Он знал, с какой любовью подбирает Аня книги для своей маленькой библиотеки. Повесть Полевого имела еще и особую ценность: отец когда-то читал ее вслух детям. Эти вечера запомнились и Ане, и Борису, и Вике. Один Алеша был еще слишком мал, чтобы понять суровую правду воинского подвига.
— Эта книга нам самим нужна! — сказал Борис.
— А разве дарят то, что самим не нужно? — спросила Аня. — Не жалей! Если бы ты знал Вольта!.. Себе мы потом купим. Вот поправится мамочка, заживем и купим обязательно!
Книгу сняли с полки, завернули в хрустящую белую бумагу, перевязали голубой тесемкой. Потом мама прилегла отдохнуть, а Аня дала братьям поручения. Вика побежал в магазин за сардельками. Борис направился к соседям — попросить вилок и тарелок для праздничного ужина. Даже Алеше нашлась работа — помыть картошку. Аня хотела сделать это сама, но братья дружно запротестовали.
— Ты давай наряжайся! — с грубоватой нежностью сказал Вика. — Без тебя управимся. Нечего руки пачкать!..
* * *
В семье Ромодановых тоже готовились к празднику. На длинном столе, покрытом накрахмаленной скатертью, красовались вазы с апельсинами, краснела на тарелках сочная кета, искрились серебром горлышки бутылок с сидром. В центре стола на широком блюде раскинулся крендель, выпеченный в форме буквы «В». Пятнадцать свечек желтели на нем.
В половине шестого раздался звонок. В прихожую ввалилась толпа мальчишек во главе с Олегом Коротковым. Он первый с жаром потряс Вольту руку и протянул объемистый сверток.
— Клади сюда, — Вольт показал на столик в углу. — Спасибо… Только напрасно вы, ребята!..
Одноклассники уложили подарки на столик, разделись и смущенно затоптались в прихожей.
— Что смутились? — покровительственно спросил Вольт. — Заходите! Сейчас радиолу закрутим, а ровно в шесть — за стол!
Из средней комнаты донесся приятный голос Георга Отса. Минута неловкости миновала. Все оживились. Праздник начался.
Аня появилась одной из последних.
— Я к тебе с настоящим человеком пришла! — пошутила она, мило улыбаясь. — Вот он!
Вольт взглянул на перевязанный тесемкой прямоугольник, догадался, что в нем, и ответил на шутку шуткой:
— С другим я бы тебя и не пустил!..
Аня посмотрела на груду подарков.
— Как? Прямо сюда?
— Да-да! Клади… Потом разберем эту всячину!
Девочка секунду раздумывала, глядя на небрежно сваленные в кучу свертки, и положила книгу на самый верх груды.
В это время большие часы солидно густым трезвоном возвестили о том, что настало шесть часов.
— Товарищи гости! Прошу! — мать Вольта открыла дверь в столовую, где уже пылали все пятнадцать юбилейных свечей.
Захлопали пробки, запенился в бокалах сидр. Отец Вольта произнес короткую поздравительную речь, и после первого тоста родители дипломатично оставили ребят одних.
Аня сидела на краю длинного стола у окна. Ей все здесь нравилось: и богатый стол, и щекочущий холодный напиток, и шутки Олега Короткова, который, обращаясь к Вольту, называл его товарищем директором и строил такую нарочито подхалимскую рожицу, что все покатывались со смеха.
А часы неуклонно отсчитывали время. Они били каждые пятнадцать минут и напоминали Ане, что скоро будет девять и вся эта веселая компания нагрянет к ней. Ее чуточку смущало, что после блестящего приема у Ромоданова ее угощение может показаться слишком скромным. Но опытным хозяйским глазом она подметила, что на столе у Вольта были одни холодные блюда. «Ничего! — успокоила она себя. — Прогуляются по морозу и с удовольствием съедят горячую картошечку с сардельками».
Подумав о морозе, Аня посмотрела в окно. На улице началась метель. Снег сердито бился в стекла. Завывание ветра доносилось даже сквозь заклеенные на зиму рамы.
— Смотрите, какая вьюга поднялась! — воскликнула Аня.
За столом притихли. Повернулись в сторону окна.
— Ну и что из этого! Пусть вьюга! — крикнул Вольт. — Нам тепло! Давайте танцевать!
— Танцевать! Танцевать! — подхватили остальные.
Мальчики и девочки выскочили из-за стола. Снова заиграла радиола. Аня прошлась два-три круга в медленном вальсе, потом выскользнула в прихожую. И здесь, и в столовой не было ни души. Она нашла клочок бумаги, написала: «Жду вас всех в 9», положила записку на нетронутый крендель в центре стола, оделась и потихоньку вышла на лестницу. Надо было проверить, все ли приготовили братья, хватит ли стульев для гостей, не переварилась ли картошка. Выйдя на улицу, девочка окунулась в снежное ревущее море и сразу же исчезла в буране.
А вечер у Вольта продолжался. Никто не заметил отсутствия Ани. Было весело и шумно. Танец следовал за танцем. Подбор пластинок у Ромодановых был удивительный. Свежо поблескивал паркетный пол. Ноги скользили, подхваченные легкой волнующей музыкой. Время исчезло. И только часы по-прежнему отбивали свои удары.
* * *
Двадцать одна тарелка с дымящейся картошкой и сардельками тесно сгрудились на круглом столе.
— Остынет, Аня! — говорила мама. — Подожди, когда придут!
— Что ты, мамочка! Знаешь, Вольт какой точный! У него все по минутам рассчитано. Вот увидишь, он и сюда приведет всех минута в минуту!.. Только мне не понравилось, как он с подарками… Я не так: я буду сама их брать и передавать Алеше. А ты, Алеша, разворачивай и укладывай их сюда — на диван. Всем будет интересно!
Аня птичкой облетела стол, заметила потемневшую вилку.
— Вика! Почисти скорей! Наждачная бумага в левом ящике буфета!..
Вика бросился с вилкой на кухню. Волнение сестры передалось всем.
— У нас стол поскромнее! — сказала Аня. — Но дело не в этом! Важно, чтобы все было чистенько и аккуратно!.. А картошка совсем не плохая… Вот посмотрите — как придут замерзшие, так еще и похвалят!.. А как платьице, мамочка? Хорошо сидит? Там некогда было рассматривать!
— По-моему, хорошо, — ответила мама.
— Хорошо! — подтвердил Борис. — В самый раз.
— Ну и чудесно! — Аня подпрыгнула, закружилась, выбежала из комнаты: — Дверь открою! Сейчас нагрянут!..
* * *
В половине десятого Вольт заглянул в пустую столовую. «Надо попросить маму накрыть стол к чаю!» — подумал он и заметил Анину записку. Прочитав ее, он приподнял брови, прислушался к завыванию ветра за окном, поежился и скомкал бумажку.
