Ознакомительная версия.
Димон пришел в себя только за столиком с банкой в руках. Он не помнил, как тут очутился, но чувствовал себя уже гораздо лучше – настолько, насколько можно после того, как по тебе пройдутся бульдозером. Мышцы, все до одной, ломило и тянуло, кости казались мягкими, руки и ноги – чужими, но душа ликовала – он выиграл! Он первый раз в жизни сделал эйртвист!
– Подавись! – прошипел Витек, проходя мимо. – Мы еще с тобой встретимся! Ты мне еще заплатишь! В сто раз больше заплатишь!
Димон не слушал его. Он осторожно снял с себя драгоценности и бережно спрятал во внутренний карман куртки. Урлов не стоит таких денег! А потом Димон допил газировку – не пропадать же добру.
Они пришли втроем – три сестры, непохожие близняшки, но Димон не увидел никого и ничего, кроме единственной в мире девочки, на которую мог смотреть, не уставая. Пришла, она пришла!
– Я ждал тебя! Я так боялся, что ты не придешь! – сказал Димон – или ему только показалось, что он это сказал?
– Я пришла, – ответила Тина – или ей только показалось, что она произнесла это вслух?
Во всяком случае, окружающие не услышали ни одного слова, зато с первого взгляда всем стало понятно, что происходит между двумя замершими друг напротив друга подростками – хотя те еще сами не разгадали своих чувств.
– Похоже, тут все гораздо серьезнее, – пробормотала Марфа, едва только девочки присели за столик Димона.
– А вот сейчас мы это и проверим! – кивнула старшая.
После удачной сделки с Урловым настроение сестер было превосходным, и Аглая решила без лишних церемоний сразу брать быка за рога.
– Послушай-ка, как ты относишься к золотым украшениям? – нарушая идиллию, громко спросила старшая.
– А ты? – с трудом оторвав взгляд от Тины, неожиданно обратился к Аглае Димон. – Ты сама как к ним относишься?
– Я? – на мгновение растерялась та. – Да нормально. – Она пожала плечами, гадая, почему он спрашивает об этом. Однако тут же собравшись, снова перешла в наступление. – А что бы ты сказал, если бы я предложила тебе кое-что? Не бесплатно, конечно.
– У меня есть идея получше, – усмехнувшись, парировал Димон. – Что бы ты сказала, если бы я предложил тебе вот это? – и он выудил из кармана цепочку.
Аглаю непросто было ввести в замешательство, однако это был тот самый случай.
– Что это? – уставилась она на блестящую нить, повисшую на пальцах Димона. – Откуда?
– От верблюда, – серьезно ответил тот, перекидывая вещицу через стол. – Это твоя, верно? Получай обратно! Сделка отменяется.
– Как это? – «непробиваемая» Аглая выглядела ошеломленной. Она рассматривала цепочку, как будто видела ее в первый раз. Потом прижала к груди и жалобно проговорила: – Я ничего не понимаю!
– И не надо, – Димон искренне наслаждался ситуацией. – А ты ничего не теряла? – обратился он к Марфе. – А то я сегодня дежурный в бюро находок.
– Вообще-то… – начала Марфа и тихо ахнула, когда перед ней на столе появилась пара сережек. – Ой, мои лапочки! Мои заиньки! Вернулись! А я уже навсегда распрощалась с вами. Откуда вы взялись?
– С неба свалились, – серьезно объяснил Димон, доставая из кармана кольцо. – Поздоровайся с мамочкой! – промурлыкал он, подтолкнув кольцо к сережкам.
От девчоночьих вздохов и ахов на душе у него потеплело. Довольный, он нащупал под столом руку Тины. Нежные пальцы слегка вздрогнули и замерли, жаркая волна пробежала по телу Димона. Он поднялся из-за стола и потянул Тину за собой.
– Мы пошли! – помахал он сестрам на прощание. – Пока!
Они двинулись к двери, и, прежде чем обескураженные девочки успели хоть что-то сказать, парочка скрылась из виду.
– Счастливые! – пробормотала им вслед Аглая.
– Мы тоже счастливые, – возразила Марфа, вдевая в уши сережки и любуясь колечком. – По крайней мере лично я. Драгоценности вернулись, скоро Вовик со Светляком подтянутся – чего еще надо! А Димон-то, Димон! Удивил! Интересно, как это ему с Урловым удалось договориться? Или он его просто ограбил? Похоже, пацан по-настоящему запал на Тинку. И похоже, он еще не окончательно пропащий…
– Похоже на то… Мы его явно недооценили… – Никогда еще Аглая не казалась такой растерянной.
– Да не переживай ты так! Что бы там ни было раньше, он на нас, похоже, зла не держит!
– Я чувствую себя такой дурой! – пожаловалась Аглая.
– Это тебе только на пользу, – хихикнула сестра. – И не завидуй им, Лайка! У тебя со Светляком разве не так?
– Не знаю, – уныло вздохнула Аглая. – Я теперь ничего не знаю!
– Вот это да! Первый раз слышу, что ты чего-то не знаешь! Растешь на глазах! – фыркнула Марфа.
Глава 22. Прогулка на небесах
– Куда мы? – тихо спросила Тина. Крепко прижавшись друг к другу, они стояли в переполненном вагоне метро. Парень обнимал девочку, голова его кружилась – то ли от духоты, то ли от того, что Тина была рядом… Он хотел ответить, но в этот момент голос диктора мелодично и бесстрастно объявил:
– Станция «Октябрьская». Переход на Калужско-Рижскую линию.
Сердце Димона сжалось – где же она будет в октябре? Ведь она уже скоро уедет… И как пусто станет в Москве без нее! И что, интересно, дальше – Калуга и Рига или Плес? И где это вообще – Плес? Ему вдруг безумно захотелось открыть атлас и найти на карте единственную на Земле точку, где сосредоточилось все самое важное в жизни и куда, что бы с ним ни произошло, будет вечно стремиться его сердце… Он молил о чуде, каясь во всех своих прошедших, а заодно и будущих грехах, но не знал, какого чуда он хочет.
На «Парке культуры» толпа снова сжала их так, что было трудно вздохнуть. Побитые ребра заныли, но Димон вдруг вспомнил о румбе, которую Тина подарила ему в клубе, и ему так страстно захотелось снова танцевать с ней, что ноги сами собой задвигались.
– Молодой человек! Вы мне ногу отдавили! – грозно гаркнул скрипучий старческий голос. Тина хихикнула, а Димон, пробормотав «Извините!», замер, боясь вздохнуть.
– Куда мы? – повторила Тина.
– Скоро узнаешь! – честно говоря, он и сам не знал, куда везет ее. Он вдруг подумал – а может, им просто кататься вот так, по Кольцевой, до конца жизни?
На «Киевской» толпа стала еще гуще, теперь Димон совершенно не мог пошевелиться. То и дело хотелось зашипеть от боли – когда чей-то локоть или сумка попадали по больному месту, – а после сегодняшнего баттла больным местом стало все тело. Но все равно он был на верху блаженства – Тина стояла рядом, смотрела на него снизу вверх.
– Вы выходите? – спросил женский голос.
– А? Что? – ничего не понимая, он оглянулся, и это было единственное движение, на которое он был сейчас способен.
– Выходите на «Краснопресненской»? – переспросили его, но он опустил взгляд, увидел пушистый рыжий затылок и снова забыл обо всем на свете.
Поезд затормозил, их прижало друг к другу еще сильнее, теперь он ощущал, как быстро под тонкой блузкой колотится девичье сердце.
– Да дайте же, наконец, выйти! – Недовольная тучная дама локтями прокладывала себе дорогу, она вот-вот грозила разбросать их в разные стороны, оторвать друг от друга, – и тогда он, не раздумывая, приподнял Тину и вынес из вагона. Взявшись за руки и прижавшись друг к другу, они поддались людскому потоку, понесшему их к эскалатору.
– Так и надо говорить, что выходите! – несся им вслед недовольный голос. – Совсем от любви очумели! Штрафовать таких надо!
Говорить? Димон нахмурился. Он вдруг понял, что совершенно не хочет говорить. Да и нет таких слов, которые могли бы описать то, что с ним сейчас творилось!
Тина тоже молчала, и это не было странным – наоборот, чем дольше они молчали, тем лучше, казалось, понимали друг друга.
– Теперь ясно, куда мы? – спросил он.
– Ясно. Развлекать зверей.
Не сговариваясь, они направились в зоопарк, по дороге остановившись у ларька с мороженым.
– Я знаю, какое ты хочешь, – сказал Димон.
– Какое? – спросила Тина.
– Шоколадный рожок, – сказал он, показывая на картинку на витрине.
– Гений! – восхитилась она. – А давай угадаю твое любимое?
– Ну и? – он внимательно посмотрел на нее.
– Шоколадный рожок! – хихикнула она, ткнув пальцем в ту же картинку.
– Ты тоже гений, – похвалил он, выуживая из кармана кучу мелочи.
Хватило только на одну порцию, и они стали откусывать по очереди, стараясь оставить друг другу как можно больше шоколада.
Они выключили мобильники и остались в своем мире одни. Они переходили от клетки к клетке, и звери и птицы поворачивали головы в их сторону, глаза понимающе блестели. Димон весело болтал и говорил какие-то глупости, Тина смеялась и что-то отвечала, но все это была другая, внешняя, ненастоящая жизнь, маска, которую они надели для окружающих. А настоящая жизнь сосредоточилась во взглядах, которыми они внезапно перестреливались, сражая друг друга наповал; в движениях переплетенных пальцев, которые словно пронзало током; в неожиданных, случайных прикосновениях друг к другу, после которых на коже словно оставался ожог. Почему-то Димон не мог так же свободно обнять Тину, как это было в метро, – здесь, на свежем воздухе, он чувствовал робость и неуверенность. И еще одно мучило его, отравляло чудесные минуты – Тина упорно называла его Витей, и он не представлял, как объяснить ей произошедшую путаницу.
Ознакомительная версия.
