— Ай-ай! — сокрушенно покачал головой дядя Яша, обращаясь к опавшим яблокам. — Плохо себя ведете. Этак скоро все в помойку попадете! Как же мне быть с вами?!
Мысль о рынке теперь была ему страшна и невыносима. Именно там его высмотрел Малыш и все о нем узнал. Если бы покупатели сами пришли к нему на дом! Но никто не шел. И с ужасом и тоской смотрел дядя Яша на то, как на его глазах гибнут прекрасные фрукты.
Чтобы не дать добру окончательно погибнуть, он вывесил на заборе огромное объявление. Долго он мучился, прежде чем его составил, написал и повесил. Никогда никому он ничего не давал задаром, даже угощать не любил. А теперь…
«Урожай, урожай! Кого хочешь выбирай! Всем — бесплатно! Всех угощаю!»
Объявление он вывесил. Все это объявление прочитали. Но никто к нему не пришел. Так его не любили и не верили ему, что не захотели даже его бесплатного угощения.
Местное племя мальчишек, которое вело с дядей Яшей Утюговым непрекращающуюся войну за овощи-фрукты, зачитало объявление до дыр. Они окружили его сад со всех сторон и смотрели в щелки забора. Там, как всегда, многие деревья были окутаны сетками с колокольчиками. А за каждым таким деревом мальчишкам мерещился дробовик. Дядя Яша метко стрелял солью. И подумали мальчишки, что дяди-Яшино объявление с прицелом. И написали они ему свой ответ. Ответ прикололи к калитке.
Хитрый, хитрый — не поймаешь!
Умный, умный — не достанешь!
Нас, мальчишек, не проведешь!
Свои яблоки лопай сам. Может, лопнешь!
Прочитал дядя Яша такой ответ и заплакал. Вот, оказывается, до чего он дожил — даже бесплатно никто не хочет есть его удивительные овощи-фрукты. Ну почему, почему так?
Перебирал он яблоки и груши, а в голове невольно перебиралась вся его жизнь. Большая, очень длинная жизнь, связанная с огородом и садом. Они принесли ему большой доход. Подсчитывая тот доход, он любовался всегда каждой копейкой, радовался каждому рублю. Но сегодня, когда над ним нависла беда, не помогают ему его деньги, и яблоки и груши не помогут. Вот сидит он в их окружении и только тяжело вздыхает. И тут пришла ему на ум сказка странного мальчика Пети. А сказка-то простая оказалась. Про него та сказка. Про то, как грустно одинокому. Поговорить и то не с кем. А ведь как хорошо поговорить с кем-нибудь! И не просто с кем-нибудь. А с твоим другом, который не пожалеет для тебя доброго слова, поможет тебе справиться с Кривым Чуром и попробует твои удивительные яблоки. Понял дядя Яша свой главный просчет в очень длинной жизни и заплакал еще громче и безутешнее.
— Вот повезло-то! — повторил Борька, оглядываясь по сторонам. — Мы сейчас устроим с тобой!
— Что устроим? — испугался Петя.
— А чего ты дрейфишь! Не дрейфь! — воодушевил его Борька и встал руки в боки. — Не часто, поди, бывает, чтобы друг к тебе приходил. Верно я говорю?
— Верно, — согласился Петя.
— А раз друг пришел — что первым делом ты должен для него сделать?
Петя не знал. Борька рассмеялся от удовольствия, что загнал его в ловушку.
— Ясное дело! И без фонаря видать, что я твой первый друг. Выставляй, родной, угощение!
— А что тебе надо? — опять испугался Петя, вытянувшись перед Борькой.
— А что есть! — сказал Борька. — Я не балованный какой. Чего дашь, того и съем!
Борька подошел к водопроводному крану, открыл и подождал, пока схлынет теплая вода. Потом припал к воде, и брызги от него полетели во все стороны.
— Эх, хороша невская водица! — сказал он, утираясь рукой.
Потом чинно уселся за стол, ожидая — когда ему подадут угощение.
Петя носился по квартире. Он и не знал, что так приятно принимать дорогого гостя! На стол было выставлено все, что могло найтись в холодильнике, буфете и домашних тайниках.
— Будет, а то уже ставить некуда! — сказал гость. — Давай жевать!
И стали они жевать. И никогда Петя так много не ел и с таким удовольствием.
— Послушай, а запить у вас не найдется? Может, лимонад?!
— У нас — не найдется? Да у нас «Турецкий султан» найдется — это тебе получше лимонада будет! Мама недавно его снова сделала!
— Посмотрим, посмотрим!
— Одни витамины! — сказал гордый Петя, притащив трехлитровую банку с красной жидкостью.
— Проверим, проверим! — сказал недоверчивый гость и налил себе и Пете.
— Ну как? — спросил Петя.
— Кажись, ничего! — сказал тот, облизываясь. — Но еще не распробовал!
Он налил себе второй стакан и выпил. Потом встал и сказал:
— Спасибо, хозяин!
Петя засмеялся, а Борька обиделся:
— Сразу видать — некультурный! Что делать-то будем? — спросил он, чувствуя потребность что-то делать и прибывающую силу. — Слушай, давай в ракету играть. Перелет Земля — Луна. У тебя можно?
— У меня все можно! — с гордостью сказал Петя.
— Да врешь, что у тебя все можно! Ух, ну и жарища! Как в ракете при пожаре!
— Откуда ты знаешь?
— Я передачу по радио слыхал! Я буду командиром, а ты — пилотом! Надо стол перевернуть — интересней будет. Но, если нельзя, то не надо!
— Как это нельзя, как это нельзя?! — загорячился Петя, опрокидывая набок круглый стол. С Борькой он начинал горячиться, потому что Борька умел его горячить.
— Это другое дело! — обрадовался Борька и принялся крутить стол. Ух, и грохотал же стол по чьему-то потолку!
— Стол будет носителем. Перевернем тумбочку — она будет лунным отсеком! Луна будет кроватью, то есть кровать будет Луной! Кровать надо газетами застелить — мы на Луну высадку сделаем и ходить будем. Если не хочешь, то…
— Кто это не хочет?
— Ну если нельзя, то…
— Я же тебе сказал, что у нас все можно! Вот увидишь, папа придет и скажет: «Играйте, играйте!»
Через несколько минут в комнате стоял хаос мирового пространства. Квадратная деревянная луна летела навстречу космическому кораблю «Друг-I».
— Пожар! — закричал Борька.
— Где? — удивился Петя.
— На Луне! — сообщил командир, который жаждал всевозможных катастроф.
— Не вижу никакого пожара!
— Давай спички — сделаем пожар!
— На Луне нечему гореть, там одни камни!
— Для друга, значит, не хочешь?!
— Ну и попадет, ну и подумаешь! — подумал вслух Петя.
— Ага! — поддержал Борька. И вдруг так засуетился, как будто к нему подключили сотню-другую источников энергии. Петя бросился за спичками.
— Принес? — высунулся из кабины командир. — Зажигай! Если, конечно, не хочешь… Да не дрейфь ты! У меня батя — общественный пожарник!
Петя поджег газету. Завороженно они смотрели на огонь.
Тут застонала входная дверь и вошел в квартиру…
Петя в панике бросился к двери и закричал:
— Папа, это не я, честное-пречестное, это все Борька!
Задыхаясь от дыма, папа сорвал с вешалки пальто и накинул его на кровать. Огонь заметался в ловушке и погас. Папа опустился на диван, а из-под стола вылез командир.
— Пожар потушили лунные жители! — сказал испуганный командир.
— Да ты что — безголовый?! — заорал на Борьку папа.
— А вы насчет моей головы не знаете! — обиделся Борька. — Я как лучше хотел — вашего сына учил на космонавта, а вы… Теперь пусть Петька сам учится, раз так!
Папа хмыкнул. А Борька обрадовался.
— Я так и знал про вас! — сказал Борька. — Вы почти что как я, только умнее немного!
— Иди-ка, ты, братец, отсюда, и больше чтоб духу твоего не было.
Петя не выдержал:
— Папа! Он мой гость! Он мой личный гость, а ты…
— Да, я гость! — утвердил себя в этом звании Борька. — Со мной так нельзя обращаться!
— Личный пожарный гость! — возмутился папа. — Безобразие! — Он прислушался. В квартиру входила мама. Лицо у папы стало испуганным, и он втолкнул Борьку в ванную.
— Сиди тихо, как мышь, — прошептал он и погасил в ванной свет. — Петруша тебя выпустит.
— Почему дымно, что случилось? — в удивлении воскликнула мама, легкая и веселая, как голубой шарик. — Где Петя?
Бледный Петя подошел к ним, но папа загородил его плечом, подмигнул ему и потащил маму на кухню.
— Ты куда меня толкаешь? — возмутилась мама.
На кухне царил разгром. Папа охнул, а мама уронила коробку с чайником. Папа бросился поднимать коробку.
— Вот это да! — сказал папа, извлекая помятый чайник. — Правда, бок у него вдавился, а так — форменный красавец. Прямо — самовар!
Мама молчала.
— Да брось ты по пустякам волноваться! — сказал папа и врубил водопровод.
В этот момент дверь ванной тихо отворилась, и в коридор выполз Борька.
— Петрушка! Выпусти меня! — зашептал личный пожарный гость. — Я больше не буду!
Петя, все это время безвольно стоявший в коридоре, как выключенный, включился и открыл Борьке дверь. Он выпускал его на волю с огромной тайной радостью, что навсегда избавился от него. Он так устал от Борьки, как будто весь день носил его на спине.
