— Этот сигнал, — сказал Балин, — звучит для меня, ибо я и есть тот трофей, хотя я и не мертв пока.
К замку через реку вел большой мост. Когда Балин приблизился, встретить его выехало на мост большое общество: сотня девиц, поющих приятнее соловья, и за ними сотня богато одетых рыцарей, важно восседающих на конях.
Хозяйка замка подошла к Балину и сказала:
— О рыцарь, добро пожаловать в мой замок. Здесь вы можете отдохнуть в мире от ваших тяжких трудов и печалей. Но сначала, таков уж обычай, вы должны сразиться с Рыцарем Реки, обитающим на острове, ибо он наш защитник и все, кто входит в замок, не минуют его.
— Это дурной обычай, — сказал Балин.
— Нужно помериться силой один только раз, — сказала леди.
— Что же, — ответил Балин, — я готов. Мой конь еще свеж, хотя сердце мое устало и я хочу спать.
— Благородный сэр, — сказал один из рыцарей Балину. — Я думаю, ваш щит слишком мал для такой битвы. Возьмите мой, прошу вас!
Балин поблагодарил рыцаря, взял его щит и стал спускаться вниз к реке, осматривая по пути, хорошо ли подготовлены к битве его доспехи. Когда он подъехал к броду через реку, с моста, что был неподалеку, склонилась дама и сказала:
— О, рыцарь Балин! Зачем оставили вы свой щит? Вы навлекли на себя величайшую опасность, ибо по раскраске вашего щита вас могли бы узнать. Увы, из всех рыцарей вы, наверное, самый несчастный!
— Я жалею о том, что вообще оказался в этой стране, — сказал Балин, — но не могу теперь повернуть назад, ведь подумают, что я испугался.
Он достиг острова; там его ждал рыцарь в черных доспехах с опущенным забралом и без герба на щите.
Они ринулись друг на друга с такой силой, что копья разлетелись на куски, и оба упали с коней, ударились оземь и несколько минут лежали без чувств. Но вскоре они вновь были на ногах и яростно схватились за мечи. Сначала Балин ударил Черного Рыцаря так, что кровь хлынула на землю, затем и сам получил удар такой силы, что упал.
Поднявшись, чтобы продолжить бой, Балин увидел, что на мосту и стенах замка собралось много благородных рыцарей и прекрасных дам, которые молча следили за ними. И оба продолжили бой, нанося могучие удары, каждый из которых сразил бы насмерть более слабого воина. Так сражались они, пока их доспехи не были изрублены и каждый не получил по семи ран, из которых горячая кровь лилась на траву.
И наконец Черный Рыцарь опустился на землю, не в силах более держаться на ногах. Балин стоял, опершись на меч, иначе он также упал бы.
— Кто вы? — спросил он хриплым голосом. — Ибо никогда еще до сего дня не встречал я рыцаря столь же храброго, не считая моего брата.
— Мое имя Балан, — сказал Черный Рыцарь, — я брат доброго рыцаря Балина.
— О! — закричал Балин. — Горе мне, что я дожил до этого дня!
И он упал на землю без чувств от потери крови и в ужасе от того, что произошло. Очень медленно, страдая от боли, Балан подполз ближе к Балину, расстегнул его шлем и взглянул в лицо. И Балин очнулся и вскричал:
— О Балан, брат мой, кого я любил больше всех на свете! Вы убили меня, и я также убил вас, и люди вечно будут с печалью говорить о нашей смерти!
— Если бы только вы пришли со своим щитом, — с рыданием сказал Балан, — я узнал бы вас по гербу на нем! И если бы я не одолел и не убил того рыцаря, который хранил раньше этот остров, я не был бы сейчас его стражем, одетым во все черное.
Тут подошли к ним хозяйка замка и ее бароны, и Балан сказал:
— Леди, от одной матери родились мы и умираем теперь в один и тот же час, сраженные друг другом по роковому неведению. Похороните нас, прошу вас, в одной могиле. И напишите на надгробье, что здесь лежат два брата, которые в несчастливый час сразили друг друга, чтобы каждый проходящий мимо мог помолиться за наши души.
И Балан умер, и Балин тоже вскоре умер, и леди замка распорядилась, чтобы их могила была на острове посреди реки. И она начертала имя Балана на надгробье, но имени брата его она не знала.
Внезапно явился Мерлин и велел написать имя Балина, рассказав о нем. Затем взял он меч, сломанный в битве, и, мягко смеясь, приставил новое лезвие к рукояти.
— Почему вы смеетесь? — спросила леди замка.
— Вот почему, — сказал Мерлин. — Никто не сможет владеть теперь этим мечом, не считая Ланселота и Галахэда, его сына. И будет это, когда рыцари Логрии отправятся на поиски Святого Грааля… В замке есть кровать. Но каждый, кто ляжет в нее, станет безумным — каждый, кроме одного Ланселота… Но в конце концов Ланселот воспользуется этим мечом, и храбрейший рыцарь логров, человек, любимый им больше всех на свете, падет от его удара. И будет это Гавейн. А вскоре после этого случится последняя битва в Камланской долине, и тьма вновь падет на Логрию.
Мерлин оставил ножны от меча Балина в замке, где их должен был найти Галахэд. Но меч с новым лезвием он воткнул острием в большой камень, который силой магии плыл по реке. И никто не знал, где он будет до того, как в назначенный день появится в Камелоте.
Когда все это было сделано, Мерлин явился к королю Артуру и рассказал ему о плачевном ударе, который Балин нанес королю Пелесу, и о том, как Балин и Балан сражались и погибли на острове посреди реки.
— Увы! — сказал король Артур. — Это самая печальная история, какую мне только довелось слышать. Равных ей я не встречал в Логрии.
Первое приключение рыцарей Круглого Стола
Покорив Риона Североуэльского и других мятежных королей, король Артур выступил на север и на восток со своими рыцарями и нанес поражение саксам в шести великих битвах. И саксы бежали на своих судах отовсюду из Британии и Шотландии либо клялись королю Артуру в том, что будут его верными подданными. Они не могли больше стоять против него, ибо никогда не знали, где он находится; нередко, получив надежную весть, саксы были уверены, что король Артур отдыхает после битвы в сотне миль от них, как вдруг он и его рыцари внезапно появлялись из леса и нападали на саксонское войско.
Так на остров пришел долгий мир, хотя там еще оставались грабители и разбойники, жестокие рыцари и злые волшебники, обитавшие в глубине лесов и гор и всегда готовые нарушить мир и запятнать королевство логров каким-нибудь недобрым делом.
Король Артур продвинулся на юг по этой мирной земле и основал свою столицу в городе Камелоте, который ныне зовется Винчестером, и лучшие и храбрейшие рыцари съехались к нему.
Но, направляясь в свою столицу, проходил он через Камелард, где жил его друг король Лодегранс, у которого была прекрасная дочь по имени Гвиневера. И Артур полюбил Гвиневеру в тот самый миг, как увидел ее. И, думая о ней у себя в Камелоте, он не мог ни есть, ни спать.
— В стране воцарился мир, — сказал он Мерлину. — И войны мои на время окончились. Теперь мне можно подумать и о женитьбе, не так ли?
— Вы правы. Человеку вашего высокого происхождения не следует оставаться без жены, а королевству логров — без королевы… Но скажите мне, есть ли принцесса, которую вы любите больше других?
— Да, есть, — сказал Артур. — Я люблю Гвиневеру, дочь короля Лодегранса. И она самая прекрасная, самая любезная, самая красивая и самая достойная девица в целом мире. На ней хочу я жениться или умереть холостым!
— Она действительно одна из самых прекрасных леди, — сказал Мерлин. — И все же я хотел бы, чтобы вы полюбили другую; ибо именно из-за ее красоты наступит конец Логрии, когда лучший рыцарь вашего двора полюбит ее и тем навлечет позор на нее и на себя, вызовет войну между вами и им, приблизит день, когда в Камланне восторжествует предатель. Это случится вскоре после пришествия Святого Грааля, которое будет знаком того, что слава логров достигла зенита и что близок ее закат… И все же Гвиневера — прекраснейшая леди в целом мире, и, когда сердце стремится к ней, его не остановить.
— Вы говорите правду, — сказал Артур. — Ибо Гвиневеру я сделаю моей королевой.
Мерлин отправился к королю Лодегрансу и рассказал ему о любви Артура.
— По чести, — сказал король Лодегранс, — это лучшее известие, какое я когда-либо слышал; благородный и достойный король полюбил мою дочь. Теперь все мои земли перейдут к Артуру и все мои бароны станут его рыцарями. На праздник пятидесятницы мы доставим Гвиневеру к нему, и этот день будет днем свадьбы.
Между тем в Камелоте король Артур устроил на пасху празднества. Но прежде чем его рыцари расселись за длинным столом, между ними начались раздоры из-за того, где кому должно сесть, ибо считали они большей честью сидеть в верхнем конце стола, нежели в нижнем.
— На пятидесятницу мы поправим это, — сказал Мерлин, когда он услышал о ссоре. — В этот день я поставлю здесь, в зале, стол, который соберет к себе всю доблесть логров, стол, чья слава будет жить, пока длится мир.
Праздник пятидесятницы приближался, и в Камелот съехались многие рыцари, а также юноши, желавшие стать рыцарями. Среди них были Гавейн, племянник короля Артура, и Тор, сын короля Пелинора. Король Артур посвятил их в рыцари утром в день своей свадьбы и распорядился, чтобы они, его новопосвященные рыцари, совершили подвиг и показали свои достоинства, — и это будет первая рыцарская история, о которой ему расскажут.
