Александр Аронов - Цирк приехал!

Поднявшись, Борька ворвался в сарайчик, схватил с жердочки своего грача и помчался по улице.

Так и бежал: без рубашки, всклокоченный, перепачканный гуталином «Эллипс», с медным крестиком на шее, крепко прижимая к груди книжку и отчаянно каркающую птицу.

Вот и поповский дом. Борька чуть не сбил с ног отца Никодима, выходящего из своей калитки.

— Что с тобой? — ужаснулся священник.

Борька не сообразил, что ответить, шмыгнул носом и вбежал в соседний двор.

— Тебе кого, мальчик? — удивленно спросил кто-то сверху высоким звонким голосом.

На крыше, чуть наклонив голову, стояла босоногая девочка. Ветер трепал её старенькое ситцевое платье и золотистые спутавшиеся волосы. Над ней кружились и кувыркались голуби.

Из чердачного окна флигеля появился Влас. В волосах его застряли птичий пух и перья, в руке он держал грудастого и зобастого голубя с длинными шпорами.

— Опять отлупили? — спросил у Борьки Влас.

— Нет… — ответил Борька, шмыгнув носом.

— Сейчас, — сказал Влас, спрыгнул на крышу сарайчика, передал девочке голубя и быстро начал спускаться по шаткой лестнице.

Девочка спустилась тоже, крепко держа в руке важною голубя.

— Это сестра моя, Нинка! — кивнул Влас в её сторону.

Девочка как две капли воды походила на брата. Чуть раскосые красивые монгольские глаза, широкие скулы, задорный вздернутый носик, полуоткрытые от удивления губы.

— Ну, что случилось? Рассказывай.

— Пр-р-ривет! — неожиданно сказал грач и, вырвавшись из рук Борьки, уселся на его голом грязном плече.

Девочка ахнула и весело расхохоталась. Важный голубь сердито буркнул и заворочал шеей.

Борька покраснел, прикрыл рукой крестик и, поминутно сбиваясь, стал рассказывать. Глаза девочки становились все серьезнее…

Борька на седьмом небе!

Хорошо ему жить в семье учителя. Шкапа Александр Иванович вообще человек каких поискать. В гражданскую войну партизаном был, с колчаковцами сражался. На войне его ранило в ногу, и он теперь с палочкой ходит. И жена его Зинаида Кирилловна ласковая. Оба справедливые. Не отдали Борьку назад мачехе и Сергею Михайловичу.

Сергей Михайлович не раз приходил за Борькой. И добром просил вернуть мальчишку, и угрожал. Но всегда возвращался не солоно хлебавши.

— Нет, вы уж извините, пожалуйста, но Борису у нас лучше! — твердо говорил Александр Иванович.

Ещё бы не лучше! Борька пошел в школу. Учится в пятой группе «Б» вместе с Власом и Ниной.

Ребята в группе замечательные. Один Вираж-Фиксаж чего стоит! Так зовут Валю Кадулина, сына рыночного фотографа. Сокращенно — Вирфикс. Настоящий друг. Делится даже конфетами или жмыхом, без которых просто жить не может.

Валя столько сладостей жует, что проел передние зубы. Это, правда, не очень красиво, но зато он чемпион по плевкам. Никто не может плюнуть дальше, чем Валька. Раз, на большой перемене, в умывальной комнате для мальчиков устроили состязание между Валькой и сильнейшими мастерами из пятой «А» и шестой «Б». И Валька, конечно, переплюнул всех.

Вирфикс очень смешливый. Он так боится щекотки, что достаточно издали протянуть к нему руки и чуть пошевелить пальцами, как Валька начинает ежиться, хохотать и кричать:

— Ой, хватит, ребята! Ой, щекотушки боюсь! Ой, лопни мои глаза, сейчас помру!

А как он падает на пол, катается во все стороны, дрыгает ногами и орет благим матом, когда его начинаешь щекотать по-настоящему! Сам помрешь со смеху!

Леша Красилов, сын знаменитого на всю страну летчика, уступит Вальке только в плевках. Это — мастер на все руки. Как рисует, какие змеи может клеить, какой почерк у него! По-печатному пишет не хуже, чем в книжках. Если нужно написать в школе плакат, сразу обращаются к Лешке. А лучшего инсайта не найдешь вообще.

Незаменимый человек. И простой парень. Не зазнается, что его отец такой знаменитый летчик… Лешка во всем похож на отца: маленького роста, коренастый, сильный. И такой же белобрысый.

И Павлик Асиновский, Лешкин сосед по парте, не зазнается, что его отец — лучший врач в Пореченске. Павлик длинный и худущий, с маленькими ручками и длинным носом. И в очках с толстыми стеклами. Борька один раз надел эти очки и не увидел ничего. Ещё хуже, чем сквозь стеклышко-лупу для выжигания. Все предметы как в тумане…

Когда Павлик снимает очки, то выглядит совсем беспомощным, смешным. Глаза делаются большими-большими, а нос кажется ещё длиннее. Если же его нос сильно подтянуть вверх, Павлик становится похож на знаменитого артиста кино Пата. Честное слово! Если, конечно, под нос приклеить длинные висячие усы, а рядом поставить маленького Лешку.

А Лешка, если ему тоже подтянуть нос, наголо остричь белобрысые вихры, сделать из подушек живот и надеть на голову чаплышку, сошел бы за друга Пата — Паташона. Конечно, только рядом с Павликом без очков и в полном гриме.

Павлик Асиновский все знает. Как только в голове у человека может столько поместиться! Удивительное дело. Борьке в жизни столько не запомнить, сколько помнит Павлик. Недаром его зовут Ходячей Энциклопедией.

Есть ещё в группе Ромка Смыкунов. Круглый, как мяч, и крикливый.

— Я не толстый. Я упитанный! — говорит про себя Ромка. — А вот Петька Бурлаченко — просто Жиртрест!

Петька Бурлаченко потише Ромки, но ещё толще его.

Оба они, особенно в Павликовых очках, похожи на нэпманов.

Нина, конечно, лучше всех в группе. Участвует во всех ребячьих играх, никому ни в чем не уступает. А как дерётся! Не хуже брата! Недавно с Ромкой Смыкуновым так расправилась, что держись только! И за дело!

Как-то на большой перемене Ромка тайком пробрался в класс и старательно вывел огромными буквами на доске:

Ватка + Шкапа = любовь!

Борька не знал, куда деваться от стыда. Целую неделю, наверное, ходил красный.

Нина отшлепала Ромку сырой тряпкой, заставила стереть надпись и пригрозила, что ещё отомстит.

А Ромка-то хорош! Про других на доске пишет, а сам все время строчит записочки Римме Болонкиной. Пишет и подкидывает. Пишет и подкидывает. А Римма на Ромку плевать хотела!

Самый тихий из ребят Женя Клочков, по прозвищу Бразильская Марка, за то что марки собирает, тоже хороший парень.

Вообще все ребята в группе один к одному!

Правда, учится Борька пока неважно. Но ему все помогают: и Александр Иванович (он литературу преподает в старших классах), и Влас, и Нина, и даже Зинаида Кирилловна.

С Власом заниматься хуже всего. Он очень злится, если Борька не сразу усваивает. Обзывает тупицей. Конечно, если кричать да книжками бросаться, так, ясное дело, не полезет ничего в голову.

Но Борька не перечит Власу. Тупица так тупица! Вроде не обращает внимания. Тогда Влас отходит. Он ведь любя, сгоряча. Что, Борька не чувствует, что ли?

Неудобно, правда, что запретили ему чистить ботинки и вообще промышлять чем-нибудь. Выходит — кормят задаром. Нехорошо ведь. Но Александр Иванович сказал: «Жизнь большая ещё, не останешься в долгу. Главное — учись. Потом рассчитаемся».

Конечно, Борька и сейчас старается отплатить. Наколет дров, слетает в магазин. А если надо, так и полы помоет. Но мало ведь этого за их доброту.

Поселили Борьку вместе с Власом сперва в сарае, а как похолодней стало, мальчики перебрались во флигель. В комнате Власа поставили ещё одну кровать. Стол большой деревянный для занятий есть. Шкаф есть. Дали Борьке одежду, из которой Влас вырос. Что ещё надо?

Живут втроем: Борька, Влас и Фрушка. Так учитель окрестил грача. Нехорошо, говорит, что у птицы имени нет. Это сокращенно — Фрушка. А полное имя — Фруги-леус. Так будет «грач» по-латыни. Это написано у Брема. У автора книги про птиц и животных. Борька раньше и не знал, что есть такая интересная книга. А теперь прочитал почти весь первый том. Осталось ещё четыре.

Грачу имя тоже понравилось. Быстро к нему привык. И на велосипеде привык кататься, сидя на Борькином плече. Сидит как влитой. Тоже, как и Борька, удовольствие, наверное, получает, когда мчится по улице.

С восторгом и удивлением смотрят прохожие, особенно мальчишки, когда Борька с Фрушкой катаются. Борька может и без рук, и стоя на седле, и лежа на раме, и задом наперед. Совсем как в цирке.

Влас быстро научил Борьку ездить на велосипеде. Но ездить просто так, обыкновенно. А фокусы Борька освоил сам. И Нину с Власом научил. И теперь они все ловко ездят. Совсем по-цирковому.

Влас — настоящий друг, вот только подтрунивает над Борькой, когда тот на ночь и утром молитву шепчет. И книжку «Житие преподобного Симеона Столпника и матери его преподобной Марфы» обсмеял. Да что с него взять? Неверующий!

И Александр Иванович, и Зинаида Кирилловна, и Нина тоже неверующие. Вот и доказывают Борьке, что бога нет. Всё вокруг, говорят, создала природа. «Ну, а природу-то кто?» — «Из клеток», — говорят. «А клетки откуда?»