Евгений Велтистов
Миллион и один день каникул
Глава первая
в которой начинается Родительский День
«Виктория» после взлета набирала скорость. Перед прыжком в Дальний космос.
В большом полутемном зале, накрытом прозрачным куполом, ночная тьма и полмира звезд. Совсем близко золотые яблоки звезд – светящиеся плоды на невидимых нитях. Кажется, протяни руку, оборви нить – и огненный шар упадет в бездонный колодец, сыпля искрами, остывая на лету. Звезды – рядом и… далеко. И огромной видится из купола туманно-голубая Земля.
Три пассажира на прогулочной палубе – пятиклассники лесной школы Алька, Карен и Олег – впервые поднялись над планетой. Впрочем, они уже не школьники, а свободные люди, потому что сегодня первый день каникул.
Родительский День бывает раз в году. Где бы ни работали родители школьников – на горных ледниках, на дне океана, в марсианской пустыне, в звездном патруле, – к ним обязательно плывут, едут, летят их дети. И нет такой точки ни на Земле, ни во всей Вселенной, куда не смогут прибыть в назначенный час сын или дочь. А если отец и мать находятся в самой далекой галактике, в Конечном космосе, куда не прорвешься за день, встреча назначается на полпути к Земле.
В Конечном космосе, на последней космической станции, работали родители Карена и Олега. И мать Альки. Сейчас их корабль «Альфа» тоже делал бросок в Дальний космос – навстречу детям.
Отправляясь в путешествие, Алька сказала:
– Сосчитаю, сколько в мире звезд.
Карен усмехнулся:
– Это наивно: мир бесконечен. Главное – посмотреть новое!
– А я нарисую то, что никто никогда не видел, – подумал вслух Олег.
Но все они, конечно, думали о космосе.
Дальний космос Карен представляет так: очень скоро войдет он с товарищами в зал космической станции, увидит такие знакомые, целый год снившиеся лица, и мама бросится навстречу, обнимет его, а отец положит руку на плечо и с первого взгляда поймет, что сын возмужал за долгий год.
Только к Альке не подойдет отец – он погиб в Конечном космосе.
Карен оглянулся на товарищей.
Олег рисует световым карандашом на стекле тигра. И хотя на небесном своде нет такого созвездия, звезды точно легли в рисунок: тигр пристально смотрит зеленым и желтым глазами.
Тигр совсем живой, очень земной, он, конечно, понравится родителям.
А вот Алька не вспоминает ни о чем. Прыгает себе по темным квадратам пола с бликами звезд.
Будто у нее одной во всей Вселенной начались летние каникулы.
Вспыхнул свет. Огромная Земля затуманилась за стеклом. Тигр подслеповато прищурился. На палубу корабля вошел Пап. Словно наместник земного солнца в космической ночи: рыжая копна волос над голубым комбинезоном. Это воспитатель пятиклассников на время их Родительского Дня, а на самом деле штурман корабля Павел Андреевич Прозоров, или просто Пап.
– Аборигены! Земляне! – весело сказал Пап. – Вы видите знакомую картину: Земля, Солнце и прочее… Из этого «прочего» делаем вывод, что Вселенная в основном состоит из звезд. Ясно? – спросил он, оглядывая свою команду.
Ясно. Урок природоведения, – бесстрастно парировала Алька.
– А теперь проверим на практике, – продолжал вдохновенно Пап.
Ребята будто не слышали его. Пап почувствовал себя обыкновенным учителем. Он, звездный штурман, целый день должен дрессировать этих толстокожих землян. Называется «учебная практика», а на самом деле – детский сад в космосе. Глупая выдумка каких-то профессоров, которые наверняка никогда не покидали планету.
Олег, не обращая на Папа внимания, начертил над тигром старинную избушку с завитком дыма из трубы, и тигр сразу превратился в домашнего котенка, выглядывающего из открытой двери.
Пап, взглянув на рисунок, остро почувствовал, как соскучились ребята по дому, по своим близким. Но где их настоящий дом? На Земле – в лесной школе или в космосе -рядом с родителями?
– Предупреждаю, – строго сказал учитель, – скоро будет бросок в Дальний космос.
Ребята оживились. И Алька спросила:
– А глаза, Пап, надо закрывать?
Пап улыбнулся:
– Это не игра…
И вот тут-то на палубу проскользнул какой-то зверь.
Зверь был черный, он волочил за собой длинный хвост.
Зверь бросился прямо к ребятам. У него не было другого выхода: в сантиметре от кончика его хвоста мягко подпрыгивала серая кошка.
За кошкой энергично шагала ее хозяйка в комбинезоне инопланетных охотников.
Алька так отчаянно пискнула «ах!», что это «ах!» оторвало ее от пола.
Мальчишки застыли в стойке, соображая, как им схватить за хвост нахала.
Один Пап признал в беглеце корабельную крысу. Ударом ботинка он швырнул ее через голову кошки.
– Держите ее! – всплеснула руками хозяйка кошки, натыкаясь на крысу.
Мягко прогудела сирена.
Пап растерялся: он узнал женщину в комбинезоне. Перед ним был словно оживший портрет из учебника – всемирно известный биолог новых планет.
Женщина укоризненно вопрошала:
– Молодой человек, зачем вы кидаетесь в меня этим зверем?
– Извините, Ирина Александровна, – пробормотал Пап.
– Кто это? – шепотом спросила Алька.
Олег дернул ее за косичку:
– Биологию изучала? Наука о живой природе…
Биолог ловко отбила ладонью крысу, дернула плечом:
– Фу!..
В тот же миг вторично прогудела сирена, и все, кто был на палубе, оторвались от пола.
В корабле наступила невесомость.
Глава вторая
в которой корабль делает бросок
Никто не заметил прощального салюта звезд. Звезды, окружавшие «Викторию», неестественно удлинились, распустили огненные шлейфы, потом постепенно смазались, сверкнули напоследок пучком света, погасли.
Земля, Солнце и весь Ближний космос, знакомые с детства, исчезли.
Корабль как бы оказался в пустоте…
Алька снова сказала «ах» и взлетела вверх, раскинув руки.
Мелькнули каблуки знаменитого биолога. А мальчишки, кувыркнувшись, запели старую как мир песню:
Не-ве-со-мость, не-ве-со-мость
Сразу съела всю слоновость…
Невесомость спасла корабельную крысу. От удара ладонью она завертелась волчком и ввинтилась в открытую дверь. А Ирина Александровна взмыла к самому потолку.
Пап, извиваясь натренированным телом, плыл навстречу ребятам, командовал:
– Работайте руками и ногами, снижайтесь! Если невесомость исчезнет, вы набьете шишки. Только шишек не хватает для Родительского Дня…
Но ребята не собирались снижаться. Они парили над палубой и хохотали, словно от легкой щекотки, Даже пальцем не шевельнули, чтобы снизиться. А Пап плыл к ним очень медленно.
По коридору быстрым шагом спешил длинный и белый как цапля корабельный стюард. Механический слуга легко преодолевал невесомость в мягких ботинках на магнитных подошвах. Он спешил на помощь пассажирам и, пробегая мимо крысы, шлепнул ее.
Алька, наблюдая за проворным роботом, насмешничала с высоты своего положения:
Всем известно в этом мире – Дважды два всегда четыре,
Дружба верная – навек,
Робот, ты не человек!..
Робот ловко взбежал по изогнутой стене к куполу потолка, подал руку Ирине Александровне, усадил ее в кресло. Потом, балансируя в воздухе, стараясь не отделить подошв от потолка, который сейчас служил ему полом, отбуксировал одного за другим ребят. Помог Папу доплыть до кресла. И наконец, выловив спокойную серую кошку, протянул ее биологу.
Все были чуть взволнованны. Кошка обрела свою хозяйку, шерсть ее стояла дыбом, напоминая о непойманной добыче.
– Извините, – сказала Алька стюарду, – я пошутила. Спасибо за помощь.
– Пожалуйста, – ответил невозмутимо робот. – Сейчас мы достигнем цели.
Вместе с гудком сирены вернулась привычная тяжесть. Над головой вспыхнули новые звезды. Корабль совершил бросок в Дальний космос.
– Итак, – строго сказала всемирно известный биолог, -надо немедленно изловить этого грызуна.
– Сейчас он будет предоставлен в ваше распоряжение, -согласился белоснежный стюард.
Биолог обиделась:
– Я имею дело с благородными животными…
Но робот не слышал ее. Он бежал по коридору, где в самом конце мелькнул черный хвост. Кошка выскользнула из рук хозяйки в открытую дверь: она надеялась только на свою ловкость.
– Возможно, я отвыкла от некоторых форм земной жизни, -продолжала Ирина-Александровна. – Крылатые змеи мне кажутся куда более симпатичными…
– Конечно, – горячо поддержал Олег, – крысы с древних времен были врагом человека.
– Сжирают все на свете, – пояснил Карен.
– Очень противные, – вздохнула Алька.
– Я вижу, вы знаете многое о грызунах. – Биолог повернулась к Папу. – Представьте, когда я вошла в каюту, эта разбойница грызла мою рукопись…
