— Кру…
Но Снейп отбил заклятие, а Гарри опрокинуло назад раньше, чем он успел его договорить. Гарри перевернулся и снова поднялся, и тут сзади него огромный пожиратель смерти прокричал: «Инсендио!». Раздался грохот, как от взрыва, и их озарили пляшущие языки пламени: горел дом Хагрида.
— Там же Клык, ах ты злыдень!… — взревел Хагрид.
— Кру… — во второй раз крикнул Гарри, целясь в фигуру впереди, освещенную пляшущим огнем, но Снейп опять отразил заклятие. Гарри видел, как тот презрительно усмехается.
— От вас — никаких непростительных заклятий, Поттер! — прокричал он сквозь рев пламени, вопли Хагрида и безумный визг попавшего в западню Клыка. — У вас нет ни выдержки, ни умения…
— Инкар… — рявкнул Гарри, но Снейп отразил заклятие чуть ли не ленивым взмахом руки.
— Сражайся! — завопил на него Гарри. — Сражайся, ты, трусливый…
— И ты еще назвал меня трусом, Поттер? — крикнул Снейп. — Твой отец ни за что бы не напал на меня, если бы их не было четверо на одного, и интересно, как бы ты его назвал?
— Остол…
— Отражаю снова и снова, и снова, пока ты не научишься держать рот закрытым, а разум защищенным, Поттер! — издевался Снейп, вновь отклоняя заклятие. — Теперь идем! — крикнул он огромному пожирателю смерти, который был позади Гарри. — Пора уходить, пока не объявилось Министерство…
— Импеди…
Но не успел Гарри окончить заклинание, как его поразила мучительная боль, и он рухнул на траву. Кто-то пронзительно кричал. Он, наверное, умрет от этих мук, Снейп будет пытать его до смерти или до безумия…
— Нет! — рявкнул голос Снейпа, и боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Гарри лежал, скорчившись на темной траве, вцепившись в волшебную палочку и тяжело дыша. Снейп кричал где-то у него над головой:
— Ты что, забыл о приказе? Поттер принадлежит Темному лорду — мы должны оставить его! Скорее! Скорее!
И Гарри почувствовал, как земля вздрагивает у его лица — брат с сестрой и огромный пожиратель смерти, повинуясь, побежали к воротам. Гарри издал невразумительный вопль ярости: в этот миг ему было наплевать, остался он в живых или нет. В очередной раз с усилием поднявшись на ноги, он, шатаясь, вслепую двинулся в сторону Снейпа, того, кого он теперь ненавидел так же сильно, как самого Вольдеморта.
— Сектум…
Снейп быстро взмахнул палочкой, и проклятие снова было отражено. Теперь Гарри был всего в нескольких футах от него, и ему наконец стало отчетливо видно лицо Снейпа: тот больше не усмехался и не глумился, пылающее пламя освещало его лицо, переполненное гневом. Сосредоточившись изо всех сил, Гарри подумал: «Леви…».
— Нет, Поттер! — прокричал Снейп. Раздался громкий хлопок, и Гарри отбросило назад, он вновь сильно ударился об землю, и на этот раз волшебная палочка вылетела у него из рук. Он слышал, как вопит Хагрид и как завывает Клык, когда Снейп приблизился и посмотрел сверху вниз туда, где лежал он, безоружный и беззащитный, как прежде Дамблдор. Бледное лицо Снейпа, освещенное пламенем пожара, было полно ненависти точно так же, как перед тем, когда он наложил заклятие на Дамблдора.
— Ты посмел применять против меня мои собственные заклинания, Поттер? Это я их придумал — я, Принц-полукровка! И ты бы обратил мои изобретения против меня, как твой мерзкий отец? Думаю, что нет… нет.
Гарри бросился за своей палочкой, Снейп выпалил в нее проклятием, и она отлетела на несколько футов в темноту, скрывшись из виду.
— Тогда убей меня, — задыхаясь, произнес Гарри, вовсе не ощущая страха, а только ярость и презрение. — Убей меня, как ты убил его, ты, трус…
— НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ! — завопил Снейп, и его лицо вдруг стало безумным, нечеловеческим, словно он испытывал такие же страдания, как скулящий, воющий пес, запертый позади них в горящем доме.
Он рассек воздух: Гарри почувствовал, как что-то раскаленное, будто хлыстом, ударило его поперек лица, и грохнулся спиной о землю. Перед глазами появились пятна света, и на миг, казалось, из него вышибло дух. Потом он услышал над собой стремительный шелест крыльев, и что-то огромное заслонило звезды. На Снейпа налетел Коньклюв, и тот, шатаясь, отступал от острых, как бритва, когтей, замахивавшихся на него. Когда Гарри приподнялся — голова все еще кружилась от последнего соприкосновения с землей, — то увидел, что Снейп бежит изо всех сил, а огромный зверь, взмахивая крыльями, несется за ним и кричит так пронзительно, как Гарри еще никогда не слышал…
Гарри через силу поднялся и, пошатываясь, огляделся в поисках своей палочки, надеясь возобновить погоню, но, шаря пальцами в траве и отбрасывая прутики, он знал, что, наверное, уже поздно. И вправду, к тому времени, когда Гарри обнаружил свою палочку и обернулся, он увидел лишь гиппогрифа, кружившего над воротами. Снейп успел дизаппарировать сразу же за пределами школьной территории.
— Хагрид, — пробормотал Гарри, все еще ошеломленный, озираясь кругом. — ХАГРИД?
Спотыкаясь, он побрел в сторону горящего дома, и в это же время из пламени возникла громадная фигура с Клыком на спине. С возгласом благодарности Гарри упал на колени. Его трясло с головы до ног, все тело ныло, и каждый вдох отдавался режущей болью.
— Гарри, ты как? Ты как? Гарри, скажи мне…
Огромное косматое лицо Хагрида кружилось над Гарри, загораживая звезды. Пахло горелым деревом и собачьей шерстью. Он вытянул руку и ощутил успокаивающе теплое и живое тело Клыка, вздрагивающего возле него.
— Я в порядке, — прерывисто дыша, сказал Гарри. — А ты?
— А то как же… еще не такое надо, чтоб меня прикончить.
Хагрид подхватил Гарри под руки и поднял с такой силой, что ноги у того на мгновение оторвались от земли, а потом поставил его прямо. На щеке Хагрида была видна тонкая струйка крови, сбегавшая из глубокого пореза под глазом, который быстро опухал.
— Нам надо погасить твой дом, — сказал Гарри, — это заклинание Агуаменти…
— Да, что-то вроде того, — пробормотал Хагрид, поднял тлеющий розовый зонт в цветочек и произнес:
— Агуаменти!
Из кончика зонта забила мощная струя воды. Гарри поднял свою палочку — рука была тяжелой, как свинец — и тоже прошептал: «Агуаменти!». Вместе с Хагридом они поливали дом водой, пока не угасли последние языки пламени.
— Ну, неплохо, — с надеждой произнес Хагрид через несколько минут, глядя на дымящиеся руины. — Ничего такого, что бы Дамблдор не поправил…
Гарри почувствовал внутри жгучую боль при упоминании этого имени. Среди тишины и неподвижности в нем нарастал ужас.
— Хагрид…
— А я-то тут парочке древовечков ножки перевязывал, когда этих услыхал, — печально проговорил Хагрид, все еще не отрывая взгляда от своей разрушенной хижины. — Сгорели небось, как прутики, бедняжки…
— Хагрид…
— Да что было-то, Гарри? Я только и видел, как эти пожиратели от замка бежали, но кой черт Снейп с ними делал? Он-то куда делся… за ними гнался, что ли?
— Он… — Гарри прокашлялся, в горле пересохло от дыма и волнения. — Хагрид, он убил…
— Убил? — громко переспросил Хагрид, уставившись на Гарри сверху вниз. — Снейп убил? Ты это, Гарри, о чем?
— Дамблдора, — сказал Гарри. — Снейп убил… Дамблдора.
Хагрид только смотрел на него. Та небольшая часть его лица, которую было видно, выражала полную растерянность и непонимание.
— Чего Дамблдор, Гарри?
— Он мертв. Снейп убил его…
— Ты так не говори, — сурово сказал Хагрид. — Снейп убил Дамблдора… ты дурака-то не валяй, Гарри. С чего это ты вообще?
— Я видел, как это случилось.
— Не мог ты видеть.
— Я видел, Хагрид.
Хагрид покачал головой. Выражение его лица было недоверчивым, но сочувственным, и Гарри знал — Хагрид думает, что он перенес удар по голове, что у него все перепуталось, может, от последствий какого-нибудь проклятия…
— Наверно, было то, что Дамблдор велел Снейпу идти с этими, пожирателями, — уверенно произнес Хагрид. — Ему, видно, надо свою маскировку сохранять. Давай-ка мы тебя назад в школу отведем. Пошли, Гарри…
Гарри не пытался спорить или объяснять. Он все еще не мог сдержать дрожь. Хагрид узнает совсем скоро, слишком скоро… Когда они направились обратно к замку, Гарри увидел, что теперь уже во многих окнах горел свет. Он мог ясно представить себе происходящее там, внутри, как люди переходят из комнаты в комнату, рассказывают друг другу, что приходили пожиратели смерти, что над Хогвартсом сверкала метка, что, наверное, кого-нибудь убили…
Свет из раскрытых настежь дубовых дверей освещал дорожку и лужайку перед ними. Медленно, с опаской обитатели в халатах пробирались вниз по лестнице, тревожно оглядываясь в поисках следов пожирателей смерти, скрывшихся в ночи. Но взгляд Гарри был прикован к земле у подножия самой высокой башни. Ему казалось, что он видит что-то темное, бесформенное, лежащее там, в траве, хотя на самом деле он был слишком далеко, чтобы разглядеть что-то подобное. Однако уже в тот момент, когда он безмолвно вглядывался туда, где, как он думал, должно было лежать тело Дамблдора, он увидел, что в ту сторону начали двигаться люди.
