— Сказки все это! — говорит Славка Воронин. — Нигде, ни на каком Марсе жизни нет. Давно наукой доказано!
— Нет есть! — возражает Глеб.
— А я говорю — нету! — опять за свое Славка.
— А я тебе говорю — есть! — уже не говорит, а кричит Глеб.
— Ну-ну, — успокаивает их Наталья Викторовна. — Утихомирьтесь. Придется вам на несколько лет отложить свой спор. Пока он беспредметный. Но я, Слава, все-таки держу сторону Глеба. Давайте думать, что жизнь есть не только на Земле. Так интереснее. На Марсе, конечно, нет разумных живых существ, но ведь жизнь в космосе не ограничивается только нашей солнечной системой. Ты согласен со мной, Глеб?
— Конечно, согласен! — обрадовался Глеб. — Можно я расскажу о той планете, на которой хочу побывать?
— Вообще-то, встреча у нас сегодня не с тобой запланирована, — смеется Наталья Викторовна. — Сергей Андреевич, вы не возражаете, если мы немного вашего времени уступим Глебу?
— Я, например, с удовольствием послушаю. Так что это, Глеб, за планета такая?
— Это прекрасная планета, — говорит Глеб. — Она не похожа на нашу, но все равно очень красивая. Там не бывает ночи, потому что целых четыре солнца все время сменяют друг друга.
— А пять не хочешь? — перебивает его Славка. Но Глеб на него никакого внимания не обращает и дальше рассказывает:
— Целых четыре солнца! И техника у них очень сильно развита, и наука. А самые главные на этой планете — Совет Великих Мыслителей.
— И кто ж там живет, на твоей мыслительной планете? — никак не угомонится Славка.
— Голубые люди. Они не такие, как мы, но это ничего не значит. Зато у них такие же, как у нас, мозги.
— Ну, дает! — смеется Славка. — Почему ж они обязательно голубые?
— Напрасно ты, паренек, смеешься, — останавливает его Сергей Андреевич. — Глеб так хорошо рассказывает, как будто уже побывал на той планете. Не знаю, Глеб, станешь ли ты космонавтом, но из тебя может получиться писатель-фантаст.
— Я не буду писателем, — серьезно говорит Глеб. — Я буду космонавтом. Мне надо побывать на этой планете.
— Ждут тебя там! — опять не утерпел Славка.
— Да, меня там ждут!
И как только он эти слова произнес, все в классе, и ребята, и Наталья Викторовна, и Сергей Андреевич, сразу рассмеялись. Ладно, пусть смеются, если им так смешно.
Глава шестая. Во всем виновата Чуня
Глеб вышел из школьного подъезда и сразу увидел среди родителей, ожидающих первоклашек, дядю Гарика. А тот его еще не видит. Трудно, наверное, сразу отыскать, если одновременно выходят из дверей столько ребят, к тому же одинаково одетых.
— Здравствуйте, дядя Гарик! — подбежал к нему Глеб.
— Так мы вроде виделись с тобой сегодня, — отвечает дядя Гарик. — Но все равно здравствуй. Лишний раз пожелать человеку здоровья совсем не вредно. На, держи, — и протягивает Глебу мороженое в серебристой обертке. Его любимое, «Ленинградское». — Ну что, пойдем посмотрим, какие у вас в парке аттракционы?
Парк культуры от школы, где Глеб учится, недалеко. Подошли к нему так быстро, что Глеб не успел даже мороженое доесть. И, когда уже по дорожке «Луна-парка» шли, Глеб все-таки спросил дядю Гарика, о чем утром не решился:
— Дядя Гарик, а где вы того осьминога голубого взяли?
— В Адлере купил, в киоске возле вокзала. А почему ты спрашиваешь?
— Так просто. И много там таких осьминогов было?
— Ты знаешь, даже не обратил внимания.
— А почему вы именно его купили, а не что-нибудь другое? — не унимается Глеб.
— Почему? — пожал плечами дядя Гарик. — Приглянулся, вот и купил. Ты лучше скажи, как нам полезней всего время убить до Диминого прихода.
Говорил дядя Гарик об осьминоге слова самые обыкновенные, но улыбка была очень подозрительной. Или показалось Глебу?..
— Думаю, — говорит Глеб, — что полезней всего нам убить его на автодроме.
В городе, где вы живете, есть автодром? Если нет, то вам очень не повезло. Потому что нет ничего интереснее автодрома. Особенно, когда много машин на круг выпускают и компания подходящая собирается. Только успевай руль крутить. Можно, конечно, и не вертеться, катить себе спокойно по часовой стрелке. Тем более что по радио ругают, если правила движения нарушаешь. Но так просто кататься — какой интерес! Это для совсем уже маленьких, что за родителей цепляются и от страха трясутся. То ли дело самому в кого-нибудь врезаться или успеть в самую последнюю секунду увернуться, если кто прямо на тебя летит.
Глеб, если бы ему разрешили, мог бы целый день по автодрому носиться. И не надоело бы. Только, к сожалению, не часто приходится за рулем посидеть. Так, иногда, с третьего на пятое воскресенье. И то после всяких предварительных уговоров-переговоров с папой и мамой (вечно у них дела, дела!). Но больше двух раз покататься никогда не получается. Мама говорит, что это дорогое удовольствие. А папа считает, что это не удовольствие, если оно часто повторяется. И вообще, в этом вопросе много трудностей. Главное — на автодром всегда большая очередь. Пока достоишься — изведешься весь, на тех, кто уже катается, глядя. И что удивительно — совсем взрослые парни и даже дяденьки в очереди стоят, тоже покататься хотят.
Хорошо в парке в будний день! Еще и днем. У кассы — никакой очереди. Подходи, бери билетов, сколько хочешь и куда хочешь!
— Сколько раз прокатишься? — спрашивает дядя Гарик, когда они к кассовому окошечку подошли.
— Два, если можно, — говорит Глеб. Сказал бы, конечно, и больше, но постеснялся. Во-первых, как мама говорит, это дорогое удовольствие. А во-вторых, перед дядей Гариком неудобно.
— Не мало два?
— Нет, — твердо отвечает Глеб. — Не мало.
А оказалось, даже много. Подходят к автодрому — и там никакой очереди. Из пяти машин только три заняты, остальные стоят — пассажиров ждут. Как только Глеб сел — сразу и поехали. Четыре машины на весь автодром — это почти что ничего. Едут себе по кругу да едут, как заводные игрушки. Глеб попытался было против движения вырулить, сразу голос из будки:
— Мальчик! Будешь баловаться — выведу!
Вот и весь интерес.
Откатал Глеб свои два раза, вышел. Дядя Гарик спрашивает:
— Еще хочешь?
— Нет, — говорит Глеб, — больше не хочу.
— А на чем хочешь?
А Глеб ни на чем не хочет. Неинтересно.
— Пойдемте лучше, дядя Гарик, я вам наш город покажу.
— Хорошо бы, — говорит дядя Гарик, — только мы ведь обещали Диме, что дождемся его здесь.
Тоже верно. Сели на лавочку, сидят. А времени впереди видимо-невидимо. У Димы ведь много уроков, не то что у Глеба.
За разговорами время скорее проходит.
— Вы где живете, дядя Гарик?
— Во Львове, на Украине.
— Так вы, наверно, мою бабушку знаете! Она тоже во Львове живет.
— Знаю, конечно. И папа твой раньше во Львове жил. И мама. Я их давно знаю. Они тогда еще ни папой, ни мамой не были.
— А кем же они были? — удивился Глеб.
— Как тебе сказать?.. Товарищами были.
Интересно. Глеб уже не такой маленький, чтобы не понимать, что его родители не всегда были папой и мамой. Они даже могли вообще никогда не встретиться. Жили бы, например, в разных городах. Выходит, и Глеба тогда бы не было? Нет, он, наверное, был бы, только с другими родителями. Даже представить невозможно. Другой папа… Вот дядя Гарик, например…
— Дядя Гарик, — спрашивает Глеб, — а вы могли бы быть моим папой?
Дядя Гарик в это время сигарету прикуривал. Неудачно, наверное, дым вдохнул, потому что так закашлялся — аж слезы на глазах выступили. И на Глеба посмотрел, как Глеб на Лога, когда тот на экране телевизора появился.
— Ну, ты даешь, Глеб! — Вынул из кармана платок, вытер глаза. А потом зачем-то на небо посмотрел и негромко так, будто не Глебу, а самому себе, сказал: — Не мог бы я быть твоим папой. — Как-то потускнел сразу дядя Гарик. И глаза у него уже не как у Вовки, а как у обыкновенного взрослого человека стали. — Хочешь еще мороженого? — спрашивает.
— Хочу, — говорит Глеб.
Странный вопрос! Да он целый день может мороженое есть. Хоть сто порций. И ничего ему не сделается. И зимой тоже.
Глеб посмотрел вслед отправившемуся за мороженым дяде Гарику и вдруг вспомнил, что уже видел его раньше. Конечно, видел! Только не седого. А совсем молодого и худенького. На фотографии из альбома. С одной стороны дядя Гарик стоит, а с другой папа. Тоже молодой и лохматый. А между ними мама. В таком коротком платье, какие сейчас только совсем маленьким девочкам надевают. И все трое так смеются, будто их кто щекочет.
Хорошо, конечно, что дядя Гарик приехал. Не потому, что мороженое покупает, а вообще хорошо. И о продленке, может, забудут. Вот только седьмой канал теперь как включать? Неужели все-таки дядя Гарик к Логу никакого отношения не имеет? Глеб-то с Логом и поговорить толком ни разу не смог. Все мешало что-то… А если в продленку запишут, тогда… Даже настроение от этих мыслей потускнело.
