— Какой славный малый! — громогласно изрек Пэдди Пак. — Давайте грянем троекратное ура в честь герцога и герцогини!
И, напутствуемые оглушительными криками толпы, король и королева вошли в здание муниципалитета.
8
Пэдди Пак видит странную тень
Когда двери за королем и королевой закрылись, толпа начала расходиться. Лишь Пэдди Пак замешкался у крыльца. Его что-то насторожило.
Пока Пэдди вместе со всеми кричал «Гип-гип-ура!», он краешком глаза успел заметить что-то странное. Нечто подобно легчайшей тени бесшумно скользнуло по земле и скрылось, мелькнув у самых ног королевской процессии, когда те входили в здание.
Пэдди почувствовал легкий зуд в ушах и покалывание в передних копытах. Для Пака это был особый знак — кто-то поблизости замыслил зло. Пэдди решил не терять времени даром и провести собственное расследование.
Меж тем мэр провел высокопоставленных гостей в приготовленную для них гостиную и попросил подать чай, который сервировали в лучшем китайском фарфоре миссис Мейнбрейс. Король с королевой устроились возле окна, откуда открывался вид на гавань. Пока взрослые беседовали, принцесса Гальсия подсела к Эбби и Спайк начал шепотом рассказывать сестре о своих каникулах в Спеллере.
— Сэр Чедвик, у вас есть какие-нибудь новые сведения о Вулфбейне и его чародеях тьмы? — спросил король.
— По правде сказать, сир, я располагаю незначительной информацией, — ответил сэр Чедвик, прожевав сосиску в тесте. — Их штаб-квартиры на Темзе более не существует. В прошлом месяце мы с Мендини ее взорвали.
— В Лантуа мы уничтожили порт их акульей флотилии, — задумчиво изрек король. — Но боюсь, этого недостаточно, чтобы покончить с ними навсегда.
— На океанских просторах чародеи тьмы не показываются, сир, — вступил в разговор Старлайт. — Я беседовал с китами. Они избороздили все моря и океаны, но ни разу ничего не заметили.
— То же самое говорят птицы, друзья Хильды, — подхватил Мендини. — Они облетели всю землю, но нигде не встречали Вулфбейна.
— Что вы об этом думаете, сэр Чедвик? — осведомился король.
— Сир, мы знаем, что Вулфбейн жив, — ответил сэр Чедвик, отхлебнув чая из чашки. — А пока он жив, он будет творить зло. Его тщеславие непомерно, и можно не сомневаться, что сейчас он вынашивает планы мести. И пока Вулфбейн не будет уничтожен, настоящего мира и спокойствия нам не видать.
— Но что же делать, сэр Чедвик? — спросила королева. — Ведь Вулфбейн может нанести удар исподтишка где угодно, в любой момент!
— Сохранять бдительность — вот все, что мы можем, мэм, — сказал сэр Чедвик. — Возможно, на первый взгляд чародеи света кажутся излишне легкомысленными и беззаботными созданиями. Но смелости и отваги им не занимать. Что бы ни замыслил Вулфбейн, уверяю вас — его происки получат достойный отпор.
Король кивнул и бросил взгляд в окно, на город и сверкающее внизу море.
— Поистине очаровательное место, — заметил он. — А существуют ли какие-нибудь труды по истории этого города?
Эбби, которая до сих пор молчала, прислушиваясь к перешептыванию Спайка и Гальсии, поднялась со своего места.
— Ваша светлость, мои родители как раз работают над летописью Спеллера, — сообщила она.
Король с интересом взглянул на девочку.
— В самом деле? — спросил он. — Что ж, буду с нетерпением ждать момента, когда летопись можно будет прочесть! Как далеко они продвинулись в своих исторических изысканиях?
Эбби улыбнулась:
— Башня маяка, где мы живем, доверху завалена бумагами. Все жители города помогают маме и папе, приносят им документы и записи. Как раз сегодня утром папа показал мне один старый дневник. Там говорится о том, как мой дальний предок, Джек Элвин, прибыл в Спеллер.
— Вот это да! — с еще большим энтузиазмом воскликнул король. — Значит, вам точно известен день, когда нога вашего предка впервые вступила на здешнюю землю?
— И даже час, — кивнула Эбби.
Беседа с королем полностью поглотила внимание девочки, и она не заметила, что у самых дверей, в темном углу, что-то движется. Впрочем, этого не заметил никто из собравшихся. Все взоры были устремлены на королеву, которой именно в этот момент отчаянно захотелось зевнуть. Все с восхищением наблюдали, как она справляется с этим желанием. Подавить зевок оказалось не так легко, и приятные черты королевы слегка исказились. Но все же ее усилия увенчались успехом.
Сэр Чедвик понял невысказанный намек и произнес:
— Мэм, вы проделали долгий путь, несомненно, устали и желаете отдохнуть. С вашего разрешения, мы удалимся.
Королева, обрадованная его догадливостью, благодарно улыбнулась.
— Сэр Чедвик, надеюсь, что за обедом мы вновь получим возможность насладиться вашим обществом, — сказала она. — Нам также очень хотелось бы повидать Хильду Блубелл и остальных наших друзей.
Взрослые раскланялись на прощание, и Эбби распахнула дверь. Она во все глаза смотрела на королеву, боровшуюся с очередным зевком, и потому не заметила юркой тени, проскользнувшей из комнаты мимо ее ног.
Сэр Чедвик и Эбби покинули королевские апартаменты последними. Когда они вдогонку за остальными пересекали вестибюль муниципалитета, послышался чей-то приглушенный голос:
— Чедди, дружище, погоди-ка минутку! Только тсс!
При этих словах сэр Чедвик едва не застонал.
Развернувшись, они с Эбби увидали громадного осла — он занимал собой почти весь просторный вестибюль. Чтобы не задеть головой лепку, украшавшую высокий потолок, Пэдди все время приходилось нагибаться.
— Минутку, — повторил пак. — Мне надо кое-что отрегулировать.
Раздался негромкий хлопок — и осел-великан в мгновение ока стал не больше собаки.
— Нет, это слишком, — пробормотал Пэдди. — Какой-то недомерок получился.
Второй хлопок — и ослик достиг вполне нормального размера.
— Чуть-чуть осталось, — вздохнул Пэдди.
Еще несколько хлопков, и пак предстал совсем в ином обличье.
Теперь у Пэдди было человеческое тело. Более того — он щеголял в зеленом твидовом костюме и ярко-желтой рубашке с красным шейным платком. На ногах красовались оранжевые штиблеты. Правда, голова так и осталась ослиной.
— Боже милостивый! — ахнул сэр Чедвик. — Да ты точь-в-точь Основа из «Сна в летнюю ночь»!
— Спору нет, старина Шекспир писал недурные пьески, — буркнул Пэдди. — Но по моему скромному разумению, этот малый, Основа, не отличается умом и сообразительностью.
— Ты знаешь эту пьесу, Пэдди? — спросил сэр Чедвик.
Пак удивленно приподнял брови.
— А кто, как не я, играл в ней на сцене знаменитого театра «Эбби» в Дублине?
— Пэдди, так ты актер?! — с нескрываемым изумлением ахнула Эбби.
— Ну да, я тоже из актерской братии, как и наш общий друг сэр Чедвик, — ответил Пэдди. — Но лицедействую лишь от случая к случаю.
— Прости меня, Пэдди, — произнес сэр Чедвик. — Что ж я раньше не догадался?..
— Да как бы ты смог это сделать, дружище? — снисходительно заметил Пэдди. — В осле трудновато распознать трагика. На подмостки я выхожу вот таким…
Вновь раздался хлопок, и черты Пэдди стали изменяться на глазах. Несколько мгновений — и ослиная морда превратилась в красивую темноволосую мужскую голову с классическим профилем.
— Мое сценическое имя — Патрик Оскар Фицджеральд, — сообщил пак.
— Ну конечно же! — Сэр Чедвик хлопнул себя по лбу. — Я отлично знаком с твоими работами, дорогой мой друг!
— Весьма польщен, Чедди, приятель, — усмехнулся Пэдди. — Но сейчас я хотел бы поговорить совсем о другом.
Пэдди огляделся по сторонам и пододвинулся ближе к Эбби и сэру Чедвику.
— Да будет вам известно: здесь замышляется что-то странное, — шепотом сообщил он.
— Ты имеешь в виду мою свадьбу? — пробормотал сбитый с толку сэр Чедвик.
— Нет, — покачал головой Пэдди. — Я имею в виду происки чародеев тьмы. — Он вновь оглянулся через плечо и добавил: — Ты же знаешь, что мы, паки, обладаем особым зрением.
— Да, я слышал об этом, — кивнул сэр Чедвик.
— Пэдди, а ты уже догадался, что замышляют чародеи тьмы? — спросила обеспокоенная Эбби.
— Пока я только чую неладное, — уточнил пак. — Но чутье еще ни разу меня не подводило. Так что будьте начеку!
— Непременно будем, — заверили его сэр Чедвик и Эбби и тут же принялись озираться по сторонам. Когда же они вновь посмотрели туда, где только что стоял Пэдди, тот уже исчез. Эбби показалось, что пак оставил после себя легкий запах горящего торфа.
9
Сид Роллин обедает с чародеями тьмы
Вулфбейн восседал во главе обеденного стола в огромном зале Лесного поместья. С тех пор как ему удалось бежать из королевского дворца в Лантуа, он впервые ощущал себя хозяином положения. В очаге жарко горел огонь, причем вместо дров там полыхала бесценная антикварная мебель и картины, недавно украшавшие стены особняка. Комнату освещали свечи, испускавшие пронзительно-горький запах. Капли желтого воска уже заляпали персидские ковры.
