— Неприветливое местечко, — заметил Ник. — Пусть здешний народ и не почитает лорда Фесса, но и к нам они вряд ли будут дружелюбны. Если им хорошенько пригрозят или посулят серебра, они выдадут нас любому.
— Но, с другой стороны, — возразил Рэндал, — здешние жители вряд ли получают плату от Варнарта. А, добравшись до Видсегарда, мы сможем обратиться в тамошнюю Гильдию волшебников. Они, конечно, не такие могучие, как Регенты Школы, но все-таки там наверняка есть мастера, способные нам помочь.
Компания остановилась на ночлег у опушки леса, а наутро двинулась дальше, надеясь, что они далеко оторвались от погони. А может быть, преследователи уже оставили их в покое? К концу второго дня они поднялись на вершину горы, откуда открывался вид на океан. На берегу синего моря золотились в лучах заходящего солнца высокие башни. Изумленному взгляду Рэндала открылся самый большой город, какой он видел в своей жизни.
Город Видсегард был больше Тарнсберга, больше Таттинхема, затерянного в восточных горах, даже больше Синжестона. Городские стены были длинны и высоки, над башнями и воротами реяли разноцветные знамена. Заходящее солнце окрашивало городские здания в цвет расплавленного золота, по бесчисленным дорогам шли толпы путешественников, и пеших, и верховых, ехали повозки торговцев. На парапетах выстроилась вооруженная стража, предзакатные лучи ярко поблескивали на отполированных наконечниках их копий.
— Ну, вот, — вздохнул Ник. — Добрались, наконец. Пойдем в город?
— Ничего другого нам не остается, — сказал Рэндал. — Боюсь, нам это было суждено с самого начала. И это меня тревожит.
— Тогда вперед, — с усмешкой бросил Дагон.
Они вошли в ворота Видсегарда. Проем в этих воротах был в десять раз выше человеческого роста, по обе стороны его охраняли неприступные башни. Дорога была такая широкая, что они ехали вчетвером бок о бок и не касались стен. Вместе с ними по дороге двигалось множество путешественников.
Стража у ворот не стала их останавливать. Рэндал с любопытством вгляделся в стражников и заметил, что эти бойцы совсем не походили на вояк, охранявших ворота в Синжестоне. Крепкие и могучие, они были облачены в кольчуги и вооружены длинными копьями или тяжелыми алебардами о двух лезвиях. Держались они безмятежно и уверенно, всем своим видом как будто говоря: «Знай, путник, мы здесь — закон, и никто не смеет встать на пути у закона».
Оказавшись за стенами, Рэндал спросил у Ника, что тот думает о стражниках у ворот.
— Им платят за службу городские торговцы, — пояснил Ник. — А поскольку Видсегард — город богатый и выручает на торговле с южными странами кучи золота, то городские власти могут нанять лучших бойцов, какие есть в стране.
Они поехали дальше. По обе стороны улицы тянулись аккуратные здания с белеными стенами. Возле лавок на открытых витринах, прилавках и в корзинах посреди улицы были выложены бесчисленные товары. В воздухе витали запахи пряностей, сладковатый аромат корицы смешивался с острой горечью перца и мускусным благоуханием сандалового дерева.
— В этом городе у нас есть еще одно преимущество, — заметила Лиз. — Мы затеряемся в толпе, и нас никто не найдет.
— Не надейтесь, — сказал Дагон. — Везде найдутся те, кто зарабатывает себе на жизнь, отвечая на вопросы заинтересованных людей. Они с удовольствием расскажут каждому любопытному, не входили ли в эти ворота четверо северян, а если входили, то где они сейчас.
Когда над городом опустилась ночь, Лиз направилась к ближайшему постоялому двору.
— Я устала, — заявила она. — Нельзя ли нам отдохнуть?
— Можно, — ответил Рэндал. — Это место ничем не хуже других. — Он соскочил с лошади, вошел в гостиницу отыскал хозяина — рослого краснощекого толстяка — и отозвал его в сторону.
— Я могу предоставить вам кое-какие услуги в обмен на комнату, — предложил юноша. — Не досаждают ли вам мелкие неприятности — например, блохи в постелях или червяки в муке?
Хозяин гостиницы метнул на него суровый взгляд.
— У меня трактир чистый и без ваших колдовских штучек, — заявил он. — Хотите заночевать — платите звонкой монетой, как и все остальные.
Рэндал не стал спорить, хотя за ночлег для четверых пришлось бы отдать все деньги, оставшиеся после Синжестона.
— Не будем скупиться, — заявила Лиз, когда он вышел на улицу передать слова трактирщика друзьям. — В таком городе, как этот, нельзя ночевать на улице.
Где-то поблизости готовили ужин — до Рэндала доносилось потрескивание горячего масла на сковороде, ноздри щекотал аромат жареного мяса, перекрывающий все остальные городские запахи — мусора, пряностей, пота. Юноша ощутил, до чего он голоден — ему не доводилось наедаться досыта с того дня, когда в «Зеленой Ветви» Брайс вручил ему волшебную статуэтку.
— Мы можем раздобыть себе еды? — спросил он спутников.
— У меня есть монетка-другая, — сказал Дагон. — Поставлю лошадей в конюшню и скоро вернусь.
Трое друзей направились на постоялый двор, в отведенную им комнату. Вопреки словам хозяина, она оказалась тесной, темной и грязной.
— Сущий грабеж — драть втридорога за такой ночлег, — проворчал Ник, оглядев убогую каморку.
— Мы здесь всего на одну ночь, к тому же я могу немного прибраться тут, — ответил Рэндал и приготовился читать заклинания, которые помогут разогнать бесчисленных насекомых и развеют невыносимую вонь. Лиз и Ник с любопытством наблюдали за ним.
Юноше было приятно заниматься таким простым, честным волшебством. Как давно он не делал ничего подобного — только наносил удары и прятался.
— Пусть даже это твой родной город, — сказал он Нику, — давай не будем здесь задерживаться — сделаем то, ради чего пришли, и уйдем.
— А ради чего, интересно, ты сюда пришел? — полюбопытствовал Дагон, появляясь на пороге с буханкой хлеба и корзиной мяса в руках. — Лично я хочу получить пригоршню монет за эту проклятую фигурку, с которой вы нянчитесь как с малым дитятей от самого Синжестона.
— Я ищу опытного мастера-волшебника, — ответил Рэндал. — Или библиотеку с книгами по магическому искусству, или Гильдию волшебников… потому что «проклятая» — это еще слишком мягкое слово для такой статуэтки, и мне одному с ней не справиться. Завтра я отправлюсь на поиски и к вечеру буду знать ответ.
— Надеюсь, что будешь, — проворчал Дагон. — Я человек терпеливый, но и мое терпение не безгранично. Мне и свои дела надо делать.
Вскоре все улеглись, но к Рэндалу сон никак не шел. Остальные тоже беспокойно ворочались, а Лиз однажды даже вскрикнула — видимо, ей приснился кошмар. Ник вытянулся на тюфяке, как на голом камне, и на лбу его блестели крупные капли пота.
Проснувшись утром, они увидели, что день выдался ясный, но в воздухе повисла тяжелая, удушающая жара. Лето заканчивалось, близились осенние дожди.
— Голову даю на отсечение, сегодня будет сильная гроза, — сказал Ник, выглядывая из окна на небо. — Давайте поскорее займемся делами, пока не разразился ливень. Давненько я здесь не бывал, считай, с самого детства. Но думаю, смогу быстро найти здание Гильдии волшебников и не заблудиться.
Рэндал доел последний кусок хлеба, оставшийся от вчерашнего ужина.
— Тогда пошли.
— Я тоже с вами, — вызвалась Лиз. — Интересно пройтись по Видсегарду с человеком, который знает город.
— Ну, а я останусь здесь, — решил Дагон. — Я не из тех, кто разыскивает волшебников. — Наемник окинул всех троих суровым взглядом. — И запомните: если не вернетесь, лошади мои.
Выйдя с друзьями на улицу, Рэндал сразу же обернулся к Лиз и Нику.
— Давайте не мешкать. Чем скорее я найду мастера-волшебника, тем лучше — я отдам ему статуэтку, и пусть с ней разбираются другие.
— Не уверен, — сказал Ник. — Наш приятель Дагон, видимо, считает статуэтку своей и жаждет распорядиться ею по-своему.
— Просто потому, что он украл ее для Варнарта, — проворчал Рэндал. — Или нанял Брайса, чтобы тот ее украл, потому что Брайс хоть немного разбирается в волшебстве, а для Дагона магия — темный лес. Но статуэтка не принадлежит ни Варнарту, ни Фессу, ни тем более Дагону.
— Но и тебе она тоже не принадлежит, если на то пошло, — заметил Ник. — Хотя кто-то все же должен позаботиться о ней. — Он покачал головой. — Сдается мне, Алуред больше никогда не увидит ни меня, ни своих лошадей. Надо найти способ вернуть ему долг.
И они стали разыскивать Гильдию волшебников. Но с тех пор как Ник был мальчишкой, город сильно изменился, и немногие из тех примет, что он помнил с детства, сохранились неизменными по сей день. День близился к полудню, а трое друзей все еще бродили по улицам, расспрашивая каждого встречного, где находится Гильдия.
— Рэнди, — спросил Ник после очередного такого разговора, — ты не замечаешь ничего странного в том, как на нас смотрят люди на улицах?
