В тот момент, когда наши герои разминулись с третьим по счету ломовиком, Николка вдруг замер на месте, стал ожесточенно рыться в карманах а потом, с радостным возгласом предъявил своим спутникам раскрытую ладонь. Это было так неожиданно, что флегматичная с виду гнедая скотинка слегка прянула в сторону в оглоблях; хозяин ее, ломовой извозчик испуганно дернул поводья и заорал: «куды прешь, худоба!»
Но ни Олег Иванович, ни Ваня, ни сам Николка, не обратили не заметили этого чуть было не состоявшегося ДТП в стиле 19-го века. На ладони у гимназиста лежали три тёмных, почти чёрных, матовых шарика — три бусины из тех самых таинственных четок.
Выходит, ларчик, — то есть портал, конечно, — открывался просто. Проще некуда: положи в карман бусинку от волшебных Николкиных четок — и вот он, как на ладони. Хочешь, сам проходи, хочешь — людей с собой веди. Сколько можно взять попутчиков — мы пока не выясняли, но двоих точно получается. А больше нам пока и не надо.
Нам, строго говоря, и этого не требовалось — обрадованный тем, что удалось раскрыть тайну появления портала, Николка сбегал домой и щедро отсыпал нам с отцом заветных бусинок. Заодно — принес и крестик, висящий на шнурке от четок. Отец внимательно рассмотрел его и заявил, что это не простой крест, а какой-то «коптский»[39] — есть такая народность где-то на Ближнем Востоке. И попросил меня заснять крест с разных ракурсов, чтобы потом, в спокойной обстановке, хорошенько его изучить.
Так вот. Николка не поскупился и разделил бесценный ресурс ровно на троих; каждому досталось штук по 7 зернышек. Кстати — при ближайшем рассмотрении оказалось, что никакие это не четки; скорее, какие-то сморщенные, высохшие ягоды, размером примерно с ноготь большого пальца. Ну, или что-то очень на то похожее. Я тут же вытащил нож, собираясь разрезать одну из бусинок пополам — в чисто научных целях, разумеется.
Отец у меня — человек сдержанный и обычно на людях ничего подобного себе не позволяет. Но тут… От затрещины я, конечно, увернулся, но слова, которые ее сопровождали, были из разряда тех, что пишут на заборах; и не подумайте что «Спартак-Чемпион» или «Слава КПРФ».
Короче, бусинки отец у меня изъял, заявив, что доверия я ему не внушаю. Не все, правда — одну оставил. И велел постоянно носить ее на шее на прочном шнурке. Так что — все мы получили волшебный ключик от дверки в каморке папы Карло. И, уж поверьте, немедленно проверили, как проворачивается в замочной скважине.
На проверки мы ухлопали полчаса — и остались вполне довольны результатом. Ключик проворачивался без скрипа, а за раскрашенным холстом с дивной регулярностью оказывалось то, чего мы, собственно говоря, и ждали — проход в иное время… точнее, в иной мир, как уверял отец. По его мнению, это не наша реальность, а параллельная — и он, вроде бы даже знает, как это проверить.
Но самая главная проблема была, как всегда, в бабках. В деньгах то есть.
Помните, как нам с отцом пришлось топать на своих двоих от Маросейки до Гороховской пешком, мучительно вспоминая дорогу в переулках Москвы 19-го века? А все потому, что у нас элементарно не нашлось пятиалтынного (так они тут 15-ти копеечную монету называют) на извозчика. Массу полезных вещей можно позволить себе, если у тебя в кармане водятся подходящие бумажки, или металлические кружочки. Должным образом отчеканенные или напечатанные, разумеется.
Так что нам следовало подумать о том, чтобы создать себе финансовую базу для пребывания в прошлом. Без денег в 19 веке не обойтись — это было ясно всем троим. И решать эту проблему предстояло в самое ближайшее время.
А напоследок, волшебная дверка преподнесла нам еще один сюрприз. Поначалу-то мы просто проходили через портал в разном порядке, то по одному, то вместе, пытаясь понять, по каким закономерностям он действует и, главное: дают ли загадочные бусинки возможность всем троим невозбранно пользоваться волшебной калиткой между мирами. И, когда выяснилось, что ничто этому не препятствует, отцу загорелось проверить, как по обе стороны портала течет время.
Выяснилась прелюбопытная деталь. Когда по обе стороны загадочного прохода находится хотя бы один из нас — и не просто так, а имея при себе бусинку от четок — время по обеим сторонам течет синхронно. А вот если все трое находятся по одну сторону «подворотни» — тут-то и начинаются сюрпризы. Время на той стороне, где нет «носителей бусин», течет, как выяснилось, примерно в 10 раз быстрее; одна минута, проведенная здесь равняется 10-ти минутам, проведенным там. Ну, это мы и так знали, даже проверили — еще до того, как идти в гимназию Николкиного дяди. А вот чего мы не знали — так это того, что правило это действует по обе стороны портала. То есть — когда мы втроем провели в 21 веке примерно 10 минут (видели бы вы, как нервно озирался по сторонам вконец задерганный этими хроно-чудесами Николка!), часы, предусмотрительно припрятанные под камень в 19 веке, показали, что мы отсутствовали ровным счетом 100 минут!
Как говорил Винни-Пух — это «ж-ж-ж» неспроста. Но что оно означало — мы, ясное дело, понять не могли. Оставалось расстаться и отправиться по домам, привести в порядок мысли после этого удивительного денька. Так мы и поступили, сверив напоследок часы и договорившись встретиться завтра, когда Николка вернется из гимназии. Потому как, путешествие во времени это, конечно, классно, но третий прогул эа три для — это перебор. Так что — пора было прощаться. Не знаю уж как отец, а меня ноги не держали, да и голова была какой-то чугунной. Николка, судя по его виду, чувствовал себя нисколько не лучше, только старался этого не показывать. Да, денек нам выпал тот еще, и следовало все хорошенько обдумать и разложить по полочкам…
Машина летела по внутренней стороне Садового кольца, от площади Курского вокзала в сторону Павелецкой.
Да, именно летела — стрелка спидометра прыгала где-то в районе разрешенных 60-ти километров в час. На Москву спускался субботний вечер, но — невиданное дело! — пробки уже рассосались, и на город накатывалась предгрозовая духота. Нетипично это было для первых дней мая; небо нависло над московскими крышами, обещая потоп — с серебристыми жгутами дождя, с потоками воды по тротуарам, смывающим все, что накопилось после слякотно-занудного апреля; и пронзительной свежестью после ливня. Такой, что наполняет тихие дворики вокруг Бульварного Кольца пьянящим запахом смолистых почек, и не дает закрывать на ночь форточки. Со свежестью, которую так и хочется вдыхать, сидя ночью на подоконнике, подобно герою старых советских фильмов; над омытой весенним ливнем Москвой горят рубиновые кремлевские звезды, и утром так сладко просыпаться, зная, что деревья во дворе уже подернуты бледно-зеленым туманом пробившейся за ночь листвы…
А пока — низкое дождевое небо давило на город, окутывая его душным покрывалом, превращающим накатывающуюся тёмноту в сущую душегубку. И люди и машины спешили по своим делам, ожидая одного — скорого ливня.
Серебристая «Нива-Шевроле» с самой Таганки не покидала левого ряда — машин на третьем кольце почти не было, но гнать не хотелось. Говорить, впрочем, не хотелось тоже — хотя тем у пассажиров шустрого внедорожника хватало. Позади был невероятный день. В него уместилось и утреннее отчаяние Вани, навсегда, казалось, запертого в 19-м веке; и облегчение, которое испытали оба мальчика, увидев, что путь к приключениям снова открыт. Поместилась в этот день и прогулка по старой Москве; и радость от того, что все еще только начинается. Ваня то и дело опускал руку в карман и ощупывал волшебную бусинку. Понадобилось около часа экспериментов и десятка полтора проходов туда-сюда через загадочную подворотню, обернувшуюся межвременным порталом — чтобы наши герои, наконец, поверили, что путь между временами — или мирами? — не собирается никуда пропадать. А все же Ваню (да и его отца, если уж честно), грыз эдакий червячок сомнения: а найдут ли они портал на месте завтра, когда явятся на улицу Казакова к 16.00, как было условлено с Николенькой полчаса… и 128 лет назад?
Олег Иванович чувствовал, что терпеть этого вредного червячка нет никакой мочи; он был готов, наплевав на правила уличного движения, развернуться поперек потока и гнать, утапливая педаль в пол, назад, на улицу Казакова — только чтобы убедиться, что заветный портал все еще на месте.
Олег Петрович скосил глаза направо — Ваня завозился, перегнулся назад, вытащил с заднего сиденья рюкзак, и извлек планшет. Устройство работало на последнем издыхании батарей, но, все же, исправно показывало сделанные за день фотографии; лишь предупреждающе помигивал в углу пустой красный прямоугольничек индикатора заряда. Ваня успел перелистнуть с десяток кадров, пока на очередном снимке, — полосатая караульная будка на углу Чистопрудного бульвара, и возле шлагбаума два солдата в серых шинелях, фуражках, прикрытых белыми полотняными чехлами и при винтовках с тростинками штыков, — девайс наконец не выдержал и, мигнув напоследок предупреждением «Подключите зарядное устройство», сдох окончательно. Раздосадованный мальчик сунул планшет обратно в рюкзак и завозился, устраиваясь поудобнее.
