Йон Колфер - Секретные материалы

«Неплохая глина», – думал Мульч, отправляя в рот порцию за порцией и часто дыша носом.

Почти все живые существа, едва вырастают из младенческого возраста, навсегда разучиваются дышать носом и глотать одновременно, но для гномов эта способность жизненно необходима, а потому они сохраняют её и в зрелом возрасте.

Борода Мульча обнаружила поблизости источник вибрации. Частота колебаний не менялась, стало быть, где-то рядом работал кондиционер или генератор. Это не обязательно означало, что Рытвинг был близок к цели, но у Мульча был самый точный среди грабителей внутренний компас, а вдобавок он ввел точные координаты нужного подвала в трофейный полицейский шлем. Мульч остановился и полез в рюкзак, чтобы свериться с трехмерной схемой на щитке шлема. Подвал Флершейма находился в сорока восьми градусах к северо-востоку, до него оставалось всего-то десять метров. Для туннельного гнома такого калибра преодолеть десять метров – дело нескольких секунд.

Мульч энергично заработал челюстями и пошёл сквозь глину, словно волосатая торпеда. Он старался выпускать из себя только грунт, но не газы. Газы могли пригодиться в случае непредвиденных осложнений. И вскоре такое осложнение возникло: макушка Мульча упёрлась в шестидюймовой толщины пол подвала. Черепа гномов отличаются прочностью, но её было явно недостаточно, чтобы с первой попытки пробить целый фут железобетона.

– Д'арвит, – выругался Мульч и быстро заморгал длинными ресницами, чтобы очистить глаза от цементной пыли.

Вытянув вперёд руку, он постучал костяшками пальцев по гладкой твёрдой поверхности.

– Дюймов пять или шесть, я полагаю, – сказал он, ни к кому, как он искренне считал, не обращаясь. – Никаких проблем.

Мульч попятился назад, утрамбовывая грунт за спиной. Он собирался применить маневр, известный среди гномов под названием «циклон». Обычно это прием использовался, когда необходимо было спастись бегством или произвести впечатление на подругу. Упрятав непокорные волосы под непрошибаемый полицейский шлем, Рытвинг сгруппировался, подтянув колени к подбородку.

– Ах, дамы, жаль, что вы этого не увидите, – пробормотал Мульч, чувствуя, как нарастает внутри давление газа. За последние несколько минут он проглотил много воздуха, и сейчас отдельные пузырьки соединялись в облако газа, сжатое под действием огромного давления, которое практически невозможно было сдержать в животе.

– Еще секундочку… – прохрипел Мульч, чувствуя, как от напряжения приливает к щекам кровь.

Он скрестил руки на груди, втянул под кожу волоски бороды и резко выпустил газы.

Результат был впечатляющим. Любая из представительниц гномьего слабого пола при виде такого тут же бросилась бы Мульчу в объятия. Но к сожалению, дам рядом не было. Если сам туннель представить горлышком бутылки шампанского, то Мульч был пробкой. Вращаясь как буравчик, гном пронесся по туннелю со скоростью более ста миль в час. Обычно в противостоянии бетона и костей побеждает бетон, но череп Мульча был защищен трофейным полицейским шлемом. Эти шлемы делаются из полимера, который выдерживает практически любые нагрузки.

Прошибив пол, Мульч ворвался в подвал в облаке бетонной пыли, подлетел по инерции футов на шесть и несколько раз перекувырнулся воздухе. Реактивная струя гномьих газов взметнула подвальную пыль дюжиной мини-смерчей. Наконец Мульч шлёпнулся на пол и попытался отдышаться. Циклон всегда отнимал у него много сил. А кто говорил, что воровать легко?

Немного придя в себя, Мульч сел и вправил челюсть. Он был бы совершенно не против отдохнуть подольше, но не следовало забывать о том, что в подвале могли быть установлены камеры наблюдения. Полицейский шлем, конечно, был оборудован устройством маскировки, но техника никогда не была сильной стороной Рытвинга. В его намерения входило по-быстрому спереть тиару и скрыться под землей.

Он встал, отряхнул комья глины с заднего клапана штанов и быстро осмотрелся. Мигающих индикаторов камер нигде не наблюдалось. Не обнаружилось в поле зрения и сейфов для хранения ценных произведений искусства. Странное место выбрали вершки, подумалось Рытвингу, чтобы спрятать такое сокровище, как тиара Фей-Фей, пусть даже всего на одну ночь. Обычно люди стараются защитить свои богатства, особенно от посягательств других людей.

Что-то мерцало в темноте. Что-то способное собрать и отразить практически отсутствующий в подвале свет. Среди скульптур, ящиков и макетов небоскребов глазам Рытвинга предстал постамент. А на нём лежала тиара. Голубой камень, украшавший её, сверкал даже в кромешной темноте.

Мульч удивленно рыгнул. Вершки оставили тиару Фей-Фей на открытом месте? Маловероятно. Скорее всего, дело нечисто.

Он двинулся к постаменту – очень-очень осторожно, остерегаясь ловушек на полу. Но в подвале не оказалось ни датчиков движения, ни лазерных лучей. Ничего. Интуиция Мульча подсказывала, нет, – просто вопила, что пора сматываться, а любопытство тянуло его к тиаре, словно загарпуненную меч-рыбу.

— Идиот, – сказал он себе (кому же ещё?). – Сматывайся, пока не поздно. Ничего хорошего из этого не получится.

Но тиара была просто великолепна. Она зачаровала бедного гнома. Забыв про все свои подозрения и опасения, Мульч с восхищением разглядывал драгоценный головной убор.

– Недурно, – сказал он себе (или, может быть, тиаре) и наклонился ближе.

Камни сверкали как-то неправильно. Блеск был маслянистым, а не чистым, как у настоящих драгоценных камней. И золото чересчур уж блестело. Человеческий глаз не смог бы этого определить, но для любого гнома золото – смысл жизни. Тяга к жёлтому металлу у них в крови, они спят и видят его.

Мульч поднял тиару. Слишком лёгкая. Тиара такого размера должна была весить не меньше двух фунтов.

Из всего этого можно было сделать два вывода. Либо фальшивка была изготовлена специально на случай попытки кражи, а настоящая тиара спрятана в надежном месте, либо это было проверкой, для которой его и заманили сюда. Но кто заманил? С какой целью?

Он получил ответы на эти вопросы практически мгновенно. В дальнем углу подвала откинулась крышка гигантского египетского саркофага, и из тьмы проступили две фигуры. Определенно не мумии.

– Поздравляю, Мульч Рытвинг, – произнесла первая не-мумия, выглядевшая как бледный темноволосый мальчик. Приглядевшись, Мульч заметил на нём очки ночного видения.

Вторая фигура была огромной и наверняка принадлежала телохранителю мальчика. Неприятность заключалось в том, что Мульч совсем недавно нанёс этому громиле оскорбление. Достаточно недавно, чтобы можно было оставить всякую надежду, что телохранитель об этом забыл. Звали этого типа Дворецки, и, судя по выражению лица, он явно пребывал не в лучшем настроении.

– Вы прошли мою проверку, – продолжал мальчик уверенным голосом.

Элегантно одернув пиджак, он вышел из саркофага и протянул гному руку.

– Рад с вами встретиться, мистер Рытвинг. Я – ваш новый деловой партнёр. Позвольте представиться. Меня зовут…

Мульч пожал протянутую руку. Он знал этого мальчика, хотя воочию видел его впервые. Их интересы уже пересекались – что вызвало некоторые сложности. Мальчик был единственным человеком, которому удалось не только похитить золото у волшебного народца, но и сохранить его у себя. Мульч не сомневался, что любое предложение такого человека окажется интересным.

– Я знаю, кто ты, вершок, – сказал гном. – Ты – Артемис Фаул.

Полис-Плаза, Гавань, Нижние Уровни

Стоило Мульчу Рытвингу произнести имя Артемиса Фаула, как на Полис-Плаза записи разговора был тут же присвоен высший уровень. Каждый шлем офицера полиции Нижних Уровней был оборудован спутниковой системой слежения и мог быть обнаружен в любой точке мира. Кроме того, шлемы имели встроенные микрофоны, которые передавали дежурному офицеру по надзору каждое сказанное его владельцем слово. Как только было упомянуто имя Артемиса Фаула, файл был мгновенно удален из компьютера дежурного офицера. Артемис Фаул числился у спецслужб волшебного народца врагом номер один, и все, связанное с юным ирландцем, мгновенно передавалось в ведение технического советника ЛеППРКОНа, кентавра Жеребкинса.

Жеребкинс подключился к прямой трансляции от шлема Мульча и лёгким галопом помчался в кабинет майора Крута.

– Есть новости, Джулиус. Возможно, очень важные.

Майор Джулиус Крут был очень занят: он как раз собирался обрезать кончик своей фирменной грибной сигары. Когда технический гений Легиона осмелился оторвать его от этого важного дела, майор одарил нарушителя спокойствия взглядом, в котором не читалось ни радости, ни дружелюбия. Впрочем, подобных чувств на лице главы Корпуса вообще никто никогда не видел. В данный момент Крут, очевидно, пребывал в задумчивости, поскольку не сразу принялся орать. Однако что-то подсказывало кентавру, что знаменитый темперамент майора даст о себе знать в самом скором времени.