Ознакомительная версия.
— Но ведь Хогсмёд — очень интересное место? — гнула свою линию Гермиона. — В книжке «По местам колдовской славы» сказано, что местная гостиница в 1612 году, во время восстания гоблинов, была штаб-квартирой, а в Шумном Шалмане, говорят, больше привидений, чем в любом другом строении Британии…
— … и такие громадные пузыри из шербета, пока их рассасываешь, поднимаешься на несколько дюймов над полом, — продолжил Рон, который попросту не стал слушать Гермиону. Гермиона обернулась к Гарри.
— Разве не здорово, что можно будет иногда уходить из школы и гулять в Хогсмёде?
— Наверно, здорово, — тяжело вздохнул Гарри: — Когда узнаете, расскажете.
— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Рон.
— Я не смогу туда ходить. Дурслеи не подписали разрешение, и Фудж тоже. Рон был в ужасе.
— Тебе нельзя будет ходить в Хогсмёд? Но — как же так — Макгонаголл или кто-нибудь ещё обязательно дадут тебе разрешение… Гарри безрадостно рассмеялся. Профессор Макгонаголл, завуч колледжа «Гриффиндор», была очень и очень строгой дамой.
— … а ещё можно спросить у Фреда с Джорджем, они знают все секретные ходы-выходы…
— Рон! — резко оборвала Гермиона. — Мне не кажется, что Гарри следует тайком уходить из школы, пока Блэк на свободе…
— Угу, и Макгонаголл скажет то же самое, если я попрошу у неё разрешения, — горько сказал Гарри.
— Но если он будет с нами, — горячо заспорил Рон, обращаясь к Гермионе, — Блэк не осмелится…
— Ой, Рон, не говори ерунды, — отрезала Гермиона. — Блэк убил уже кучу народу, причём на глазах у других людей. Ты и правда думаешь, что из-за нас он побоится напасть на Гарри? Произнося эту тираду, она сражалась с завязками на корзинке Косолапсуса.
— Не выпускай это чучело! — крикнул Рон, но было уже поздно; Косолапсус легко выпрыгнул из корзинки, потянулся, зевнул и вспрыгнул Рону на колени; комок в нагрудном кармане задрожал, и Рон сердито столкнул Косолапсуса прочь.
— Пошёл вон!
— Рон, не делай так! — рассердилась Гермиона.
Рон собрался было что-то ответить, но тут профессор Люпин пошевелился. Ребята выжидающе уставились на него, но он лишь повернул голову в другую сторону и продолжил спать — с приоткрытым ртом. «Хогварц Эскпресс» безостановочно двигался на север, и пейзаж за окном постепенно становился всё более диким и к тому же мрачным, поскольку облака на небе сгущались. За дверью купе туда-сюда носились школьники. Косолапсус устроился на пустом сидении, повернул приплюснутую морду к Рону и не сводил жёлтых глаз с кармана. В час дня в дверях купе появилась толстушка-ведьма с тележкой еды.
— Как ты думаешь, надо его разбудить? — Рон неловко мотнул головой в сторону профессора Люпина. — Вид у него, прямо скажем, недокормленный. Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину.
— Э-э-э… профессор? — позвала она. — Извините… профессор? Тот не пошевелился.
— Не беспокойся, милая, — сказала ведьма, протягивая Гарри большую упаковку котлокексов. — Если он будет голоден, когда проснётся, то сможет найти меня впереди, у машиниста.
— А он вообще спит? — тихо спросил Рон, когда дверь аккуратно закрылась за ведьмой. — Я хочу сказать — он не умер?
— Нет, нет, он дышит, — шепнула Гермиона, взяв протянутый Гарри котлокекс.
Профессор Люпин, возможно, представлял собой не слишком весёлую компанию, но его присутствие в купе имело свои плюсы. Во второй половине дня, как раз когда пошёл дождь, размыв вид на быстро катившиеся за окном холмы, ребята услышали в коридоре шаги. Вскоре в дверях появились трое наименее симпатичных им людей: Драко Малфой и два телохранителя, Винсент Краббе и Грегори Гойл. Драко Малфой и Гарри стали врагами с самой первой поездки на «Хогварц Экспрессе». Малфой, обладатель бледного, острого, надменного лица, учился в колледже «Слизерин»; кроме того, он был Ищейкой слизеринской квидишной команды, точно также, как Гарри был Ищейкой «Гриффиндора». Краббе и Гойл, казалось, существовали лишь для того, чтобы служить у Малфоя на посылках. Они оба были квадратные и мускулистые; Краббе повыше ростом, стриженный под горшок и с могучей шеей; Гойл — с короткими, жёсткими волосами и длинными гориллоподобными руками.
— Вы только посмотрите, кто здесь! — открыв дверь купе, процедил Малфой в обычной ленивой манере. — Потрох и Уэсельник. Краббе и Гойл по-троллиному гоготнули.
— Я слышал, твой папаша этим летом наконец-то узнал, что такое деньги, Уэсли, — продолжил Малфой. — А мамаша что? Умерла от шока? Рон вскочил так быстро, что опрокинул на пол кошачью корзинку. Профессор Люпин коротко всхрапнул.
— Кто это? — спросил Малфой, при виде Люпина автоматически сделав шаг назад. — Новый учитель, — ответил Гарри, тоже поднявшийся на ноги — вдруг понадобится оттаскивать Рона. — Так о чём ты говорил, Малфой? Блёклые глаза Малфоя сузились; он был не такой дурак, чтобы затевать драку под носом у преподавателя.
— Пошли отсюда, — с некоторой обидой пробормотал он, обращаясь к Краббе и Гойлу, и они исчезли. Гарри с Роном снова сели. Рон массировал костяшки пальцев.
— Я больше ничего не собираюсь терпеть от Малфоя, — злобно заявил он. — Серьёзно. Ещё одно слово о моей семье, и я ему голову оторву и… Рон сделал бешеный жест рукой.
— Рон, — зашипела Гермиона, показывая на профессора Люпина, — тише… Но профессор Люпин крепко спал. По мере продвижения поезда на север дождь усиливался; окна теперь представляли собой серую непрозрачную поверхность, постепенно черневшую. Потом наконец в коридорах и над багажными полками зажглись, засверкали огоньки. Колёса стучали, дождь барабанил, ветер ревел, а профессор Люпин спал и спал.
— Мы, наверно, почти приехали, — сказал Рон, выглядывая из-за профессора Люпина в сделавшееся абсолютно чёрным окно. Не успел он договорить, как поезд начал притормаживать.
— Классно, — Рон встал, осторожно прошёл мимо Люпина и попытался рассмотреть что-нибудь во мраке за окном. — Я уже умираю с голоду. Хорошо бы поскорей попасть на пир…
— Мы не могли так быстро доехать, — возразила Гермиона, сверившись с часами.
— Тогда чего мы встали? Поезд замедлял и замедлял ход. Когда стих шум поршней, стали лучше слышны завывания ветра и стук дождя по стёклам. Гарри, сидевший рядом с дверью, встал и выглянул в коридор. По всему вагону из дверей купе высовывались любопытные лица. Поезд, дёрнувшись, остановился, и отдалённый грохот сообщил о том, что багаж попадал с полок. Затем, без предупреждения, погасли лампы, и всё погрузилось в темноту.
— В чём дело? — раздался голос Рона за спиной у Гарри.
— Ой! — вскрикнула Гермиона. — Рон, ты встал мне на ногу! Гарри нащупал своё сидение.
— Как вы думаете, поезд сломался?
— Понятия не имею… Что-то скользко скрипнуло, и Гарри различил призрачный чёрный силуэт Рона. Тот протёр ладонью стекло и упорно вглядывался во тьму.
— Там что-то движется, — сообщил Рон. — По-моему, кто-то садится в поезд… Дверь в купе внезапно отворилась, и кто-то свалился Гарри на ногу, пребольно ударив по ней.
— Простите — вы не знаете, в чём дело? — ой — простите….
— Привет, Невилль, — поздоровался Гарри, пошарив в темноте руками и притягивая Невилля за одежду.
— Гарри? Это ты? А что происходит?
— Понятия не имею — садись… Раздалось громкое шипение и крик боли: Невилль уселся на Косолапсуса.
— Я пойду к машинисту и спрошу его, в чём дело, — сказал голос Гермионы. Гарри почувствовал, как она проходит мимо, услышал, как дверь, скользнув вбок, вновь открылась, затем донёсся глухой звук удара и два коротких вопля.
— Кто это?
— А это кто?
— Джинни?
— Гермиона?
— Ты что делаешь?
— Я ищу Рона…
— Входи и садись…
— Не сюда! — поспешно заорал Гарри. — Здесь я!
— Ой! — сказал Невилль.
— Тихо! — вдруг вмешался хриплый голос.
Кажется, профессор Люпин наконец-то проснулся. Гарри слышал, как он двигается в уголке. Все умолкли. Раздалось тихое потрескивание, и мерцающий свет наполнил купе. Профессор Люпин держал на ладони небольшой костерок. Огонь освещал его усталое, серое лицо, но глаза глядели остро, настороженно.
— Оставайтесь на местах, — сказал он всё тем же хриплым голосом и медленно поднялся с места, держа перед собой пригоршню огня.
Дверь открылась раньше, чем Люпин добрался до неё. На пороге, освещаемая дрожащим пламенем в ладони Люпина, высилась до потолка фигура в рясе. Лицо полностью скрывалось под капюшоном. Глаза Гарри испуганно метнулись ниже, и то, что он увидел, заставило его похолодеть от ужаса. Из-под рясы высовывалась рука, сероватого цвета, покрытая чем-то склизким и поблескивающая, при этом вся в струпьях, похожая на нечто мёртвое, разложившееся в воде… Но руку было видно лишь долю секунды. Существо в капюшоне словно почувствовало взгляд Гарри, и рука быстро исчезла в складках одеяния. Затем существо под капюшоном — кто бы оно ни было — медленно, судорожно, свистяще втянуло в себя воздух, так, будто пыталось всосать в себя нечто большее, чем воздух из окружающего пространства.
Ознакомительная версия.
