— Перерыв!
Эверетт рухнул на землю и лежал на спине, тяжело дыша. В вышине солнечный свет дробился о красные листья.
Осталось шестьдесят метров.
Он поднялся с земли.
Ящер в своей странной птичьей манере склонил голову на один бок, затем на другой.
— Ты утомлен, Эверетт Сингх. Тебе нужно восстановить силы.
«Я знаю, что мне нужно, — подумал Эверетт, отсоединяя конец троса и крепя его к другому стволу. — Быть лучше всех. Я должен трудиться вдесятеро больше остальных членов команды, и тогда, возможно, я наконец-то обрету душевный покой».
Он затянул трос вокруг ствола, морщась от боли в раненых ладонях.
— Перерыв, Эверетт. Это приказ, мистер Сингх. — Рядом стояла капитан Анастасия. Ее черная кожа блестела от пота. — Тебе не нужно ничего никому доказывать, — прошептала Анастасия ему в ухо и добавила громко: — Сен, перерыв.
— Но, мам...
— Перерыв, я сказала! Кахс! — крикнула капитан Анастасия. Ноздри рептилии, не привыкшей выполнять команды, возмущенно затрепетали. — Очистите нам путь.
— А где волшебное слово?
Капитан Анастасия возмущенно округлила глаза.
— Пожалуйста, очистите нам путь.
— А ящерка-то все больше напоминает Эверетта, — пробормотал Макхинлит.
Эта рептилия присвоила не только его акцент, но и манеру выражаться. Капитан Анастасия права: не слишком ли много Кахс про нас знает?
Работа Кахс представляла собой занятное зрелище. Нимб превратился в диск с острым краем, мгновенно обращавший растительность в труху и алый сок. Ошметки красных листьев кружились над Эвереттом и Сен, словно снежинки. После того как путь был расчищен, Шарки, Макхинлит и капитан Анастасия вернулись к работе.
— Почему бы сразу не оттащить двигатель к дирижаблю? — фыркнула Сен. — Хоть какой-то прок от этого ящера!
— От нее есть прок.
— От нее?
— Прости, я оговорился.
— Ты сказал «от нее», — прошипела Сен. — Что ты про нее знаешь? Что она тебе сказала?
Эверетт и сам не знал, почему ему казалось, что Кахс — женского пола. Разве только сама Кахс заронила эту мысль, когда сканировала его мозг. Женщина, причем очень юная. Эверетта пугала ревность Сен. С этими девчоночьими играми он был знаком по школе. С этим водись, с тем не водись, наши — не наши.
— Не бери в голову, — сказал он Сен. — А вот что действительно любопытно, так это откуда берется энергия. Не может же она возникать из пустоты! Это противоречит законам физики.
Эверетт не любил научно-фантастические фильмы. Космические корабли, преодолевающие пространства за столько-то парсеков. Свистящий звук, которым сопровождался их старт в безвоздушном пространстве. Люк Скайуокер на «Крестокрыле», проделывающий акробатические трюки, не боясь перегрузок, которые должны были бы вырвать ему позвоночник. Юркие космические истребители.
Парсек — единица расстояния, а не времени. Закон сохранения импульса. Космические истребители и нанороботы не могут двигаться по волшебству. Нет никакого волшебства, есть физика.
Несмотря на это, Эверетт до сих пор не понимал, как работает портал Гейзенберга.
— А это важно? — деловито спросила Сен.
— Если признать, что физические законы — не пустой звук, значит, где-то здесь есть электричество, и Джишу имеют к нему доступ. Возможно, оно прямо у нас под ногами. Если они построили диск Алдерсона, то должны были его электрифицировать.
— Господи, Эверетт Сингх, о чем ты только думаешь?
— Я думаю, что если Джишу знают способ подключаться к электричеству, то что мешает нам?
— А, вот оно что... — протянула Сен.
Раздались крики. На полянку выскочил Шарки, за ним Макхинлит и капитан Анастасия.
— Они вернулись! — проорал Шарки. — Sauve qui peut[1]!
Кахс издала короткий пронзительный свист. Хохолок встрепенулся, делая ее еще выше. Режущий диск снова обратился в нимб. Щелчок — и из больших пальцев выползли острые закругленные лезвия.
Теперь Эверетт разглядел, кто гнался за Шарки, Макхинлитом и капитаном Анастасией. Рептилии, обратившие в бегство Шарки, вернулись. Однако на сей раз их было больше. Бурный поток радужных зверьков затопил двигатель, облепил тросы.
Сен взвизгнула и растянулась на земле.
Эверетт попытался поднять ее, но его накрыло лавиной. Зубки, крошечные острые зубки, зубки и коготки!
Кахс стояла на пути ревущего потока. Подняв руки, она издала долгий мелодичный звук. Древний лес замер, прислушиваясь к ее песне. Радужные рептилии встали как вкопанные, опустившись на задние лапки и поджав передние. Эверетт чуть не расхохотался. Вылитые сурикаты. Инопланетные радужные ящерки-сурикаты, тысячи сурикатов! Лес наполнила песня Кахс. Тысячи ящериц ответили ей, а затем, мелькнув на прощание радужными шкурками, исчезли.
— Вам повезло, — промолвила Кахс, — что они — мои сестры.
— Что-то я не заметил сходства, — сказал Шарки.
— Мы из одного выводка, — объяснила Кахс. — И хотя мы принадлежим к разным видам, но все происходим из яиц Императрицы Солнца.
— Я знала, что она девчонка! — вспыхнула Сен. — Эверетт Сингх, я запрещаю тебе с ней водиться. Раз и навсегда.
— Они... они вроде примитивной формы тебя? — спросил Эверетт, игнорируя Сен.
Кахс переморгнула, перья на хохолке покраснели и снова опали.
— Какая гадость... все это... секс.
Кахс спрятала лицо в ладонях.
— Откуда ей... — начала капитан Анастасия.
— От меня, — ответил тихо Эверетт, дотронувшись до головы. — Расскажи нам, — попросил он вслух.
— Сестер много — останется только одна, — промолвила Кахс.
Собственный акцент и интонации в устах Джишу сбивали Эверетта с толку.
— У нас много обличий, но существует правило: побеждает сильнейшая. Ваш дилли... дирижабль потерпел крушение над лесом, который мы зовем Яслями. Из моего выводка в живых осталось только двое. Я найду мою сестру и приму бой. А после того, как убью ее, стану наследницей Трона Правителей Солнца.
— Еще и принцесса, — прошипела Сен.
— Не всем же становиться принцессами, некоторые ими рождаются, — пробурчал Эверетт.
Сен гневно раздула ноздри:
— Это что, камешек в мой огород?
По лицам остальных читалось: а чего ты хотела, принцесса?
— Мир поделен между выводками Правителей Солнца. Они не так умны, как я или вы, но на редкость упрямы. Проблема в том..
— ...что вы не единственный выводок в этих... Яслях, — сказал Эверетт.
— Каждая Клада держит выводок в древнем лесу, — продолжила Кахс — И если вы дружите с Правителями Солнца, значит...
— ...враждуете со всеми остальными, — заключил Эверетт.
— Таков обычай Джишу.
— Теперь мне все ясно, — перебила ее капитан Анастасия. — В этом мире нас ничего не держит, поэтому чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше. Спасибо за гостеприимство, Кахс, но нас ждут дела. Надеюсь, к закату мы поднимем двигатель на борт. Все за работу! И вы, мистер Сингх и мисс Сиксмит. Кромсай, Кахс.
— Лучше ей не знать, — шепнула Сен Эверетту, когда они вернулись к работе, — что мы съели одну из ее сестер.
— Я не ел! — возмутился Эверетт.
— Ты только приправил ее карри, — хмыкнул чуткий на ухо Макхинлит. — Держи! — Пряча улыбку, механик швырнул ему перчатки. Похоже, Эверетт был окончательно прощен.
Он схватился на конец троса. Осталось пятьдесят пять метров.
* * *
Цикады? Крупные насекомые, что громко стрекочут по ночам в теплых краях?
В то лето дом они снимали неподалеку от Кушадасы. Большая спальня для Лоры и Теджендры, место у очага для маленького Эверетта. Ему нравилось там спать. В те времена Виктории-Роуз не было даже в проекте. Эверетт дремал в своем алькове, слушая стрекотанье средиземноморских насекомых, которые пели об одном: теплый вечер, ароматы шалфея и розмарина, море цвета бирюзы в конце аллеи. Проснулся он от собственного вопля: что-то упало ему на лицо. Что-то колючее, когтистое, длиннопалое.
Схватив матрас, он с воплем влетел в родительскую спальню и с разбегу врезался в стену.
Оказалось, что это цикада, просто цикада, но от того, что ночной ужас обрел имя, он не стал менее пугающим. До сих пор Эверетта бросало в дрожь от одного вида крупных членистоногих, закованных в хитиновую броню.
Эверетт с воплем вывалился из гамака. И снова заорал от боли в мышцах и сознания, что где-то рядом в темноте ползает большой жук. Включив свет, он увидел золотистого паучка, который со всех ног удирал к двери.
— Иди-ка сюда.
Эверетт схватил паучка за лапку и поднес к лицу. Не насекомое. Не успел он выдохнуть, как снова заорал — тварь еще и кусалась. Эверетт швырнул в паука рабочей перчаткой Макхинлита, накрыл перчатку сверху, ощущая гудение под тяжелой тканью, натянул вторую перчатку и, на миг разжав тиски, схватил пришельца свободной рукой.
Отжав дверь лэтти плечом, он зашагал на камбуз, где хранились банки, бутылки и прочие емкости.