— Мы не подведем! — крикнул Львинолап.
— А когда мы начнем тренироваться? — спросила Остролапка.
— Это решат ваши наставники, — покачал головой Огнезвезд.
— Пошли, Львинолап, — скомандовал Уголек. — Сначала найдем тебе место в палатке оруженосцев, а потом я покажу тебе наш лес.
— Прямо сейчас? — задохнулся от восторга котенок.
— К чему откладывать?
Тем временем Остролапка так и приплясывала вокруг Листвички.
— А мы тоже пойдем осматривать нашу территорию с Угольком и Львинолапом?
— Хорошая мысль, — улыбнулась Листвичка. — Только я хочу показать тебе лучшие места для сбора трав, а Уголька с Львинолапом больше интересуют пограничные метки и охотничьи угодья.
— Ой, я об этом не подумала, — сникла Остролапка.
— Но сначала мы осмотрим мои запасы трав, — продолжала Листвичка. — Запомнив целебные травы, ты сможешь сама разыскивать их в лесу.
— Вот здорово! — повеселела ученица.
Воробушек, нахмурившись, проводил брата с сестрой, радостно засеменивших за своими наставниками.
«Почему им достались настоящие учителя, а мне никому ненужная калека?»
Он почувствовал, как Яролика осторожно дотронулась хвостом до его плеча.
— Пойдем со мной.
Воробушек хмуро поплелся за наставницей к зарослям увядшей травы, за которыми скрывалась неглубокая ниша, скрытая каменной стеной оврага.
— Я думаю, нам следует начать с…
Но Воробушек ее не слушал. Голос Я ролики сплетался с шелестом ветра, гулявшего в ветвях деревьев на вершине оврага. Где-то там, на поляне, Львинолап мчался за Угольком, предвкушая свой первый законный выход в лес. Запах сестры доносился из-за ежевичного полога, закрывавшего вход в пещеру целительницы; оттуда слабо пахло окопником, который Остролапка раскладывала на просушку.
«Спасибо, что они не сделали меня учеником целительницы!» — мысленно фыркнул Воробушек.
Впервые он почувствовал к Остролапке что-то похожее на благодарность, поскольку она избавила его от такой участи.
Не прислушиваясь к тому, что говорила Яролика, котенок продолжил мысленное исследование лагеря. Ромашка свернулась клубочком в своем гнездышке и приготовилась вздремнуть. Кисточка повела Долгохвоста в палатку старейшин.
Воробушек чувствовал, что старой кошке ужасно хочется снова очутиться в лесу, в ней проснулся охотничий азарт, хотя старость давно сковала ее когда-то быстрые лапы. Долгохвост покорно шел за своей провожатой; вот у него-то лапы были гибкие и сильные, как у настоящего воина…
«Несправедливо заставлять его жить в палатке со стариками! — подумал Воробушек. Он совсем не старый!»
А потом словно туча набежала на горизонт, и что-то темное и страшное сгустилось над лагерем. Воробушек насторожил уши, услышав царапанье когтей по каменистому выступу возле палатки Огнезвезда. Ему не нужно было принюхиваться, чтобы понять, что это не предводитель вышел размять лапы на солнышке. На карнизе сидел Ежевика.
Воробушек знал, что его отец частенько сидит там, следя за всем, что происходит в лагере. Но сейчас он почувствовал, что на душе у Ежевики лежит что-то тяжелое и мрачное, похожее на зловещий туман. Воробушек напряг память, пытаясь понять, что это такое и как называется.
Вспомнил!
Подозрение!
«Ежевика подозревает кого-то из воинов племени!» Он вовсе не наблюдает за ними, он ищет какого-то кота, который может его предать.
Воробушек вздрогнул, чувствуя, как поднимается дыбом его шерстка. Разве может кто-то из Грозовых воинов предать Ежевику? Ведь он такой прекрасный глашатай!
Он моргнул и прислушался к тому, что говорит Яролика. Она как раз вскочила и вопросительно уставилась на воспитанника, видимо ожидая от него какого-то ответа. Воробушек пошевелил хвостом, не зная, как скрыть от нее свою невнимательность. Однако Яролика каким-то чудом сама догадалась о том, что он не услышал ни слова из ее рассказа.
— Мы идем к Долгохвосту, ясно? — сердито фыркнула она.
У Воробушка упало сердце. Великое Звездное племя! Неужели ему придется выслушивать всякие скучные советы от бесполезного слепого воина?
— Как скажешь, — вяло ответил он.
— Пошли, — вздохнула Яролика.
Медленно переставляя лапы, он потащился следом за наставницей.
Возле большой груды бурелома, преграждавшей путь к палатке старейшин, Яролика остановилась и громко крикнула:
— Это Яролика и Воробушек.
— Входите, входите! — отозвался Долгохвост.
Яролика поднырнула под низкие ветки и выбралась на небольшой пятачок земли между кучей валежника и кустом жимолости. Воробушек последовал за ней, стараясь держать голову пониже, чтобы не оцарапаться в незнакомом месте. Он еще никогда не был у старейшин, но запах немедленно подсказал ему, что Долгохвост тут один. Видимо, Кисточка все-таки ушла в лес.
— Поздравляю, Воробушек, — промурлыкал слепой кот. — У тебя отличная наставница!
— Спасибо, Долгохвост, — в голосе Яролики Воробушек услышал смущение и искреннюю гордость.
— Огнезвезд дал тебе непростое задание, поручив воспитание такого оруженосца…
— Если я слепой, это еще не значит… — взорвался Воробушек, но Долгохвост не дал ему договорить.
— А кто тут говорит о твоей слепоте? — рыкнул он. — Я имел в виду твой характер.
— Чем тебе не нравится мой характер?
— Не всякий кот может похвастаться тем, что отправился охотиться на лисиц до того, как покинул детскую, — усмехнулся слепой.
Воробушек мгновенно вздыбил шерсть. «Я только хотел помочь своему племени!» — хотелось крикнуть ему, но тут Яролика быстро затараторила, перечисляя его обязанности:
— Сначала вытащи наружу старую подстилку и выброси все грязные кусочки мха. Сегодня я сама принесу свежий мох, ведь ты пока не знаешь, где он растет.
Он должен чистить грязные подстилки!
Разумеется, Воробушек знал, что это входило в обязанность всех оруженосцев, ведь Медвянка и Орешинка постоянно жаловались котятам на свою судьбу, но при мысли о том, что в это время Львинолап исследует лес вместе с Угольком, Воробушек даже зашипел от досады.
— А потом, — продолжала Яролика, не обращая внимания на недовольство котенка, — поищи у Долгохвоста блох, а когда вернется Кисточка, осмотри хорошенько и ее шкуру. Пока ты будешь работать, Долгохвост расскажет тебе о том, как слух и обоняние могут заменить зрение.
Воробушку захотелось упасть на землю и расплакаться. Неужели она не понимает, что у них с Долгохвостом нет ничего общего?! Долгохвост потерял зрение уже после того как стал воителем! Наверное, слепота была для него страшным ударом, ведь он всю жизнь был зрячим! Но Воробушек с рождения воспринимал мир через слух и обоняние. Для него слепота привычна и естественна, как дыхание. Откуда Долгохвосту знать, что это значит? Он, Воробушек, сам мог бы многому научить этого большого кота — например, тому, как выбирать из кучи самый свежий кусочек или как узнавать, где были твои товарищи, по запаху, оставшемуся на их шерсти…
— Можешь начинать, Воробушек, — подбодрила его Яролика. В ее голосе ясно слышалось раздражение.
«Ничего, ты еще не так запоешь, если и дальше будешь давать мне такие дурацкие задания!» — мстительно подумал котенок.
Когда Яролика вышла из палатки, он принялся молча перебирать мох, нащупывая лапами высохшие и жесткие кусочки, и вынюхивая слежавшиеся участки.
— Быть оруженосцем ужасно скучно, — прошипел он себе под нос.
— Что это ты здесь устроил? — с порога завопила вернувшаяся Кисточка. Шерсть ее свежо пахла лесом, но шаги были усталыми, а дыхание с хрипом вырывалось из груди. — Гляди-ка, сколько просыпал! — заворчала она.
— Он только что начал, — вступился за котенка Долгохвост.
— И что из того? — еще сильнее распалилась старуха. — Теперь он будет торчать тут до самого полудня? Я хотела немного вздремнуть!
— Я не виноват, что у тебя лапы сводит! — взорвался Воробушек. — Нечего было бегать по лесу в такую сырость.
Он почувствовал на себе пытливый взгляд Кисточки.
— Откуда ты знаешь?
— Догадался, по твоей походке, — ответил Воробушек и, подцепив когтем клочок сухого мха, перебросил его к выходу. — Ты еле волочила лапы и шумела.
— Как это я шумела, бесстыдник ты эдакий?
— Дышала хрипло, как будто тебе больно.
Веселое раскатистое мурлыканье исторглось из горла старой кошки, и она со смехом пробормотала:
— Да уж, не позавидуешь нашей Яролике!
Воробушек немного приободрился.
«Может быть, они все-таки перестанут относиться ко мне как к больному, когда поймут, что слепота мне совсем не мешает?»
Закончив перебирать мох, он со вздохом подошел к Долгохвосту и принялся обнюхивать его шерсть.
