Он почти не спал эти дни… У него перед глазами стояли крысы, охотящиеся за Босоножкой… Но ведь он может просто положить голову на плечо… Ему надо убить Живоглота… Нет-нет, не Живоглота, кого-то еще… Ах да, он должен убить Мортоса… Сколько ночей они уже здесь?.. Ему нужно убить… Почему ему нужно убить?..
Холодная ручка Босоножки внезапно обвилась вокруг его запястья.
— Что, Босоножка? — пробормотал он.
Она потянула его за руку. И еще раз — уже сильнее.
— Ну что? Тебе холодно под одним одеялом?
Он попытался вырвать у нее руку, но ее пальцы вцепились в его запястье очень сильно и тянули, причиняя ему боль.
Грегор резко открыл глаза. Босоножка мирно спала рядом с Темпом, в нескольких метрах от него. Тогда он повернул голову, не очень-то желая видеть, что его ожидает. Его крепко держало за руку скользкое, красное, липкое, холодное щупальце.
— А-а-а-а! — только и успел заорать Грегор, но щупальце дернуло его уже так сильно, что он перелетел через высокий борт и уже оказался бы в воде, если бы не зацепился за борт шнурком от ботинок.
— Арес!
Щупальце дернуло еще, и Грегор плюхнулся в воду вниз головой — он едва успел набрать в грудь побольше воздуха. Какое-то мгновение ноги его еще торчали над водой… И вдруг — раз!
Кто-то схватил его за ноги и потащил вверх! Грегор чувствовал себя участником занимательной игры под названием «перетягивание Грегора». Несколько кошмарных минут схватка происходила с переменным успехом: то чудовищное подводное существо уволакивало Грегора все глубже, то Арес вновь вытаскивал его на воздух. Грегор тоже пытался бороться с осьминогом свободной рукой, но безуспешно. Отчаявшись, он открыл рот и вцепился зубами в щупальце, стараясь вонзить зубы как можно глубже. Неизвестно, причинило ли это хоть какой-то вред чудищу, но, похоже, Грегору удалось его сильно удивить, и в результате оно слегка ослабило хватку. В эту секунду Арес резко дернул Грегора за ноги, и тот вылетел из воды на воздух, как пробка из бутылки. Некоторое время он болтался вниз головой, и Арес продолжал держать его за ноги, а потом бросил на палубу. Грегор закашлялся и изверг из себя стремительный, как океан, поток воды, ибо уже успел ее нахлебаться. Соленой воды, как отметил он краем сознания.
— Наземный! — услышал он крик Марета. — Ты можешь сражаться?
Сражаться?!
Грегор приподнялся на четвереньках и наконец смог оценить ситуацию, в которой они оказались. Со всех сторон, слева и справа, на лодку карабкались щупальце за щупальцем, извиваясь и присасываясь ко всему, что попадалось на пути. Команда сражалась как могла: они использовали мечи, зубы, когти, пытаясь отбиться от чудовищного морского создания, чья неясная тень виднелась внизу, под толщей воды.
— Лови! — услышал Грегор крик Марета и увидел летящий на него меч.
Грегор схватил рукоять — и очень вовремя: ему как раз удалось разрубить щупальце осьминога, которое обвилось вокруг лодыжки.
Фотос Свет-Свет и Бац панически освещали все вокруг, но и без них было довольно светло — вода, казалось, сама излучала свет, и в этом зеленоватом свете Грегор разглядел то, что было под водой:
— Это же кальмар! Кальмар или осьминог, я точно не знаю!
Три летучие мыши пикировали сверху и рвали когтями плоть морского животного, до которой могли дотянуться. Марет и Говард сражались с помощью мечей, а Вертихвостка вполне обходилась своими жуткими острыми зубами.
— Наземный, твоя сестра! — услышал Грегор крик Ареса.
Резко обернувшись, он увидел, что Темп, стоя перед мирно спящей Босоножкой, занял оборонительную позицию и яростно щелкает жвалами, перерезая одно щупальце за другим. Но щупалец было слишком много. Три мерзких отростка зацепили спасательный жилет Темпа и тащили таракана в воду, оставив беззащитной Босоножку. Арес бросился отбивать Темпа, а на корму вползло очередное толстое щупальце.
Грегор в ужасе смотрел, как оно подползает к одеяльцу Босоножки, как заползает на него… И тут это случилось снова: как и тогда, с кровяными шариками. Большой мир вокруг исчез, и не осталось ничего, кроме него самого и извивающихся щупальцев. Где-то далеко слышались голоса, звуки ударов, а мерцавшая зеленым светом вода превращалась в белую пену. Но для Грегора существовало сейчас только одно: враг, захватчик. Его меч начал движение — оно не было осознанным, скорее — на уровне инстинкта и самому ему неведомых внутренних сил, не подчиняющихся контролю. Он рубил, бил, резал щупальце за щупальцем, щупальце за щупальцем…
— Наземный! — пробился в его сознание голос Марета. — Наземный, хватит! Остановись!
Но он уже не мог остановиться.
— Ге-го, не надя! Не надя дьяца! — услышал он голос Босоножки. Она плакала навзрыд.
Ее слезы вернули его к реальности.
Грегор стоял посреди палубы. Вокруг извивались разрубленные щупальца — много щупалец. Очень много. А он хватал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.
Марет положил ему руку на плечо и слегка сжал его:
— Они отступили. Все, Грегор. Все кончилось.
Рука Грегора — не та, что держала меч, а свободная, та, которую схватил спрут, — дрожала. На запястье вспухли четыре ярко-красных кольца — там, где спрут держал его. И еще он был абсолютно мокрый — от пота, от соленой воды, от слизи и крови морского чудища.
— Ге-го, не надя! Не надя! Котю домой! Босоножка домой! — вновь услышал Грегор.
Он оглянулся: сестренка сидела, все еще завернутая в одеяло, и плакала навзрыд, но зато она была целой и невредимой! То, что заменяет кальмару кровь, запачкало и ее тоже. Рядом с ней сидел верный Темп — он лишился двух лап.
Грегор отбросил меч, кинулся к Босоножке и крепко ее обнял:
— Ну-ну, все в порядке. Все хорошо, малышка. Не плачь.
— Ге-го, пасли домой. Я котю к ма-а-ами! — рыдала Босоножка. — К ма-а-а-ами!
Это был крик отчаяния — так она плакала, когда была очень-очень расстроена и ничто не могло ее отвлечь и успокоить.
Грегор стал гладить ее по спинке и баюкать, говоря какие-то смешные и жалкие слова.
Давно ли она проснулась? И что именно видела? Она видела… его?!
Грегор посадил сестренку к себе на колени, Говард принес воды и попытался умыть ее. Удивительно, но ему даже удалось отвлечь ее каким-то забавным детским стишком-считалкой.
Босоножка смеялась сквозь слезы и вскоре, совсем успокоившись, начала повторять за ним незатейливые строчки.
Грегору частенько приходилось развлекать Босоножку подобным образом. Но надо признать, что у Говарда это получилось просто блестяще.
— Где это ты так наловчился разговаривать с маленькими девчонками? — спросил его немного задетый Грегор.
— Да с Чимни. Она такая рева! Чуть что не по ней — в слезы, — ответил Говард, не глядя ему в глаза.
Грегор вдруг понял, что был не особенно приветлив с этим парнем. Он ведь воспринимал его как единое целое со Стелловет и другими кузенами и кузинами Люксы, а ведь Говард тогда одернул сестру, ему тоже не понравилась ее шуточка по поводу Генри. И он никогда не хвастал тем, что его отец на Источнике самый главный.
Они переодели Босоножку в сухую одежду, дали ей печенье, и она тут же принялась учить новому стишку покалеченного Темпа.
— Темп, может быть, тебе нужна повязка или какие-нибудь лекарства? — спохватился Грегор.
— Нет. Новые ноги, выращу новые ноги, много, — ответил Темп. Он и вправду не выглядел особенно расстроенным из-за потерянных конечностей.
Фотос Свет-Свет и Бац не получили никаких повреждений во время схватки с морским чудовищем и сейчас радостно расхаживали среди обрубков щупальцев. Видимо, щупальца для светляков — особенно вкусное угощение, поэтому они даже не ругались между собой, а просто накинулись на лакомые кусочки, соревнуясь, кто больше съест.
Андромеда и Вертихвостка были легко ранены, но сильнее всех пострадал Грегор, ведь кальмар дольше всех держал его в своих щупальцах, причем его кожа не была защищена ни одеждой, ни шкуркой с мехом. Пока все приводили себя в порядок и обрабатывали раны, Грегор заметил, что вспухшие красные кольца на руке начали гноиться. А тело горело огнем и ломило, как при гриппе.
— Кажется, он меня отравил или что-то в этом роде, — с трудом выговорил Грегор, и в этот момент колени его подломились и он рухнул на палубу, словно срубленное дерево.
Перед глазами все поплыло. Он почувствовал, как кто-то пытается влить ему что-то в рот и заставить глотнуть. Из последних сил Грегор глотнул — и вырубился.
У него начался бред. Он находился в вязкой, мерцающей зеленоватым светом воде и сражался врукопашную с извивающимся кальмаром, а какие-то рыбы вонзали ему в руку острые зубы, и это было больно, очень больно. Бой продолжался очень долго. Вся его семья была в лодке и наблюдала; мама, папа и Лиззи тянули к нему руки, пытались вытянуть его из воды. Он кричал Босоножке, чтобы отошла от края лодки, но она в ответ читала «Ладушки-ладушки» и хлопала в ладоши. В воде вдруг возник Темп в надувшемся спасательном жилете и кружил вокруг. А потом стал отрывать одну за другой свои лапки и протягивать их Грегору.
