Ознакомительная версия.
От его улыбки у меня похолодело в жилах.
– Скажем так, этим повезло больше.
Глава 23
Что довольно для тараканов
Я наблюдал, как пленников заводят в отдаленное строение, надеясь различить приметный конский хвост Фидла. Но быстро осознал тщетность надежды. Их всех словно постригли газонокосилкой. Среди них не было никого, похожего на Фидла или Нирвана.
Мне было страшно спросить брата Димитриоса, были ли эти двое среди тех, «остальных».
Если уж на то пошло, в тот момент я ни о чем не мог его спросить. Димитриос беседовал с женщиной, что встретила нас у самолета. Она возвышалась над ним, опустив длинный бугристый нос, и во время разговора ее темные с проседью волосы, убранные в хвост на затылке, возбужденно хлестали из стороны в сторону. Она что-то визгливо верещала на греческом, тыкая в нас костлявым желтовато-зеленым пальцем.
– Маргарет Гамильтон, – сказала Эли.
– Ты знаешь, как ее зовут? – удивился я.
– Так звали актрису, что сыграла Злую Ведьму Запада в фильме «Волшебник из страны Оз», – пояснила Эли. – Она выглядит точь-в-точь как она.
Женщина посмотрела на нас и улыбнулась, показав кривые зубы.
– Зовите Летучих обезьян, – пробормотал я.
– Джек, это Алмира Галч, – представил свою собеседницу Димитриос. – Она превратит тебя в тритона и съест на обед.
На самом деле он сказал не это, а:
– Дети, это миссис Петалауд. Она ответственна за обучение новичков. Увы, у нас возникло одно срочное дело, в связи с чем я вынужден перепоручить вас одному из моих товарищей. Постойте здесь пару секунд, хорошо?
– Подождите, какое еще обучение? – спросил я. – Обучение чему?
Но они уже направились к джипу. Миссис Петалауд продолжала что-то рассказывать Димитриосу на ухо.
– Джек, у кого локули? – шепнула Эли.
– У Мустафы, – ответил я.
– Вот вам и новая задачка. И зачем твой папа прислал нам их, – простонала Эли, качая головой. – Я думала насчет осколка. Нам стоит носить его по очереди, чтобы он был какое-то время у каждого. Так он будет поддерживать нас всех. Я пока чувствую себя отлично, а ты таскал его с собой все это время. Отдай его пока Кассу.
Касс бросил на нее пустой взгляд, словно не понял ни слова из сказанного. Я беспокоился о нем. После смерти Торквина он был не в себе.
Я вытащил из кошелька крошечный осколок и протянул его Кассу.
– Береги его, ладно?
Он кивнул и спрятал осколок в свой кошелек. Я услышал, как брат Йоргос зовет нас с края полосы. Выглядел он не очень счастливым, если не сказать больше. Он сильно хмурился, а его кожа заметно потемнела от солнца. У него были такие глубокие морщины, что можно было легко представить себе целые семейства москитов, резвящихся внутри. Мы расстались с ним не лучшим образом. Где-то в джунглях неподалеку от горы Оникс росло дерево, в стволе которого остался отпечаток от его затылка – напоминание о Торквине.
– Идите за мной, – приказал он. – Пошевеливайтесь.
– Мы тоже рады тебя видеть, – буркнула Эли.
Мы пошли за ним по широкой тропе, протоптанной в джунглях. За плечами Йоргоса висела сумка, шлепающая его по спине в такт ходьбе. Я не уставал смахивать с себя насекомых, которые липли ко мне дюжинами.
– Могли бы хотя бы снабдить нас репеллентом, – проворчал я.
– Брат Йоргос сам как репеллент, – отозвалась Эли.
Йоргос резко развернулся.
– На вашем месте я бы поберег чувство юмора, – сказал он. – Оно вам понадобится.
Когда мы вышли из джунглей к лагерю, я тут же понял, что он имел в виду. На то, во что его превратили люди из Масса, без слез нельзя бы взглянуть. Намеки на серьезные преобразования были заметны еще с воздуха, но к подобному я оказался не готов.
Институт Караи во многом напоминал университетский городок – здания из красного кирпича с каменными ступеньками, связанные друг с другом сочными лужайками и выложенными кирпичами дорожками. Теперь же эти дорожки забетонировали, а лужайки засыпали гравием. В ходе вторжения Масса разрушили до основания пару зданий и соорудили на их месте строения совершенно иного типа – безликие бетонные коробки с крошечными окнами. К моему облегчению, величественный, похожий на музей Дом Вендерса устоял. Но его стены пострадали от бомбежек, и сейчас велись работы по замене разрушенных кирпичей. Семь колонн продолжали венчать широкие ступени, но с мраморного фронтона было сколото слово «Вендерса». На земле, готовый к установке на пустующее место, лежал цементный блок с высеченным на нем словом:
МАССА
– Скоро здесь все будет идеально, – произнес брат Йоргос с сильным греческим акцентом. – Масса сильны. Не то что Караи когда-то. Больше не будет всех эти финтифлюшек, кирпичного городка а-ля Гарвард и витающих в облаках сумасшедших ученых.
Эли почесала голову.
– Ты не против повторить?
Брат Йоргос, ворча, пихнул нас в новое, напоминающее бункер здание по соседству с Домом Вендерса.
Я втайне надеялся, что нас отправят в наше старое общежитие, сейчас скрытое в строительных лесах, на которых толпились служащие Масса. Не то чтобы там было так уж уютно. Но общежитие сошло бы за дворец по сравнению с длинным металлическим коробом, по которому мы сейчас шли.
Дверные ручки выходящих в коридор дверей соседствовали с массивными замками, а окна все были зарешечены. Внутри нас встретил запах мокрого цемента и оловянной стружки. Звеня подошвами по металлическому полу, мы проходили мимо тесных пустых комнат. Пригнувшись под низким металлическим косяком, мы зашли вслед за Йоргосом через открытый дверной проем в просторную квадратную комнату с квадратной дырой вместо окна.
– Гостиная, – объявил он.
– Диваны и плазменную панель привезут завтра? – поинтересовалась Эли.
Глаза Йоргоса вспыхнули.
– Вы здесь, чтобы работать. – Он расстегнул свою сумку и бросил на металлический стол груду смятой одежды. Сверху легла белая рубашка-поло. На левом нагрудном кармане была эмблема в виде буквы «М». – Ждите брата Димитриоса. Переоденьтесь. От вас плохо пахнет.
– Где нам сесть? – спросила Эли.
– На пол, – ухмыльнулся Йоргос. – Что довольно для тараканов, того хватит и вам.
И он с топотом вышел из комнаты. Касс отвернулся и молча уставился в окно. В джунглях начало темнеть. Было трудно поверить, что с момента нашего пробуждения в Греции прошел целый день.
Эли привалилась к стене.
– Ну ладно, Портной, давай, сметай нам что-нибудь по-быстрому. Потому что мне все это не нравится. И у меня такое чувство, что мы совершили несусветную глупость, когда решили вернуться сюда.
– Не расслабляйтесь, – призвал я. – Для нас главное – это найти Фидла и других повстанцев. Они где-то там. Должны быть.
– Ты видел тех пленных, Джек, – возразила Эли. – И это лишь те, кого Масса пощадили!
– Это брат Димитриос так сказал, – не согласился я. – А брат Димитриос врет. Фидл спас многих. Как только мы найдем их, все изменится. С нами будут специалисты своего дела. Бойцы. Мы вернем остров, восстановим локулус исцеления, найдем мой рюкзак и заберем его.
– Давай пять. – Эли подняла раскрытую ладонь.
Касс с раскрасневшимся лицом обернулся на звук хлопка.
– Вы что, серьезно? – убитым тоном прохрипел он. – С какой планеты вы упали? Вы правда надеетесь все это пережить? Правда думаете, что мы этого достойны?
– Касс?.. – осторожно произнесла Эли. Мы с ней переглянулись. То были первые слова Касса с тех пор, как мы покинули Грецию.
– Они мертвы, Джек, – заявил он. – Они все мертвы, как Торквин. Ты видел те пожары в джунглях? Масса выкуривает их из леса.
– Это просто дым, Касс, – резонно возразила Эли. – Он еще ничего не доказывает.
– Подумай об этом, Джек, они сбежали, не взяв с собой ничего, ни оружия, ни средств связи, ни еды! – Касс уже почти орал. – Если их не прикончит дым, это сделает голод! Как вы не понимаете? Мы с вами трупы, мы все! Это был ужасный план! Они разделят нас, получат все, что им нужно, а потом убьют! Они зло! Бегад мертв, и Торквин мертв, и Фидл мертв, и мы тоже мертвы!
Его крики звонким эхом отражались от металлических стен. Я оцепенел. Лишился дара речи.
– Ты… ты не убивал Торквина, Касс, – с трудом выговорил я. – Ты ни в чем не…
– Если ты скажешь это хотя бы еще раз, я и тебя убью тоже! – рявкнул Касс.
В уголках его глаз заблестели слезы, и он отвернулся назад к окну. Эли подошла и остановилась в паре дюймов от него. Не касаясь, просто стоя рядом. Она сделала глубокий вдох.
– Слушай, хочешь, скажу тебе кое-что, чего я никогда не говорила?
– Нет, – ответил Касс.
– Это прозвучит глупо, – продолжила Эли, – но моя мама была под большим впечатлением от знакомства с тобой. Она психолог и хорошо умеет читать людей. Она сказала, что у тебя невероятно крепкий эмоциональный стержень.
Касс фыркнул.
– Ты права. Звучит глупо.
– Знаешь, что она еще постоянно говорит? – не останавливалась Эли. – Что недостаток сна – первое, что вырубает человеческие мозги. Что минимум пятьдесят процентов всей психологической боли можно облегчить регулярным сном.
Ознакомительная версия.
