— Новенький, если тебе нужно полотенце, для того чтобы вытираться, то забудь об этом!.. Мы здесь все после мытья просто сохнем. Полотенца выдают, только когда комиссия приходит.
— Какая комиссия? — не понял Нафаня.
— Из городской администрации комиссия! Приходят проверять: все ли у нас тут правильно, не обижают ли детей, не воруют ли?.. Нам тогда и простыни и полотенца и зубную пасту выдают. А потом, когда комиссия уходит — назад забирают.
Нафаня, совсем уже грустный, направился в душевую. Но на удивление, там оказалось не так все плохо. В кабинках было чисто и даже уютно… Что хорошо: на полочках лежали кусочки мыла, правда хозяйственного. После сообщения Пупыря, о том, что воспитанникам не дают зубной пасты, наличие хотя бы и такого мыла стало приятной неожиданностью.
«Наверное, много таких «приятных» сюрпризов ждет меня здесь! Ё!», — грустно подумал мальчик, с трудом сдерживая слезы…
Нафаня стоял под теплыми струями воды в душе и вспоминал все то, что случилось совсем недавно: отчего он и оказался сейчас в этом стрёмном детском доме…
В тот злосчастный день, пару месяцев назад, Нафаня сидел на уроке литературы. Царила рабочая атмосфера, все писали сочинение… Было легко, потому что тема свободная. О чем писать, нужно было придумывать самому. Можно о любимой книжке, а можно и о собаке. Причем даже о не любимой… Для того чтобы сочинение получалось хорошим, Нафаня когда-то давно выработал собственный способ. Он переписывал придуманный на черновике текст целиком. И делал это не раз, и не два, а многократно. Причем, переписывая, он не заглядывал в старый вариант — делал, все заново, по памяти… Сколько раз нужно переписывать, Нафаня ориентировался по часам в зависимости от обстоятельств — чтобы оставался небольшой запас времени перенести последний вариант на чистовик. Хорошо еще, что сочинения, как правило, писали два урока подряд. Во время этого процесса Нафанино творение отшлифовывалось. С каждым разом пропадало какое-то количество корявых мест, и чем дальше, тем более красивым получался результат. Занятие, конечно, не для ленивых, но методика Нафани действовала безотказно. И за свои труды он всегда получал только отличные оценки…
— Как «коллектив» пишется? С двумя, или без одной эль? — повернулся к Нафане вечно сомневающийся Федька, теперь сидящий впереди него. Нафаня совсем недавно пересел поближе к друзьям, поменявшись местами с одним из одноклассников.
— Как это без одной эль? — не понял он.
— Если их две, то когда без одной эль остается всего одна, — терпеливо пояснил Федор. — Неужели трудно посчитать?
— Правильно писать нужно с двумя эль, — подсказал Нафаня, запутавшись в несколько своеобразных, уж очень мудреных рассуждениях друга.
Степка, за эту любовь Федора косноязычно выражаться, стал называть его лингвистом-надомником…
Литераторша, до этого ходила между рядами парт в противоположном конце класса. Привлеченная шумом, создаваемым Нафаней и Федором, Марья Антоновна приблизилась к ним. И тут ее взгляд упал на Степкино сочинение…
— Это еще что такое?! — возмутилась она, схватив тетрадь.
— В чем я опять виноват?.. — не понял Степка.
— Нет, вы посмотрите, что он пишет на уроке литературы! — Марья от возмущения покрылась красными пятнами.
Степка, вечно конфликтующий с литераторшей, даже как-то сказал, что у той на него обыкновенная аллергия (здесь точно — с двумя эль)… То есть плохо она беднягу переносит, заболевает от одного только его голоса.
— Марьтонна! Сочинение на свободную тему. Имею право так писать…
— А что у тебя за тема?! Вы только посмотрите: ПОЧЕМУ МНЕ НРАВЯТСЯ КОМПЬЮТЕРНЫЕ ЧЕРВИ!.. И это, по-твоему, тема для школьного сочинения?..
— Но вы же сами сказали: на свободную тему, о чем нравится!
— Степа! Согласись, что черви нормальному человеку не могут нравиться! И потом, что за черви? Как это компьютерные? У меня складывается стойкое впечатление, что ты пишешь подобным образом назло мне…
Все ребята в классе побросали ручки и с интересом наблюдали за развитием конфликта. О сочинении, кроме самых отпетых ботаников, уже никто и не думал…
В это время дверь в класс распахнулась, и на пороге показались заполошеные директор и завхозиха. По их резким движениям и озабоченным физиономиям можно было догадаться, что произошло что-то очень необычное…
— Извините, Марья Антоновна, что помешали! У нас срочное, совершенно безотлагательное дело… Детки! Скажите: никто из вас сегодня портфеля не терял? Или, может быть, кто заметил, что у его друзей пропал портфель?..
Класс молчал. Ребята недоуменно переглядывались.
— А что случилось-то? — за всех спросил Жмот.
— Да ничего! Ничего! — директор и завхозиха ретировались. Было заметно, что они не хотели никаких расспросов.
Марья Антоновна, немного отвлеклась, во время столь неожиданного визита начальства. Но после их ухода, вернувшись к действительности, начала зачитывать вслух фрагменты из Степкиного сочинения:
— Обычный живой червь это продолговатое мягкотелое бескостное ползающее животное, представляющее собой нечто вроде кожно-мускульного мешка… В мире существует около сорока шести тысяч разновидностей таких тварей. Как правило, в компьютере эти черви не живут. Они могут обитать либо в земле, либо в яблоке, либо в ананасе… Или подобной, органической среде… Компьютерный же червь живет только в компьютере. Он не живой. Такой червь — не что иное, как программа. Правда, несколько необычная. Это фактически разновидность компьютерного вируса. Только от обычных вирусов он отличается тем, что может самостоятельно распространяться с компьютера на компьютер по сети, даже без передачи между ними почты, или каких-либо файлов… Вообще-то, до живых червей мне «побарабануфиолетово»!.. Нет, выражусь точнее: я их просто не люблю!.. Зато компьютерные, мне очень, и очень, нравятся… Пожалуй даже больше — чем шлепать Федьку по носу…
Литераторша прервала чтение и после небольшого раздумья заявила:
— Ты, Степочка, конечно, очень начитанный и неглупый… Но это не дает тебе права так относиться к литературе. Зачем ты это все пишешь в сочинении?.. Чтобы выразить свое отношение ко мне? Очень красиво! И главное, сверхостроумно!
— Марья Антоновна! А вам не приходит в голову такая простая мысль, что ребенок просто все это безумно любит!
— Какой еще ребенок? Что любит? — не поняла учитель.
— Ребенок — это я! А люблю я — все такое компьютерное, необычное… И вам бы, как педагогу, нужно поощрять у детей подобные интересы… Вот вы, например, знаете кто такой хакер?
Литераторша, не желала дальнейшей перепалки, но в то же время, чтобы не показаться необразованной ответила:
— Я то? Да! Знаю! Кто такие хакеры?! Хакеры — это нехорошие люди, которые проникают в чужие компьютеры и воруют информацию… Уголовники! Они и придумывают эти ваши вирусы…
— Вот и нет! В мире существует неправильно сформированное мнение о хакерах. Те, кого сейчас описали вы — это крекеры. Крекеры не пишут нужных программ, они только пакостят и скрывают свои имена… Хакеры же плохого ничего не делают. Они пишут полезные программы. Есть даже такое понятие — этические хакеры. Солидные фирмы этих людей нанимают на работу для того, чтобы найти слабые места в защите компьютерных сетей корпорации. Этические хакеры с разрешения фирмы пытаются «взломать» компьютеры с важной секретной информацией. О результатах они сообщают непосредственно владельцам компании, чтобы те предприняли надлежащие меры защиты…
Степка разволновался так, что говорил почти переходя на крик. Он и на самом деле писал это сочинение для души, а не для того чтобы кого-то позлить…
— Вот вы ругаете меня за то, что я пишу про компьютерных червей. А знаете ли вы, что человек вообще мало отличается от обычных живых, не компьютерных червей?!
— Во загнул! Как это мало отличается? — удивился кто-то из класса.
— А так! Генетически! У нас, у людей генов всего в два раза больше чем у круглого червя. И вообще: мы, к примеру, на девяносто процентов генетически совпадаем с мышью. И всего на один процент не совпадаем с шимпанзе. Внешне мы все такие разные с животным миром. А на самом деле, все созданы из одинаковых кирпичиков, как конструктор типа «Лего»… Правда, человек единственное существо, наделенное сознанием, но…
— Все! Все! Все! Тебя, Степа, не остановишь! Так и урок пролетит, — прервала разговор литераторша. — Пишите все даль…
Марью Антоновну перебил оглушительный звук школьного звонка. Она в недоумении посмотрела на часы: до конца урока еще ох как далеко…
Звонок же звенел не умолкая. И казалось, что звучит он не так как обычно, а как-то очень уж тревожно. При этом из коридора послышались взволнованные голоса и звуки многочисленных шагов…
