И Васька с гордостью похлопала себя по упитанным бокам.
— Мой тебе совет, Ада, — сказала она важно, — возьмись за ум. Будешь добренькой — скоро от тебя кожа да кости останутся. Ну ладно, некогда мне тут с тобой… Я очень спешу. Меня уже, наверно, заждались на Большом Совете.
И Васька исчезла в зарослях. Некоторое время вдали еще хрустели ветки, а потом все стихло.
— Не ври! — опомнилась Ада. — Да кто тебя пустит на Большой Совет, чучело! — закричала она вдогонку. Но Васька ее уже не слышала.
Ада, совершенно расстроенная, побрела прочь.
В лесу было гораздо прохладнее, чем на поляне, и звуки из чащи доносились совсем другие: тут жужжали мухи, поскрипывали стволы деревьев, где-то поблизости журчал ручей. Ада тяжело вздохнула и внезапно ощутила страшную усталость — еще бы, не каждый день нападает Альбинос и предает лучшая подруга. Но испортить бяке настроение, да еще и в такой день не так-то просто. Дойдя до ручья, Ада присела на корточки, так что острые коленки оказались даже выше ее всклокоченной головы, зачерпнула ладонями прохладную воду и с любопытством уставилась на свое отражение.
Все как обычно — пушистая бежевая шерсть, аккуратные треугольные уши. В тени густой листвы рассмотреть цвет глаз было невозможно, но Вилли говорил, что они цвета свежих сосновых иголок, к тому же очень хитрые. Из-за спины показался длинный, гибкий хвост с кисточкой на конце.
— Может, я и похудела, — решительно сказала Ада. — Зато не разоряю чужих гнезд и не предаю друзей. Но я наказываю их за предательство. Мщу и караю. Эта бесстыжая Васька у меня еще попляшет! Сейчас же пойду и расскажу все Вилли. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. Ех-хо! Я ей покажу, где раки зимуют!
В тот момент Ада даже не предполагала, насколько это окажется сложно.
Глава 2. В гостях у Вилли
Ухарь Вилли жил в норе. В просторной двухкомнатной норе со всеми удобствами. Но главным ее удобством была, конечно, настоящая печь, на которой почти всегда что-то булькало и шкворчало. Вилли обожал готовить, а Ада обожала вкусно поесть. К сожалению, их вкусы в еде совпадали очень редко…
Еще за десять шагов до норы бяка почувствовала аппетитный запах, витающий над землей: Вилли провел трубу из норы прямо на поверхность. На запах его стряпни возле трубы собиралось мелкое зверье со всей округи, а иногда приходили даже существа — бяки, фефелы, задохлики.
Ада принюхалась. "Похоже на ореховое пюре с медовым соусом" — подумала она. Нетерпеливо отодвинув лапами двух белок, уткнувшихся носами в трубу, бяка забарабанила по ней хвостом.
— Эй, Вилли, открой, это я!
Прошло немало времени, прежде чем над травой поднялось нечто вроде люка, и наружу высунулось как всегда немного сонное лицо Вилли. Внешне Вилли немного напоминал бобра, но назвать ухаря бобром означало нанести ему страшное оскорбление. В отличие от Ады, ухарь очень следил за своей внешностью и был страшным чистюлей. Густая бурая шерсть Вилли всегда блестела, овальные розовые уши были чисто вымыты, ноготки на пухлых пальчиках ног и рук аккуратно подстрижены, а хвост и пышные длинные усы — расчесаны.
— Ух, Ада, ты, что-ли? — Вилли дружелюбно улыбнулся, обнажив при этом пятьдесят крупных белых зубов. Верхняя челюсть ухаря немного выдавалась вперед, но это его нисколько не портило. Как и все ухари, Вилли довольно часто ухал.
— Это я, я! — нетерпеливо сказала Ада.
— Ух, заходи скорее, только белок не пускай, а то повадились тут! Сами-то варить не умеют, вот и ходят на все готовенькое…
— Ладно, не ворчи.
Ада быстренько спустилась по ступенькам на земляной пол и подбежала к печке, на которой стояла большая блестящая кастрюля.
— Что сегодня на обед?
— Грибной суп.
— Фу! — Ада недовольно поморщилась. — Зачем ты его сварил? Ты же знаешь, что я не ем тех, кто с глазами.
— Ух, а разве грибы с глазами? — искренне удивился Вилли, поглаживая пухлыми розовыми пальцами пышные усы.
— Червяки в них с глазами. Вот недогадливый какой! — Ада воздела глаза к небу, вернее, к потолку землянки, в котором были проделаны два окошка, затянутые прозрачной пленкой. А за окнами действительно синело небо, проплывали белые облака и покачивались два беличьих хвоста и, кажется, один заячий.
— В моем супе нет червяков, — невозмутимо ответил ухарь.
— Это еще надо доказать. А что на второе?
— Гусеницы, фаршированные бузиной, пареная легушачья икра и хвойный салат.
— А что на компот? — упавшим голосом спросила Ада.
— Ух, на компот сегодня березовый сок со сладкими жуками-короедами.
— Налей мне, пожалуйста, немного сока, только без короедов, если можно.
— Но это же самое вкусное!
— Спасибо, оставь себе, — бяка чуть не плакала. — Ну и денек сегодня выдался. Мало того, что предала лучшая подруга, так вдобавок еще обед невкусный.
Ада сняла с гвоздика на стене ожерелье из сушеной рябины, присела на пенек возле деревянного стола и принялась уныло грызть кисло-горькие ягоды.
Все стены подземной кухни были украшены заготовками на зиму: гирляндами репчатого лука, сушеных грибов, ягод и кореньев. В массивном буфете стояли баночки с маринованными жуками и пузатые глиняные чашки, из которых пить чай гораздо вкуснее, чем из обычных.
На стенах висели половники и ситечки, полки и полочки с горшками, кастрюлями, ковшиками, коробочками и прочими вещами, совершенно необходимыми любому повару. А в гигантском мешке в углу что-то подозрительно шуршало и шевелилось.
Ухарь Вилли поставил перед Адой березовый сок, налил себе в тарелку дымящегося ароматного супа и молча принялся за еду. Но стоило ему проглотить одну ложку, как Ада залпом осушила свой стакан и выпалила:
— Да я эту Ваську к людям в зоопарк сдам — пусть себе головы ломают, что это за зверь!
Вилли ухнул, задумчиво потеребил мохнатый затылок, искоса взглянул на Аду и спросил:
— Что-то случилось? Ты какая-то не такая.
— Случилось! — Отчаянно размахивая лапами, Ада поведала Вилли о своей встрече с Василисой.
Вилли невозмутимо ел суп. Вопреки ожиданиям бяки, он, казалось, нисколько не удивился и не расстроился. Он лишь повел овальными розовыми ушами и сказал:
— Ух, не обращай внимания. Васька всегда была такая. Ей нельзя доверять. Она — бяка.
— Но я ведь тоже бяка! — возмущенно сказала Ада.
Вилли задумался.
— Ух, она не такая, как ты, — изрек он наконец. — А про Большой Совет Васька врет, я уверен. Туда приглашают только самых-самых, а уж она-то точно не самая-самая.
— Но она вела себя так нагло, как будто бы ее и вправду ждали на Совете. К тому же, — Ада с опаской оглянулась и перешла на шепот, — вчера я два раза встречала ее в лесу вместе с Верховной. Что у них за дела? А вдруг Верховная учит Ваську колдовать?
От этой мысли Аде просто худо стало: ведь она сама так мечтала заниматься магией…
— Ух, а может и так, — задумчиво произнес Вилли — Васька такая проныра…
— А тебе не кажется, что в последнее время в Бякандии что-то неладно, — продолжала Ада шепотом. — Как будто что-то затевается, что-то носится в воздухе. Темное, нехорошее. По-моему, сегодня вечером что-то должно случи…
А-а-а… А-а!.. — завопила вдруг бяка.
Раздался странный звук, похожий на чихание, и Аду подбросило вверх до самого потолка. Лишь приземлившись на пол, она поняла, что произошло.
А произошло крайне неприятное событие: пенек, на котором она только что сидела, приоткрыл правый глаз, настоящий желтый глаз в зеленую крапинку. Над глазами нависали древесные грибы-паразиты, возле ноздрей болталась паутина, по которой бегал испуганный паук. Видимо, паук случайно забрался пню в нос, вот тот и чихнул.
— Разговорчики? — ехидно проскрипел Старый Пень. — Придется рассказать о вашем поведении Верховной.
— Но мы же ничего не говорили, мы же вообще молчали, — затараторила Ада.
— Ух, и спали… — неуверенно добавил Вилли.
— Попались, теперь вам не отвертеться, я все видел и слышал. — Старый Пень фыркнул, слизнул с носа паутину длинным зеленым языком и проголотил паука. — Вы мне никогда не нравились. Сегодня же доложу Верховной о вашем заговоре.
— О каком еще заговоре? — дрожа от страха, завопила Ада. Но пень уже исчез. На месте, где он только что стоял, не было ничего. Пустота, воздух. Только на полу расплылось грязное пятно.
— Куда ты меня усадил! — набросилась Ада на Вилли. — Ты что, не помнишь, сколько у тебя табуреток?
— Самой надо смотреть, куда садишься, — пробубнил Вилли в ответ. — Я и внимания не обратил, что ты на Старого Пня уселась.
Аде вдруг стало смешно.
— Ну вот, теперь нам крышка. — обреченно сказал Вилли. — Этот старый ябедник все Верховной передаст. Вечно подслушивает и подсматривает за всеми, жить спокойно не дает. Лучше бы он свою волшебную силу на какое-нибудь полезное дело употребил!
