— А что делает Книгоед? — вмешался Эмка. — Рисунки обратно перерисовывает, да?
Старик сокрушенно покачал головой:
— Увы, нет. Стирать карандашные дорисовки или вклеивать страницы (если это возможно) — задание наше, библиотекарей. Книгоед подобной ерундой не занимается.
— Чем же он занимается?! — не утерпел Славка.
— У него есть два других задания. Он приходит тогда, когда книгу уже невозможно восстановить, когда волшебная палочка сломана. И съедает такую книгу, чтобы та никому не причинила вреда. При этом Книгоед старается не попадаться на глаза людям, чтобы не напугать их. Впрочем, иногда бывают случаи…
— Вы говорили что-то про два задания, — напомнил Эмка. Сказки он любил, а старик рассказывал занятно.
— Второе задание Книгоеда… — библиотекарь плотно поджал губы. — Видите ли, молодые люди, иногда бывает проще спасти сотни книг, пожертвовав одним человеком. Существуют такие типы, которых мороженым не корми, дай только книгу попортить. И если количество сломанных ими волшебных палочек превышает какой-то предел, Книгоед становится способен вычислить таких людей.
— И? — в один голос спросили мальчики.
— И тогда они исчезают.
— Он их съедает? — уточнил Славка.
— Неизвестно, что он с ними делает. Но они исчезают. Навсегда.
Библиотекарь выдержал паузу.
— Зачем я вам всё это рассказываю? Потому что вижу книжки, которые, возможно, мне не удастся спасти — книжки, за которыми сегодня или завтра явится Книгоед. А значит, послезавтра он может явиться за кем-нибудь из вас. Это, — старик вытащил откуда-то из-под столика небольшую брошюрку и отдал Славке, — всё то, что мы знаем о Книгоеде. Возможно, теперь вы перестанете рисковать собой и портить книжки. А возможно, вы сейчас думаете, что я тут вас неплохо развлек сказочкой — тогда сохраните эту брошюрку: потому что в таком случае рано или поздно она вам понадобится. Не исключено, уже сегодня. Даже сейчас.
В это время за дверью в библиотеку раздались гулкие и тяжелые шаги. "Странно, в школе давно уже никого не должно быть, — подумал Эмка. — Каникулы же, все разбежались по домам. Или мяч пошли погонять…"
Шаги звучали все ближе и ближе.
Потом повернулась ручка, заскрипели петли — и дверь распахнулась.
— Книгоед! — прыснул Славка.
В библиотеку вошел Федор Михайлович, директор школы.
— Ну что, воры, наркоманы, убийцы? Учебники сдали? — обратился он к ребятам. Федор Михайлович любил пошутить.
— Так точно!
— Вольно, — и повернулся к библиотекарю: — После этих сорванцов еще можно будет попользоваться книгами?
— Можно. Только…
Мальчишки замерли.
— …кто ж книгами на каникулах будет пользоваться?
Раздался дружный вздох.
— Что стоите-вздыхаете? А ну-ка марш на улицу! И чтоб каникулы как следует отгуляли!
Два раза директору повторять не пришлось.
— Фу-у! Я думал, сдаст библиотекарь, — признался Славка, когда приятели выходили со школьного двора.
Эмка согласно кивнул:
— Да, хороший дядька. Свой человек. С таким и в разведку можно.
— В разведку оно, конечно, хорошо. Но я бы сейчас в столовку нагрянул, мечтательно протянул друг. — Бочарникова со своими яблоками аппетит разбудила.
В это время ребята как раз проходили мимо лотка с пирожками.
— По пирожку? — предложил Эмка.
— С капустой!
— Точно.
— Давайте-давайте, хлопчики, — бодро отозвалась тетка за лотком. — Пирожки горячие! С капустой, с мясом, с павидлай!
Эмка потянулся в карман за мелочью:
— Я угощаю, — нужно же было как-то отблагодарить друга за книжки. — Два с капустой, пожалуйста.
Продавщица наколола на огромную вилку два пирожка и стала что-то искать.
— Ой, хлопцы, бумага закончилась! — сообщила она наконец ожидавшим друзьям. — Что ж делать?
Эмка со Славкой переглянулись.
— Хе, — сказал Эммануил, — у нас же есть брошюра про Книгоеда.
Не успел Славка и глазом моргнуть, а друг уже выхватил из его рук ту самую книжонку и вырвал последнюю страницу:
— Заверните!
Дальше мальчишки шли медленно — наслаждались вкусом пирожков.
— Эх, только футбика для полного счастья и не хватает!
Эмка доел пирожок, вытер бумажкой губы и, не обнаружив поблизости мусорника, свернул ее в шарик да пульнул в сторону.
И тут раздался душераздирающий вопль.
Глава вторая,
в которой Эмка спит, одновременно сражаясь с огнедышащим Змеем
Кричала дворничиха.
— Ах ты негодник! Ах ты маленький хулиган! — верещала она на весь квартал, встав в позу оперной певицы: даже руку с метлой картинно отставила в сторону. — В пять утра встаю, Бог свидетель — и весь день на ногах: привожу улицу в порядок! И тут на тебе, какой-то паршивец бумажками разбрасывается, а! Что ж ты творишь, ирод! Нет, вы только поглядите на него, люди добрые!
Друзья не стали дожидаться, пока добрые люди соберутся поглазеть на "хулигана и паршивца" — кинулись наутек. В конце концов, день сегодня классный, солнечный, почему бы и не пробежаться? Да и с пацанами договаривались мяч погонять, а тут задержались — надо бы поторопиться.
Успели вовремя. Поиграли в футбол — и счастливые отправились домой.
— Сегодня по телику боевик здоровский, — Славка обожал фильмы со стрельбой и драками.
— Когда?
— Вечером, в пол-одиннадцатого.
— Успею поспать.
Эмка тоже боевики любил, но и поспать никогда не упускал случая. Тем более, так за день набегался, что ноги уже не держали.
Дома проглотил пару печенин и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать.
И снился Эмке странный сон. Будто сидит Эмка на краю реки, почему-то в зарослях камыша, и наблюдает оттуда за пареньком, одетым в украинскую народную одежду: красные шаровары, белую рубаху с узором на груди, в шапку высокую, из овечьей шерсти. Паренек замер, поставив ноги на уровень плеч, прямо как на уроке физкультуры, и наклонившись вперед. "Он чего, упражнения делает, хочет сильным стать?" — удивился во сне Эмка. И впрямь, из камышей видно не было, но похоже на то, что паренек чего-то там такое пытался поднять с земли. Что-то тяжелое.
Тихонько, чтобы не заметили, Эмка привстал.
Ситуация немножко прояснилась. Хотя, это еще с какой стороны посмотреть…
Паренек в наряде из школьного утренника силился поднять с земли диковинный громаднющий кактус на длинной ножке. Кактус, видимо, упал на бок, а хлопец тянул и тянул за ножку — но безрезультатно. Аж пот у бедняги на лбу выступил, аж глаза повлажнели от собственного бессилия.
"Ну и сон! — саркастически подумал Эмка. — Такой себе безобидный кошмарик. И главное, чего я в камышах-то сижу?!"
Камыши его особенно сильно возмутили. И мальчик шагнул к неудачливому кактусисту.
А в следующее мгновение проснулся. Растерянно поднялся, потер глаза, посмотрел прямо перед собой — на книжную полку.
"О, так то ж был Котигорошек! — догадался Эмка. — И кактус — не кактус вовсе, а булава. Только очень большая. В сказке она, вроде, меньшей нарисована".
Чтобы раз и навсегда разобраться с размерами Котигорошковой булавы, Эмка подошел к книжной полке и стал искать "Украинские народные сказки". «Сказок» на их обычном месте не было. Две соседние книги, между которыми стоял сборник, теперь наклонились друг к другу буквой /.
— Похоже, кто-то ее уже потянул, — сообщил Эмка Мэлу Гибсону, висевшему справа от полки. — Ты случайно не видел, кто? Может, родители, а?
И, не дожидаясь, что ответит с постера Гибсон, отправился на кухню.
На кухне вкусно пахло блинчиками с грибами.
— Иди, мой руки, — сказала мама. — Вовремя ты проснулся — сейчас как раз будем ужинать.
— Ма, ты мою книжку не видела?
— Какую?
— "Украинские народные сказки".
— Нет.
— Может, папа взял?
— Некогда ему книжки читать, папе газет хватает. Наверное, где-то лежат твои «Сказки», поищешь после ужина. А сейчас — марш мыть руки, а то без блинчиков останешься!
После ужина семья расположилась перед телевизором смотреть боевик. Но Эмку выстрелы и погони на экране сегодня не радовали — мальчику не давала покоя пропавшая книжка. Он всегда помнил, кому давал свои книги или кассеты. Сейчас же Эмка не сомневался, что «Сказки» еще вчера стояли на полке!
"Тут — помню, тут — не помню", — всплыла фраза из популярной кинокомедии. Правда, Эмке сейчас было не до смеха.
— Вот ёлки!.. — обиженно воскликнул он.
— Ты чего? — удивленно повернулся отец.
— Да не могу вспомнить, кому книжку отдал.
— Вспоминай, брат. Это, знаешь, дело серьезное. Так можно весь дом вынести — потом назад не вернешь.
Ну, допустим, дом выносить Эмка не собирался. А книжка? Завтра можно у Славки спросить. Или получше поискать в комнате.
На том и успокоился.
