— Что значит «утащила»? — Кики удивленно вытаращила глаза.
Мэр наклонился поближе и прошептал:
— Это значит, что мы хотим просто «позаимствовать» главную шестеренку из часов в том городе до тех пор, пока наши часы не пробьют двенадцать. Вот и все.
— Хотите сказать, украсть шестеренку? — с нажимом спросила Кики.
— Т-с-с! Не говори так. Такой хорошей маленькой девочке не следует говорить такие слова. Нет, мы просто позаимствуем ее. И сразу же вернем обратно.
— Если это все, что требуется, почему бы просто не позвонить в колокол руками? Часы висят высоко, и люди все равно не видят, сколько времени они показывают.
Но часовщик с извиняющимся видом покачал головой.
— Часы так устроены, что они не будут звонить, пока обе стрелки не дойдут до 12. Мне очень жаль… Но другого способа нет.
Кики сделала еще одну попытку.
— Что ж, тогда в 12:00, господин мэр, все, что вам надо сделать, это лично дать сигнал к началу марафона, взмахом руки или еще как-нибудь.
— Нет, не пойдет, — Мэр решительно затряс головой. — Такой старый обычай нельзя сменить в одночасье. Послушай, если мы так сделаем, неизвестно что может произойти — кто-нибудь может сломать лодыжку или стартовать раньше срока, — его голос был полон отчаяния. — Пожалуйста, отправляйся и принеси эту шестерню. У нас почти не осталось времени.
Мэр был крайне встревожен, его лицо то краснело от смущения, то белело от волнения. Его лоб прорезали глубокие морщины. Он так жалобно смотрел на Кики, что казалось, вот-вот расплачется.
Кики поняла, что не хочет уступать. Она не могла просто сказать «нет», но ей совершенно точно не нравилось, что ее просят что-то украсть, поэтому ведьма просто стиснула зубы и полетела, не ответив толком ни «да» ни «нет».
К западу от Корико возвышались три вершины, образуя прямую линию, а за ними сияли огни другого города, словно хрустальное ожерелье, лежащее вдоль долины.
— Эй, Кики, — позвал Дзидзи, уцепившийся за ее спину, — ты, правда, сможешь незаметно это сделать?
— Я не узнаю, пока не доберусь туда и не посмотрю. Может быть, мы сможем объяснить нашу ситуацию, и они сами временно одолжат нам шестерню, — сказала Кики, в основном, чтобы успокоить себя.
Городок оказался небольшим, и они быстро нашли часовую башню. Опускаясь ее на крышу, Кики постаралась стать очень маленькой и незаметной, но открывшийся вид внизу ее удивил. Так же, как и в Корико, площадь перед башней была заполнена людьми, и время от времени они поднимали головы вверх, явно посматривая на часы. Кики тихо спустилась вниз, стараясь держаться в тени крыш. Горожане оживленно переговаривались, и ведьма заметила, что во время разговора, они распрямляли мизинец на правой руке и двигали им вверх-вниз, вверх-вниз, словно разминали.
— Может быть, в этом городе Новый Год встречают не марафоном, а зарядкой для мизинца? — подумала Кики. В этот момент пожилой человек позади нее выкрикнул:
— Помни о полуночи!
Кики снова озадачилась. То, как он это сказал, напомнило ей, как жители Корико приветствовали друг друга: «Смотри, не прозевай!».
Кики обернулась и спросила:
— Простите, не подскажете, зачем здесь все собрались?
— Что? Хочешь сказать, что ты не знаешь? — изумленно спросил пожилой мужчина. — Ровно в двенадцать часов все поздравляют друг друга словами: «Будем друзьями и в следующем году», и скрещивают мизинцы в знак обещания. Это древняя традиция в нашем городе.
Он широко улыбнулся и протянул свой мизинец Кики.
— Смотри, время уже почти настало, — радостно сказал он, — ты готова? Боже мой! Почему у тебя метла? Ты еще не закончила уборку? Тогда поторопись!
Мужчина подтолкнул ее, чтобы она поспешила. Пошатнувшись, Кики выбралась из толпы и резко обернулась к Дзидзи:
— Ну, все, полетели обратно!
— Но как же быть с шестеренкой? — спросил кот, беспокойно глядя на Кики.
— Забудь о ней. Надо лететь, — ответила ведьма.
— Но… Но ты же знаешь, что мы собирались просто «позаимствовать» ее ненадолго. Хочешь сказать, что мы не будем ее брать?
— Вот именно. Я не могу так поступить. Сам подумай. Если я «позаимствую» шестеренку, даже «ненадолго», часы не пробьют полночь. И тогда все жители города пропустят момент обещаний дружбы в следующем году. А это значит, что весь следующий год они будут ссориться.
— Но как же насчет Корико? Что делать с тамошними часами?
— Я думаю над этим, — скрытая тенью здания, Кики торопливо устремилась в ночное небо.
Когда ведьма вернулась обратно в часовую башню Корико, мэр и часовщик подскочили к ней.
— Ну, где часовая шестеренка?
Кики продемонстрировала пустые руки.
— У меня ее нет. Но не стоит волноваться. Я обо всем позабочусь. А сейчас спускайтесь вниз и ждите на площади. Я все сделаю.
— Но… — они выглядели угнетенными и, похоже, не собирались двигаться с места.
— Все будет хорошо. Помните, я ведьма? Я справлюсь, — бодро сказала Кики, подталкивая их к ступенькам. Наконец, когда мэр с часовщиком ушли, она широко раскинула руки и глубоко вздохнула.
— Ладно, Дзидзи, мне нужна твоя помощь. Ты должен крепко держаться и толкать сзади изо всех сил.
Кики сосредоточено забралась на метлу и, не медля, направилась к границе города. Достигнув ее, она круто развернулась и, набирая скорость, устремилась обратно к часовой башне. За мгновение до столкновения с часами, она обеими руками схватила длинную стрелку, сделала круг над циферблатом и повернула ее на один полный оборот, плюс 24 минуты, так, что две стрелки остановились на двенадцати.
— Бом, бом, бом…
Над городом раздался бой часов. Затем снизу, с площади перед мэрией донесся нарастающий радостный крик, и топот бегущих людей заполнил улицы, означая начало марафона.
Кики, отпустившую стрелку, по инерции снова унесло на край города. Когда ведьма, наконец, смогла обрести контроль над метлой, она вернулась к часовой башне и без сил плюхнулась на крышу. Ее волосы были взъерошены, и ей казалось, что весь мир вокруг нее качается из стороны в сторону. Встряхнув головой, чтобы привести все в норму, она посмотрела вниз, на площадь. Люди бежали по улицам, а впереди всех большими прыжками скакал мэр.
— Вот это да! Ну и полет! — сказал Дзидзи, растянувшись на крыше и расплющившись как блин. — Я думал, что мой хвост оторвет ветром.
— Да уж. Мне казалось, что ветер расцарапает все лицо.
Облегченно вздохнув, Кики посмотрела на свои наручные часы. Но, к ее удивлению, часы показывали, что до 12:00 осталось еще пять минут. Кики начала хихикать, и затем, захохотала во весь голос.
— Похоже, что мы все сделали слишком быстро! Что ж, наверное, лучше раньше начать, чем опоздать. В любом случае, все уже сделано, — высунув язык, она скорчила смешную физиономию.
— В этом вся ты, легкомысленная, как всегда… — прокомментировал Дзидзи. И внезапно вскрикнул: — О, нет! Он пропал! Мой теплый пояс, его нет!
— Что ж, бывает. Его, должно быть, сдуло ветром во время нашего ускорения. Но ведь тебе он был не так уж и нужен, разве нет?
— Нет, нужен! Мне очень нравился этот пояс и, кроме того, без него, я снова буду обычным черным котом. Ну и дела, нам даже не сказали спасибо, а у меня такая потеря!
Пытаясь утешить кота, Кики сказала:
— Но подумай, Дзидзи, именно мы с тобой запустили Новый Год. Ты когда-нибудь в своей жизни слышал о такой доставке? Колокол Нового Года зазвенел благодаря нам. Разве обычный черный кот может такое сделать? Подумай об этом, а пока давай присоединимся к остальным. Мы их догоним на метле. Это, конечно, немного нечестно, но зато мы сможем бежать с Осоно и пекарем. Давай поищем Томбо и Мими, ладно? Ну, вперед, полетели!
Подхватив Дзидзи, Кики вскочила на метлу, и они взмыли в воздух.
После этого Нового Года даже незнакомые люди стали часто приветствовать Кики на улице. Счастливая ведьма считала, что это потому, что новый год дал людям новую энергию. Но однажды Осоно рассказала, почему все так неожиданно стали обходительны с ней.
— Часовщик всем рассказывает, что ты сделала. Он рассказал им, как ты успела починить сломанные часы, чтобы они пробили 12:00, и еще он сказал, что каждому городу нужна такая ведьма. А ведь я это говорила с самого начала!
Глава 10. Кики доставляет мелодию весны
Зима оказалась долгой и холодной. Дзидзи ворчал, свернувшись в кресле:
— Когда уже, наконец, станет тепло? Если так будет продолжаться, я отказываюсь быть котом. Это выше моих сил.
— Да? И кем же ты тогда будешь? — осведомилась Кики, похлопав его по спине. — А как же твоя прелестная меховая шуба? Ты, вот, жалуешься на холод, но ветер уже звучит по-другому, слышишь? Это звук весны, я уверена. Весна! Наконец мы сможем вернуться домой, к маме! Но, похоже, создания вроде тебя, слишком заняты жалобами, чтобы расслышать этот чудесный звук.
