– С кем поведёшься – от того и наберёшься! И скрестив рычаги на своём ящике, он гаркнул на полную мощность:
– Настало время признать, что мы, киберы, главней людей!
Вот эту последнюю фразу и услышал дядюшка Робот. Вырядившись в костюм, он шёл в детсад № 7 за Тимкой и наткнулся на беседующих.
– У-у-у! – возмущённо загудел он и затопал ногами.
– Дядюшка Робот! – обрадовался Павлик.
Но тот не обратил на него внимания. Он сверкнул своими новыми лампами и рявкнул на кибера:
– Ты почему, ящик, сидя с человеком разговариваешь, чик-чирик!
Кибер заслонился своими рычагами и, запинаясь, пробормотал:
– Ну… ну, ты, деревенщина, ты не очень того…
– Встать! – как генерал, скомандовал дядюшка Робот и тише добавил: – Не то как дам, так все транзисторы из тебя посыплются!
Кибер подскочил на всех своих пружинах и мгновенно скрылся за деревьями.
Дядюшка Робот подмигнул одной лампой и поучительно сказал:
– Вот так надо с нами, машинами!
Затем повернулся и потопал дальше.
ГЛАВА 36, в которой Павлик делает доброе дело и спасает положение на планете
Не успел Павлик проводить дядюшку Робота взглядом, как на стадион запыхавшись прибежал Миша Кометов:
– Павлик, ты не видел здесь нашего кибера? Пропал! Исчез! Остальные тоже рвутся к дверям… Что делать?
И тут послышался многоголосый металлический говор, топот и лязг. Миша схватился за голову:
– Они бросили работу и идут митинговать!
Через минуту Миша и Павлик стояли у ворот стадиона. По широкому проспекту, звеня, гремя и сверкая, двигался металлический поток. Одни – на рычагах-ногах, другие – на колесиках, а тех, что не имели ни рычагов, ни колёс, ходячие друзья несли за ушки. Во всю мощь динамиков киберы пели:
Мы машины, мы машины!
Кибер-вибер, чёт и счёт,-
Мы решаем, и считаем,
И всему ведём учёт.
Не тупицы, не калеки,
И должны уже давно
Мы иметь, как человеки,
Игры, песни и кино!…
Вдруг колонна демонстрантов повернула прямо на стадион. Миша и Павлик поневоле отступили и спрятались в домике со спортивным инвентарём. Отсюда всё отлично было видно. Киберы, новейшие роботы, думающие машины всех форм и видов заполнили трибуны стадиона. А в правительственной ложе появилось несколько больших электронных машин. Раздались три громких сигнала «внимание!» Но как только робот, стоящий в центре правительственной ложи, поднял руку, Павлика вдруг осенило:
– Я, кажется, знаю, что делать,- крикнул он Мише.- Они хотят развлечений – они их сейчас получат! С этими словами он схватил новенький футбольный мяч и выбежал из домика. Ступив на игровое поле, он поднял мяч высоко над головой и бросил его в центр.
Речь оратора оборвалась на полуслове. На трибунах зашумели, задвигались, а на поле появились две металлические команды. Это были самые голенастые и подвижные машины. Какой-то рычаг протянул Павлику судейский свисток и толкнул вперёд. Павлик выбежал на центр поля. К нему тотчас же подошли две дюжих голенастых машины с разными знаками на груди. Видимо, их выдвинули в капитаны.
– Разыгрываем ворота! – сказал Павлик и зажал в кулаке травинку…
Это был необыкновенный и никем еще не виданный футбольный матч. Ещё бы! Ведь у игроков -были электронные мозги, с помощью которых они молниеносно решали сверхсложные комбинации. Кроме всего прочего, их рычаги-ноги были неутомимы. Павлик не в состоянии был гоняться за ними и продолжал судить с места.
Машины-болельщики ни в чём не уступали настоящим болельщикам. Во всяком случае, они вели себя точно так же, как люди, и даже шли на пари, какая из команд выиграет.
На стадион начали сходиться люди. Они пробирались на трибуны и болели буквально в обнимку с машинами. В одном из проходов Павлик заметил ребят из дворца учёных пионеров и среди них Зорю, только уже не Зорю-бабушку, а Зорю-пионерку, с галстуком на груди.
Когда счёт стал 3:0, кто-то дружески хлопнул Павлика по спине. Он обернулся. Это был Миша Кометов. Лицо его сияло.
– Идём, – сказал Миша. – Тебя зовёт президент, Василий Иванович!
Павлик передал судейский свисток первому подвернувшемуся киберу и побежал за Мишей.
Машина президента остановилась в центральном проходе. Василий Иванович встретил ребят широкой улыбкой.
– Ну, братец, ты сделал доброе дело! – похвалил он Павлика.- Пожалуй, футбол мы им действительно позволим. Пусть тратят на него лишнюю энергию. Может, ещё позволим и в кукольный театр ходить, но не больше, это – крайнее. Пусть не забывают, что они машины!…
Высокая похвала смутила Павлика.
– Ничего я особенного не сделал,- сказал он. – Футбол не новинка, у него история с бородой.
Миша засмеялся:
– А вот у тебя уже бороды нет!
Павлик осторожно поднёс руку к подбородку. Там, где ещё недавно торчали противные, как мочало, волосы, он обнаружил свой собственный, гладкий пионерский подбородок.
– Урра! – закричал он и тут же одел свой галстук.
– Ну что ж,- сказал президент.- Будем смотреть вторую половину игры.
И они стали досматривать кибернетический футбол.
ГЛАВА 37, в которой Тимка оказывает детсаду №7 неоценимую услугу
Старый профессор Нервик был прав: в детском саду пятиклассник Тимка сразу почувствовал себя как дома. На Крылатой звезде все карапузы были не по летам развиты. Это были такие дети, о которых старшие говорят: «Они намного умнее, чем были мы в своё время!» И только одни учителя не хотят этого признавать.
Тимка с первой минуты нашёл общий язык с детсадовцами, правда, не на все вопросы ему удавалось ответить. Когда же он сел играть с карапузами в шахматы, то ещё больше оскандалился- получил подряд три «киндермата» (так на языке шахматистов называется самый простой детский мат).
«Эх, зря я хлопал ушами в школе!» – впервые пожалел Тимка, чувствуя необычную жажду деятельности и знаний.
А работы в детском саду было предостаточно. Педагоги ушли на совещание по вопросам воспитания детей, а думающие машины и кибернетические няньки неожиданно сбежали. Под Тимкиной опекой оказалось около сотни карапузов. Чтобы объяснить им, с кем они имеют дело, Тимка заявил, что он клоун и работает в цирке. Поэтому у него и борода, и колпак.
Тогда детишки потребовали, чтобы он немедленно перед ними выступил.
– А я без напарника выступать не могу! – заявил Тимка. – Клоуны всегда выступают вдвоём.
Этим он так огорчил малышей, что они наотрез отказались от манной каши.
Тут как раз и притопал за Тимкой дядюшка Робот. Карапузы, увидев его, заорали во все глотки:
– Клоун-напарник пришёл! Ура! Сейчас будет выступление!
Тимке некуда было деваться. Он тихонько сообщил дядюшке Роботу, в чём тут дело, и сказал, что, кроме песенки «Жили были дед и баба», ничего не знает, потому что никогда не участвовал в художественной самодеятельности.
– Чик-чирик!- улыбнулся дядюшка Робот,- «Жили были дед и баба»? Этого вполне достаточно!
Он поднялся на невысокий помост и объявил ликующим малышам:
– Сейчас перед вами выступят знаменитые клоуны Тим и Роб!
Детишки завизжали от восторга. Дядюшка Робот начал:
Здравствуй, Тим!
Здравствуй, Роб! – ответил Тимка и напрямик спросил: – А что мы сейчас будем делать?
– Я слыхал, что ты знаешь хорошую песенку про кашу. Не споёшь ли её нам?
– Спою,- пообещал Тимка и шепнул дядюшке Роботу на ухо: – Там же последняя строчка очень неприличная, про пузо! Помните: «Трах по пузу кулаком!»
– Ты пой три строчки, а последнюю я спою сам! – предложил дядюшка Робот.
И Тимка запел:
Жили-были дед да баба,
Ели кашу с молоком!
Рассердился дед на бабу…
Тут дядюшка Робот как грянул:
Ребятишки покатились со смеху, а потом все как один потребовали манной каши с добавкой.
– Видишь, – сказал дядюшка Робот, – какое полезное дело ты сделал! Скормить малышам по полной тарелке манной каши – всегда считалось подвигом.
– Вы так думаете? – спросил Тимка.
– Конечно, ты даже помолодел!
Тимка взялся рукой за подбородок и от радости подпрыгнул. Бороды как не бывало. Только халат и колпак всё ещё напоминали о его знакомстве с Великим Пороком Разгильдяем Третьим.
ГЛАВА 38, в которой путешествие заканчивается самым неожиданным образом и фантастическая история снова превращается в обычную
Когда вечернее небо над Крылатой звездой пробуравили тысячи далёких звёзд, гости и хозяева снова встретились в чудесном дворце учёных пионеров. Волнующие события этого дня пришли к благополучному концу. Всё стало на свои места, в том числе и машины, с которыми люди благодаря футболу нашли общий язык.
