— Бежим! — крикнул мальчик и повернул в другую сторону.
Девочка рванулась за ним, но затем заметила, что за терьером виден бульдог с белой мордой, а за ним — невероятно! — черный мопс. Она ахнула. Уж эту бархатную мордочку Молли бы узнала где угодно.
— Не могу поверить! — пискнула она. — Микки! Микки! Там Петулька!
Когда брат остановился, замерли и мисс Ханро с мисс Дубтонн. Молли знала, что время работает против нее. Ханро и Дубтонн возвращались.
— Быстро превращайся в белую собаку, — прошептала она брату, — а я беру терьера.
Распластавшись по стене, чтобы избежать клацающих челюстей терьера, дети сосредоточились на превращении в двух собак.
Молли так энергично ворвалась в тело терьера, что мгновенно подавила его личность.
«Прости, прости, прости! — мысленно обратилась к нему девочка. — Пожалуйста, позволь мне одолжить твое тело совсем ненадолго!» Молли ощутила себя в его ловком мускулистом охотничьем теле, и, конечно, теперь она гораздо острее воспринимала отвратительную вонь сточной канавы. А еще — нос улавливал запах крыс.
Узнав мисс Дубтонн, терьер грозно зарычал, а затем зло и решительно щелкнул зубами, ухватив ее за грязное крысиное ухо. Собака оторвала крысу от земли и принялась трясти, как тряпку. Затем брезгливо отшвырнула ее в сторону так, что та полетела, расставив лапы, и приземлилась в поток вонючей воды, бегущей по канаве. Пес глубже сунулся в водосток и еще успел укусить мисс Ханро. Та завизжала и бросилась прочь.
Молли яростно залаяла им вслед, с удовлетворением наблюдая, как хвост мисс Дубтонн исчез в канализационной трубе. А с ними, осознала она, исчез и секрет того, как им с братом превратиться в самих себя.
Тут терьер обернулся и увидел застывшую Петульку.
Собачка растерянно уставилась на Макглориана, потирая лапой черный носик. Не может же быть, чтобы ее новый друг превратился в хозяйку. Вероятно, это все от волнения. Бедняжка закрыла глаза и потрясла головой.
— Петулька, я знаю, что это звучит очень странно, — вдруг заговорил Макглориан, — но это я, Молли. — Собачка вытаращилась на терьера и попятилась. — Не бойся, — продолжал приятель. — Я научилась менять тела — это называется «преображение». И Микки тоже научила. Посмотри, он вселился в твоего друга.
Мопс остолбенел. Она не говорила двум лондонским собакам, как зовут брата девочки, — значит, это правда: Молли, ее любимая Молли, сейчас находится в теле терьера.
— Э-э… Молли? — спросила она неуверенно.
— Да, это я.
Случившееся потрясло всех. Молли с ее умением читать мысли иногда ухитрялась расшифровывать некоторые думы Петульки, а сама собачка с ее животной сверхчувствительностью могла определить местонахождение и настроение хозяйки. Но они никогда до конца не понимали друг друга и не могли общаться по-настоящему. Зато теперь, когда обе были собаками, они могли разговаривать! В потрясенном молчании они смотрели друг на друга. Однако у них не было времени поговорить. С объяснениями придется подождать.
Молли взглянула на вход в ресторан «Шик». Темникус ушел, но теперь, обладая собачьим чутьем, она могла определить, где он стоял. От этого места пахло чернилами, книгами и сосновыми шишками. И кожей. Затем девочка заметила мисс Терияки и мисс Сюзетт, споривших, стоя на мостовой, и опять учуяла запах книги о гипнозе. Сейчас книги явно не было поблизости, но запах ее еще витал в воздухе. И там, в книге, скрывался секрет обратного превращения, так что им необходимо заполучить ее прежде, чем до нее доберется мисс Ханро.
— Петулька, мы тебе все расскажем позже, — сказала Молли. — Сейчас самое важное для нас — следовать за запахом сосновых шишек и кожи, то есть за такси, которое увозит его!
И собаки помчались, думая только о том, как скорее добраться до цели. Потому они и не учуяли двух послушных загипнотизированных кошек, которые дремали в корзинке, висевшей у входа в шляпный магазин.
К счастью, в этот зимний вечер лондонское движение было весьма интенсивным. И хотя такси Темникуса уже отъехало, оно передвигалось медленно, и собаки вскоре сумели определить нужную машину и уже не отставать от нее.
Автомобили проезжали мимо ресторанов, бутиков и художественных галерей.
Петулька на ходу поведала близнецам обо всем, что произошло в Брайерсвилль-парке, а также о том, как мисс Ханро украла кристаллы времени, принадлежавшие Молли. Слушая взволнованное тявканье верного друга, девочка дивилась тому, как замечательно быть собакой. Она могла столько всего учуять! Невероятно! Земля под ее лапами рассказывала целые истории о тех, кто там побывал раньше, с помощью оставленных ими запахов. Каждое место, мимо которого они пробегали, обладало сложной смесью запахов, складывавшихся в понятные картины. Наконец такси оказалось на красивой площади, окруженной большими белыми домами, с маленьким сквером посередине.
Не рискуя подбираться ближе к зданиям с изысканно украшенными входами и высокими витражными окнами, Молли, Микки и Петулька укрылись за большим красным почтовым ящиком на углу. Оттуда они проследили за тем, как Темникус вылезает из машины. Быстро оглядев улицу, чтобы удостовериться, что никто не шпионит за ним, он поднялся по ступеням красивого отеля с тремя флагами над входом. Швейцар распахнул обитые медью двери и с поклоном впустил гостя. Из отеля пахнуло теплым запахом жареной картошки, овощного супа, крахмального белья и ландышевого мыла.
— Кто это? — задыхаясь, спросила Петулька.
— Он такой же плохой, как мисс Ханро, — ответила Молли.
В окно было видно, как хозяин казино беседует с портье в вестибюле отеля. Близнецы поведали Петульке о Темникусе и второй книге о гипнозе. Собачка внимательно слушала потрясающую историю и кивала.
— Это, в общем, все, что нам известно, — заключила Молли. — Плохи наши дела.
Она уткнулась головой в шею песика:
— Если мы не узнаем, как превратиться в самих себя, рано или поздно не сможем больше двигаться вперед. Застрянем в чьем-нибудь теле навсегда.
— Мне страшно, — признался Микки.
— Половинка меня хочет вернуться в Брайерсвилль-парк и убедиться, что там все в порядке, — сказала Молли, — но…
— Ты этого не сделаешь, — прорычала Петулька, — дома все не настолько плохо. По крайней мере, они там не в такой опасности, как вы. Вы должны достать эту книгу.
Девочка-терьер поскулила и посмотрела на четвероногую подружку. Та была совершенно уверена в своей правоте, да и вообще это звучало разумно. Через окно они увидели, как Темникус вошел в лифт.
— Думаете, он останется здесь на ночь? — спросил Микки.
На холодном уличном воздухе шерсть собак встала дыбом. Молли поежилась.
— Мы могли бы попробовать попасть внутрь. Проследить за ним.
— Собака в лифте? Рискованно. Можешь мне поверить, — предупредила Петулька, — прежде чем ты сообразишь, в чем дело, они пошлют за ловцами бездомных собак.
Перед зданием остановилось еще одно черное такси. Дверца распахнулась, и из машины вышла коротко стриженная кудрявая девочка в розовой шубке.
— Это Лили Темникус, — объяснила Молли мопсу. — Мы видели ее на фотографии. Дочь Теобальда.
Малышка расплачивалась с водителем, одновременно внимательно оглядывая улицу. Собаки учуяли ароматы попкорна и клубничного шампуня и еще какой-то запах, похожий на лимонный. Новые для Молли собачьи инстинкты сразу же подсказали ей — девочка очень нервничает. Вот такси, испустив облако выхлопного дыма, тронулось с места, а Лили направилась в обход здания, к задней двери. Она постояла там несколько минут, проверяя обстановку, а затем вернулась. Кинув недобрый взгляд наверх, на деревья, девчушка вошла в отель через парадный вход.
— Почему бы нам тоже не обойти здание, — предложила Молли, — вдруг там пожарная лестница, и мы сможем подняться по ней.
— Нет! — перепугалась Петулька. — Собаки не могут лазить по пожарным лестницам. В этих железных лестницах такие дыры, что лапы проваливаются.
— Да, конечно, — отозвалась Молли. — Ох, солнышко, как же хорошо, что ты с нами.
Не теряя времени, но и не забывая следить за обстановкой при помощи своих чутких носов, три собаки помчались в крытый проход за отелем, к двери для посыльных. На полдороге они обнаружили большие люки. За ними скрывались туннели, ведущие на кухню: они использовались для доставки продуктов. Сквозь решетку собаки увидели поваров. Усатый мужчина вымешивал тесто, другой, в высоком белом колпаке, украшал торт. И запахи оттуда неслись невероятно соблазнительные. Ароматы соусов и подливок, чеснока и жареного лука вырывались из шахт и плыли в ночном воздухе. Даже сырое мясо теперь, когда Молли стала собакой, пахло потрясающе вкусно.
— Так есть хочется! — проскулила она.
— И мне, — согласился Микки.
