– Ой! Работает! – засмеялся он. – Работает, как заводная!
Ту же операцию мистер Фредрикссон проделал и с другой рукой, и с ногой. И каждый раз, видя, как суставы с грацией Пиноккио выполняют свои функции, радовался, словно маленький ребёнок.
Потом он принялся за голову. Она свободно поворачивалась на триста шестьдесят градусов. Радостная улыбка в течение всего этого времени не сходила с пожелтевшего лица Роджера.
– Скоро я буду совсем такой, как надо, – с гордостью сказал сам себе Фредрикссон. – Надо только немножко постараться.
Роджер, сделав видимое усилие над собой, отошёл наконец от зеркала. Телефонные звонки, которые время от времени раздавались в комнате, по-видимому, нисколько его не волновали. Он снова уселся в кресло, продолжая улыбаться.
– Так хорошо, так хорошо, что не выразить словами, – произнёс он в пространство. – Очень…
Тут он словно прислушался к чему-то, происходящему внутри него самого.
– Очень хорошо, говорю, – повторил, словно оправдываясь, Фредрикссон. – Что? Да, Брюшной Тип. Да, мой кузен. Ой, это так забавно, вы себе даже не представляете. Да.
Такую несуразицу он нёс ещё полчаса. Затем Роджер встал, постоял, что-то мучительно соображая, и стал приседать.
– Раз, два, три, шестнадцать, двадцать семь… – считал он. Обычный человек уже давно бы свалился на ковёр после первой сотни приседаний, но Роджер приседал и приседал, не сбавляя темпа.
– Триста восемь, триста сорок пять… – говорил он, улыбаясь.
После триста шестьдесят пятого приседания Роджер Фредрикссон вдруг застыл на месте и стоял, не шевелясь, несколько минут.
– Ритуальные приседания – это что-то с чем-то, – произнёс он игриво. – Я чувствую, что становлюсь на целый год моложе и сильнее. Мои мышцы приобретают необычайную эластичность, моя кровь бежит по жилам, словно бешеная. Это так приятно!
Домовладелец прошёлся по комнате, постукивая себя металлической иглой по коленям и прислушиваясь, словно настройщик пианино, к сухим плотным звукам.
– О! Мне начинает казаться, что я сделан из резонаторной ели! Да! Это же просто подарок! Какой звук! Моя кожа теперь не только лучше защищает тело, она ещё и поёт, как скрипка! Да!
Тут больной домовладелец перешёл на откровенный бред. Он до самого вечера то разговаривал с собой, то начинал подолгу и упорно приседать, то рассматривал себя в зеркало, находя всё новые и новые поводы для восторга. Было очевидно, что Роджер Фредрикссон окончательно и бесповоротно свихнулся.
Горничная, в которой женское любопытство пересилило-таки первобытный страх, целый час обливалась слезами под дверью хозяина, слушая его вдохновенный бред. Потом, высморкавшись в большой клетчатый платок, она пошла в телефонную будку.
На следующий день «Нью-Йорк таймс» поместила обширный материал о ещё одной жертве «марионеточной» болезни в Штатах.
* * *
У Долби Паркера с утра было такое замечательное настроение, что он даже устроил внеочередной разгон своим сотрудникам.
– Вы – опустившиеся типы! Если на вас время от времени не наезжать, вы пустите компанию под откос! Жалованье урежу! Без пенсионного страхования оставлю!
Все сотрудники, к счастью, знали причуды своего босса и не принимали близко к сердцу его выкрики. Скоро Рождество, а их сластёна-начальник волнуется, как мальчишка, перед каждым визитом Санта-Клауса, пусть и сам его заказывал ещё на той неделе и переругался со всеми работниками специализированного магазина, выбирая то набор шоколада с начинкой из белого «Мартини», то огромный торт из суфле, то что-то ещё…
Сегодня как раз тот день, когда Санта-Клаус должен был принести ему домой огромный мешок со сладостями. Брюшной Тип в конце концов заказывал все подчистую, так что его придирки к качеству подарков – тоже лишь часть его новогодней традиции.
Захлопнув дверь офиса и спускаясь в подземный гараж, Долби насвистывал какой-то мотивчик, и одни лишь приятные мысли роились в его голове.
Во-первых, разве это не подарок, что секретарша (единственный, пожалуй, человек, которому Тип доверял) сегодня прибежала из банка счастливая-счастливая и сообщила, что из Малайзии пришла крупная сумма на его счёт. Негр-то и в самом деле перетрусил!
Во-вторых, его братец Роджер сейчас находится в частной клинике у какого-то психиатра, страдающего, по-видимому, неудержимой страстью к разного рода нововведениям и экспериментам. Как замечательно, что не остыла ещё искра творчества в психиатрах! Это будет верным залогом того, что Роджер никогда больше не появится на жизненном горизонте Долби Паркера.
Ну, и в-третьих, сегодня первый визит Санта-Клауса! Долби и сам порой не понимал, почему так неудержимо его влечёт к сладостям. «Если взрослый мужчина любит шоколад и пряники значит у него доброе сердце», – сказала сегодня секретарша. У Долби Паркера – доброе сердце! Вот самая радостная и сенсационная новость на первую полосу «Нью-Йорк таймс»! Подумать только!
Вот с такими пузырящимися, словно шампанское, мыслями, Брюшной Тип выехал на праздничные улицы Нью-Йорка. Он нахально обгонял машины и насмешливо сигналил ругающимся ему вслед водителям. До чего замечательный праздник будет в этом году!
Тип вполне искренне считал, что своим успехом телекомпания обязана прежде всего ему, мудрому и масштабно мыслящему директору. Эта девчонка Эйприл О'Нил, конечно, небесталанна и довольно смазлива. Ей удались некоторые репортажи, особенно осенняя серия из северной Бразилии. Да, она заметно растёт под руководством Долби Паркера, но миллионы телезрителей смотрят CBS вовсе не из-за неё. Глупости какие! Злые языки, конечно утверждают, что миллионы чистой прибыли, которые удалось заработать компании за считанные месяцы, принесли именно обаяние и профессионализм О'Нил. Что ж, такая крупная фигура, как Паркер, не может не вызывать у кого-то зависти. Он к этому привык и поднимает не больше одного крупного скандала за месяц. А этой девчонке О'Нил даже распорядился выслать во Флориду поздравительную открытку. Хотя она вряд ли оценит этот благородный жест… Ох, как нелегко быть великодушным!
Озабоченный своим великодушием Брюшной Тип подрулил к огороженному чугунной решёткой и высоченными платанами особняку. Здесь он и живёт. Скромно, но со вкусом – это был девиз Долби Паркера. Припарковав зелёный «Роллс-ройс» (по пятницам Тип ездил только на зелёных авто – традиция!), он поднялся на крыльцо и, достав тяжёлую связку ключей, отпер массивную сандаловую дверь. Едва Долби включил свет, как к нему бросился из комнаты красавец-далматин, норовя лизнуть прямо в губы.
– Фу, Роджер! (в честь любимого кузена!) – отвернувшись, произнёс Брюшной Тип. – Мне сейчас не до тебя, отстань.
Пёс зевнул, показав испорченные шоколадом зубы, и поплёлся на своё место.
Брюшной Тип накинул халат и, взяв с телефонной полки калькулятор, подсчитал сегодняшнюю прибыль.
– Ага, – задумчиво произнёс он, переваривая высвеченные на дисплее цифры.
– Ну что ж, мы с тобой сегодня заработали на хорошую порцию сладостей, – сказал наконец Долби, щёлкнув далматина по носу, и пошёл смотреть телевизор.
Через несколько минут зазвенел аппарат внутренней связи.
– Паркер слушает, – произнёс в трубку Тип. – А-а, Санта-Клаус? Так что ж ты, дармоед, так поздно приходишь? Что? Ещё две минуты назад ты должен был стоять на моём пороге и радовать меня своими подарками! Ладно, давай. Только бегом. Боссу твоему я все равно доложу. Ага. И его тоже взгрею.
Прошло несколько секунд, и дверной звонок залился серебристым звоном. Далматин Роджер сначала оглушительно залаял, а потом вдруг тихо заскулил.
– Ты что, конфетой подавился, что ли? – проворчал Тип, проходя к двери.
– А вот и Санта-Клаус! – радостно воскликнул он, когда на пороге выросла огромная фигура в красной шубе, с бородой из целлюлозы и с внушительным мешком за спиной.
– Давай, заходи скорей, бездельник, – пробормотал Долби, пропуская Санта-Клауса в дом.
Тот опустил мешок на пол и, выставив вперёд руку в красной алеутской рукавице, торжественно произнёс:
– Я спешил сюда из-за трёх морей и двух океанов, из-за гор и из-за рек, я принёс тебе привет от египетских царей и нубийских полководцев. Долго я искал, где живёт мальчик по имени Долби, который ждёт не дождётся подарочка от дедушки Санта-Клауса в рождественскую ночь…
– Ну, что ты несёшь? – пробормотал Паркер, нетерпеливо раскрывая мешок. – Тебе что, за это платят, что ли?
Санта-Клаус замолчал и, сложив руки, смотрел на Брюшного Типа.
А тот вовсю потрошил мешок.
– Так, так… Шоколадная косточка… Эй, Роджер! Это тебе!
Пёс бочком подошёл и, косясь на чужака, торопливо схватил угощение и убежал на свой коврик.
– О! Это пирожные с шоколадно-кокосовой начинкой! Уважаю… Это – мощь! – продолжал осмотр Тип. – А это что? А это мой любимый пирог с инжиром! Ну я молодец! Что за подарки!
