Когда Мила приблизилась к столику, двое друзей Гарика повернули головы в ее сторону. Ей тут же показалось, что сию минуту она обязательно споткнется, но она почему-то не споткнулась. Гарик встал и отодвинул для Милы стул. Мила пробормотала что-то в знак благодарности и села, радуясь, что можно спрятать ноги и руки под стол и не чувствовать себя такой неуклюжей. Друзья Гарика по-прежнему с интересом ее рассматривали.
— Медь, — вдруг тоном знатока сказал один из них, резко отвернувшись от Милы и обратившись ко второму.
Он был коренастый и веснушчатый, а то, что творилось у него на голове, Мила про себя тут же окрестила Сено-Солома.
Второй — смуглый, коротко стриженый татарин с раскосыми глазами за полупрозрачными золотистыми стеклами узких очков — оценивающе посмотрел на Милу и заявил:
— Червонное золото.
— Х-ха! — воскликнул Сено-Солома.
Мила с недоумением покосилась на Гарика. Тот улыбался и, заметив ее взгляд, слегка наморщил нос и покачал головой, мол, не обращай внимания. Указав кивком на своего смуглого приятеля, Гарик представил:
— Это Дамир.
Потом кивнул в сторону веснушчатого:
— Андрей.
Друзья Гарика были полными противоположностями друг другу. Андрей был простоват: весь какой-то взъерошенный и расхристанный. Дамир, напротив, имел щеголеватый вид. Одет он был с иголочки и явно имел привычку следить за своей внешностью.
— Ребята, — обратился к друзьям Гарик, — это Мила.
По очереди посмотрев на Андрея и Дамира, Мила робко спросила:
— А что значит «медь» и… «червонное золото»?
Андрей фыркнул и высокомерно изогнул левую бровь.
— Химические элементы, — снисходительно покосившись на Милу, ответил он и добавил таким тоном, словно пояснял очевидные вещи непроходимой тупице: — Медь и золото — это химические элементы.
Дамир, глядя на Андрея сквозь золотистые стекла очков, тихо захихикал.
Мила опустила глаза и натянуто улыбнулась. Не нужно было быть сверхдогадливой, чтобы понять — над ней смеялись. Мила вдруг почувствовала, что начинает злиться. В конце концов, пусть для них она и малолетка, но, ко всему прочему, она одна из шести лучших студентов Думгрота, выбранная Магическим Тетраэдром. Тот факт, что сама она считала это ошибкой, в этот момент благополучно забился на задворки ее сознания.
— Я утверждаю, что этот цвет волос, — Мила подняла глаза как раз в тот момент, когда Андрей указал пальцем на ее волосы, — совпадает с цветом меди. Дамир утверждает, что это червонное золото. А я утверждаю, что он льстец. А ты как думаешь?
Он обращался к ней. Чувствуя, что все еще злится, Мила, уставившись на Андрея с неожиданной для самой себя дерзостью, угрюмо заявила:
— Морковь.
Глаза Андрея округлились от удивления.
— Что? — не понял он.
— Овощ, — наслаждаясь тем, что заставила его растерянно моргать, таким же снисходительным тоном, каким он только что обращался к ней, заявила Мила и очень спокойно, как ребенку, который отстает в развитии, пояснила: — Морковь — это овощ.
Гарик широко улыбнулся, судя по всему, испытывая те же чувства, что и Мила, и негромко засмеялся, глядя на Андрея. Дамир тоже хихикал, и Мила, понимая, что теперь смеются уже не над ней, почувствовала, что больше не злится.
— Я думаю, мои волосы цветом больше похожи на морковь, — с трудом сдерживая улыбку, пояснила она сконфуженно улыбающемуся Андрею.
Она вдруг поняла, что только что прошла своего рода боевое крещение. По-видимому, у друзей Гарика был довольно оригинальный способ проверять людей на прочность, испытывая в первую очередь их чувство юмора.
— Съел, умник? — с довольной улыбкой спросил Гарик у Андрея.
— Съел, — благодушно согласился тот и, повернувшись к Миле, доверительно заявил: — Ну, теперь я за Гарика совершенно спокоен. С таким напарником, как ты, Мила, вы в два счета выиграете Соревнования.
— И кто из нас льстец? — не прекращая хихикать, спросил у Андрея Дамир.
Он вдруг посерьезнел и отодвинул стул.
— Ну ладно, мы уже пойдем.
Они с Андреем оба встали. Заметив, что и тот, и другой смотрят на них с Гариком с серьезными лицами, Мила опять растерялась.
— Гарик, береги себя, — важно напутствовал Андрей. — Не забывай, ты гордость Золотого глаза.
— И лучший игрок в драконий дартс, — поддержал его с той же интонацией Дамир.
Мила посмотрела на Гарика, вопросительно приподняв брови, — он жизнерадостно улыбался, едва заметно покачивая головой.
— Берегите друг друга, — сохраняя серьезную мину, продолжал Андрей. — Команда — это святое.
Гарик поднял глаза на друзей.
— Идите на фиг оба, — шутливым тоном сказал он, широко улыбаясь.
Андрей сделал глубокий вздох, коротко кивнул, посмотрел на Дамира и чуть ли не торжественно сказал:
— Пошли!
— На фиг? — на полном серьезе уточнил Дамир.
— И туда тоже, — деловито кивнул Андрей, увлекая друга за собой.
— Юмористы недоделанные, — с улыбкой сказал Гарик, глядя вслед своим друзьям, которые уже позабыли о серьезности и, на ходу обмениваясь короткими фразами, дружно хихикали.
Когда за ними закрылась дверь кафе, Гарик повернулся к Миле.
— Ты на них не обижайся, — сказал он; его синие глаза весело улыбались. — Они неплохие ребята. В принципе. Только почему-то оба считают себя остроумными.
Мила негромко засмеялась.
— Я не обижаюсь, — заверила она, потом сконфуженно помялась и добавила: — Ну, то есть сначала — да… Совсем чуть-чуть… Но потом…
Мила отрицательно покачала головой — очень старательно, чтобы убедить Гарика, что не держит обиду. Теперь негромко засмеялся он, из чего Мила сделала вывод, что она его убедила. Подняв глаза, Мила встретилась с ним взглядом. Почему-то ей вдруг стало неловко, когда она поняла, что они остались вдвоем и весь день им предстоит провести вместе. Чтобы избавиться от этого ощущения, Мила спросила первое, что пришло в голову:
— А что такое драконий дартс?
Гарик пожал плечами.
— Это игра… — Он замялся и с улыбкой хмыкнул. — Трудно объяснить. Если захочешь, когда-нибудь научу тебя в нее играть, иначе не поймешь.
Опустив глаза, словно ей ужасно интересно было рассматривать край столешницы, Мила кивнула. Несколько секунд за столом царило молчание.
— Огонь, — вдруг негромко сказал Гарик.
Мила посмотрела на него с недоумением. Он кашлянул и, кинув взгляд на ее волосы, пояснил:
— Они такого же цвета, как огонь. Твои волосы похожи на огонь.
Внутри у Милы прокатилось что-то теплое, оставив дорожку от сердца до пяток. Она подумала, что это странно: волноваться, трепетать от радости и одновременно чувствовать себя глупо.
Мила быстро одернула себя, отводя взгляд от пристально глядящих на нее синих глаз Гарика и напоминая, что нельзя поддаваться этому чувству. Он не должен ей нравиться — и точка.
Мила кашлянула и словно бы непринужденно спросила:
— А… с чего мы начнем готовиться к Соревнованиям?
Гарик улыбнулся, протянул руки к стопке книг на краю стола, которые Мила почему-то не заметила раньше, и подвинул их ближе к ней.
— Что это? — поинтересовалась она, озадаченно глядя на книги.
— То, что может понадобиться, — ответил Гарик. — Латынь, скандинавские руны, славянские руны, древнегреческий, глаголица. По идее, вы все это будете учить в Старшем Думе, а сейчас из нас двоих знать это полагается только мне. Но если ты будешь знать чуть больше, чем тебе положено, и во время испытаний сможешь с чем-то разобраться сама, без моей помощи, то и нам обоим, и тебе лично это будет только на пользу. Так что… учи. Начать советую со славянских рун: названия, значение… Параллельно займись латынью. Зубри не меньше десяти слов в день — словарик там небольшой, справишься.
— А-а-а, — озадаченно промычала Мила. — Хорошо. Как скажешь. А это что?
Мила указала на свиток пергамента, лежащий рядом со стопкой книг.
— Перечень запрещенной магии, утвержденный Триумвиратом. Все, что туда внесено, во время Соревнований применять нельзя.
Мила кивнула, припоминая, что профессор говорил об этом перечне.
— Вообще-то, все это применять нельзя нигде и никогда, но некоторые вещи из списка кажутся безобидными и маги пользуются ими, рассчитывая, что милиция Троллинбурга об этом не пронюхает. Но во время испытаний каждое наше действие будет на виду. Используешь запрещенное заклинание — куратор и судьи узнают об этом после того, как испытание будет пройдено. И тогда считай, что проиграл, хотя Соревнования все равно придется пройти до конца…
— Ясно, — сказала Мила и напомнила: — Ты обещал рассказать о месте, где пройдет первое испытание.
Он кивнул.
— Улица Ста Личин, — сказал Гарик. — Информации о ней довольно много. Я там никогда не бывал, а из того, что слышал от других и раскопал в библиотеке Думгрота, картина получилась впечатляющая. Если в двух словах, то улица Ста Личин — это улица-оборотень.
