Ознакомительная версия.
– Зачем ты взял зеркало? Чтобы обречь меня на бесконечный выбор между тобой и Ванькой? – спросила она.
– А что, ты уже выбрала? – спросил он.
– Бейбарсов, – произнесла Таня тихо, скрывая раздражение. – Я повторяю вопрос: зачем ты взял зеркало? Ты же не вор. Или все-таки вор?
Кажется, ей все же удалось его уколоть. Некромаг помрачнел.
– Вор – тот, кто берет чужое. Можно ли назвать вором того, кто возвращает свое? Если ему пытаются помешать – разве он не вправе защищаться? – сквозь зубы произнес он.
– Зеркало, которому много сотен лет, твое? Каким образом? – быстро спросила Таня.
Глеб резко отвернулся. Его четкий профиль трещиной разделил луну.
– Не имеет значения. Просто поверь!.. Веришь?
– Какая разница: верю я или нет. Тебя ищут, чтобы бросить в Дубодам!.. Понимаешь, в Дубодам! Ты что, ребенок? – крикнула Таня.
Бейбарсов с досадой дернул худым плечом.
– Надо же! В Дубодам! Туда же, куда когда-то бросали Валялкина? Наши судьбы закольцованы, ты не находишь?
– Перестань!.. Тебе что, плевать на Дубодам? Это тюрьма-вампир. Она выпивает своих узников!
– Некромагов ненавидели во все века. Иногда у магов и некромагов случались перемирия, но никогда не было мира, – философски отвечал Бейбарсов.
– В Тибидохсе два охотника! Они приходили ко мне, искали тебя!
– Вот как? Что за охотники? – заинтересовался Глеб.
– Полувампиры.
У Бейбарсова дрогнул угол рта.
– Отважные ребята, но не очень умные. Были бы умные – сидели бы дома.
– У них «Раздиратель некромагов».
Услышав о «раздирателе», Глеб поморщился. В руках у него внезапно появилась бамбуковая трость. Тане казалось, что прежнюю трость он сломал, но, видимо, завел новую. «Бамбук полый, как кость», – как-то сказала Аббатикова. Сказала мельком, но Таня запомнила.
– Что ж… пусть «раздиратель». Тем лучше и тем хуже, – процедил Глеб.
– Ты хоть представляешь, что это? – спросила Таня, напрасно ожидая увидеть на лице Глеба страх.
– Догадываюсь, – спокойно ответил Бейбарсов.
– Хочешь сказать, что «раздиратель» тебе не страшен? Это вечная мука!
Глеб пожал плечами.
– Что ты знаешь о муках? Я некромаг. Меня не пугает смерть. Я давно перестал бояться чего бы то ни было. И потом, ты же меня не выдала? Не рассказала о Сером Камне?
Таня отвернулась. Ей казалось, Бейбарсов специально мучает ее, вспоминая о Сером Камне.
– Нет.
– И почему же?
– Я не доносчица!
Снизу, с чердака, донесся звук падения. Бейбарсов схватил Таню за руку. Поднес палец к губам. Потянул Таню к дымоходной трубе и припал ухом к одной из многочисленных трещин. Таня последовала его примеру. Бейбарсов был рядом. Она ощущала его дыхание. Внизу кто-то выругался, озабоченно завозился. В дыры крыши проникло плотное фиолетовое сияние, характерное для защитной магии чердака.
– Что эфо, фудь я фроклятт! – услышала она встревоженный голос.
– Тшш, Франциск!
– Я не могу делаль «тшш»! Оно меня держит! Мне кажется, будто я влип в жидкий резин!
– Это защитная магия темных! Она здесь всюду! Не шевелись!
– Тщорт! Сделать же что-то, Вацлав! Я торчиль здесь точно крыс!
– Чердачные ловушки Поклепа, – шепнула Таня, ощутив вопросительный взгляд Бейбарсова. – Мы с Ягуном и Ванькой их обходили. Но чтобы обойти, надо знать, где они поставлены.
– И что теперь? Примчатся циклопы?
– Непременно. Но не сразу. Башня слишком высокая.
На чердаке послышалась возня. Кто-то кого-то тянул. Кто-то ругался и требовал пошевеливаться. В трещину трубы дважды прорывалось ядовитое фиолетовое сияние.
– Пудь ты пудешш тоже фроклятт! Ты тоже застрял, Вацлав! – обреченно пожаловался уже знакомый Тане голос.
– Некромаг где-то над нами! Если он пойдет через чердак – мы его прикончим!
Глеб отошел от трубы.
– «Раздиратель некромагов» – сильнейшее оружие, если не доверять его дуракам. Дураки и сумасшедшие гении – вот два главных бича этого бедного мира. Но все же, как они тебя выследили? Ты же летела на контрабасе? А ну-ка, позволь!
Глеб шагнул к Тане и, не касаясь ее тела, провел сверху вниз открытой ладонью. Затем приподнял контрабас и осторожно встряхнул. Внутри контрабаса что-то заскреблось.
– Понятно. Они бросили что-то внутрь твоего контрабаса. Какой-нибудь дрянной следящий артефакт, который показывает дорогу. Вытащишь его после!.. А пока улетай!
– А ты?
– Я последую за тобой. Но позже. Нужно проявить вежливость, раз уж наши друзья тащились так далеко.
Не успела Таня спросить, что Глеб имел в виду под вежливостью, как он уже постучал по трубе бамбуковой тросточкой.
– Господа! Вы меня слышите? – спросил он в трещину.
Возня на чердаке прекратилась.
– Кто с нами говорит? – спросил гнусавый, но довольно спокойный голос Вацлава.
– Глеб Бейбарсов. У вас, похоже, неприятности? Могу я быть вам полезен?
Напряженная, неестественная тишина. Похоже, полувампиры поспешно совещались одними губами.
– Да, можешь, – сказал наконец Вацлав.
– И чем же? Я само внимание!
– Отпусти заложницу! Встань на колени лицом к трубе. Руки заложи за голову. Не двигайся! Жди нас! Это приказ!
– И это все? А как насчет петь песни и смотреть на луну? Ну чтоб мне не скучно было ждать, пока вы выпутаетесь! – невинно спросил Глеб.
– Не рассуждай, некромаг! Лицом к трубе!
– Я и так лицом к трубе, – резонно заметил Бейбарсов.
– А теперь на колени! Так будет лучше для тебя!
Некромаг поморщился.
– Странное дело. Почему-то каждый знает, что лучше для другого. Но никто не знает, что лучше для него самого. У вас какая-то однобокая фантазия, господа! Позвольте откланяться!
Возня на чердаке прекратилась. Тане это показалось странным.
– Ну как хочешь, парень! Мы лично против тебя ничего не имеем… Ты все еще у трубы? – спросил Вацлав каким-то слишком небрежным голосом.
На этот раз интуиция прежде сработала у Тани. Метнувшись к Глебу, она резко оттолкнула его, сбила с ног и, не устояв, упала на него сверху. Мгновение спустя пять голубых лучей пробили крышу в том месте, где только что стоял Бейбарсов. Лучи слепо закружились, отрезая тому, кто должен был оказаться в центре, все пути к спасению, а затем стремительно вонзились в пустоту и погасли. Тане показалось, что она ослепла. Не каждому случается увидеть, как действует «Раздиратель некромагов».
– Эй, Глеб, ты еще жив? – с беспокойством спросили с чердака. – Эй, некромаг? Что ты сейчас чувствуешь? Тебе сейчас славно, не так ли? Каково быть пожираемым заживо?
Бейбарсов ничего не ответил. Он странно смотрел на Таню и улыбался.
– Знаешь, а мне понравилось, – шепнул он.
– Что тебе понравилось?
– То, каким образом ты меня спасла! Попробуем еще раз? Нет-нет, не вставай. Я их окликну и…
Таня рывком встала.
– Ты псих! Думаешь, буду тебя отговаривать? Максимум, что я сделаю в следующий раз, это пинком сброшу тебя с крыши. Ты же не боишься разбиться? В прошлый раз, помнится, на крыше ты устроил клоунаду.
Бейбарсов зорко посмотрел на нее и, убедившись, что второй раз фокус не сработает, вздохнул.
– Чтопп я фрижды сдохнуль и только тфажды ожиль! Мы не можиль поднялься и посмотреть, ухлопаль мы его или не ухлопаль! – философски произнес на чердаке Франциск.
– Думаю, да. Эй, некромаг! Ты еще там? Может, бабахнуть еще раз? – предложил Вацлав.
– Там может оказалься юный фройляйн! Эй, фройляйн, фы там?
Бейбарсов бесшумно поднялся. Оплавленное железо крыши дымилось. Запах был непривычный, затхлый, совсем не такой, как у раскаленного металла. Железо проваливалось, пузырилось, съеживалось. Что-то разъедало его изнутри. Трещина ширилась, пыталась подползти к его ногам. Лучи «раздирателя» продолжали действовать.
Бейбарсов отвел Таню к краю крыши. Двигался он бесшумно, точно призрак.
– Улетай! Быстро!
– А ты? – спросила Таня обеспокоенно.
– Я сразу после тебя. Можешь поверить, других свиданий на этой крыше у меня не назначено.
– Мне плевать! Думаешь, я тебя ревную?
– Даже если я вернусь к Лизон? – быстро спросил Глеб.
Таня поперхнулась.
– Ты обещаешь мне не нападать на полувампиров?
– Ну… Во всяком случае, я не буду их ждать, – уклончиво ответил Бейбарсов. – Лети! За меня не волнуйся. У меня есть планы дожить до нашей следующей встречи.
– Ее не будет.
– Если не будет, тогда почему тебя так беспокоит, останусь ли я на крыше и нападу ли на полувампиров? – резонно сказал Бейбарсов.
Таня с негодованием отвернулась.
– С тобой бесполезно разговаривать!
– Польза – вещь весьма относительная. Что для кролика смерть, для слона просто дружеский шлепок, – отвечал Бейбарсов.
Таня уже садилась на контрабас, когда Глеб вновь окликнул ее. Таня испугалась, что Глеб попытается обнять ее, и на всякий случай отстранилась. Бейбарсов улыбнулся и покачал головой. Он поднял ладонь, поцеловал ее и подул в сторону Тани. Мгновение – и прикосновение горячих губ обожгло Тане щеку. Она принялась тереть это место, однако ощущение поцелуя не исчезало.
Ознакомительная версия.
