– сказала она. – Гонсалес рекомендовал ее как прекрасную машинистку.
– И напрасно! У магистра Гонсалеса странные представления о дисциплине!
– Я видела ее работы, и они вполне хороши, – возразила Эстер. – А мне нужно срочно перепечатать сборник эссе для типографии.
– Но…
– Вам она сейчас все равно не нужна, насколько я поняла? В общем, я ее забираю.
Пять минут спустя Дийна вместе с Эстер Солано направлялись к кафедре мифологии. Это было похоже на сбывшийся сон. Дийна мысленно успела проститься и с колледжем, и с Ланферро, поэтому неожиданное вмешательство доньи Эстер казалось ей просто чудом. Доктор Солано шла впереди, легко касаясь стены кончиками пальцев. Она выглядела деловитой и сосредоточенной. Всю дорогу Дийна мысленно подбирала слова, чтобы извиниться за свою прошлую выходку, но после головомойки, устроенной деканом, ее язык словно одеревенел, а мысли в голове ворочались тяжелые, будто камни.
Вскоре они остановились перед очередной дверью с бронзовой табличкой, неотличимой от других. Доктор Солано вытащила ключ. Она уверенно вставила его в замочную скважину, но тот случайно выскользнул и упал на пол. На лице женщины почему-то отразилось замешательство.
– Вы не могли бы помочь мне? – тихо попросила она.
Дийна недоумевающе посмотрела на нее. Ключ лежал у Эстер прямо под ногами. Что значит помочь? У нее больная спина? Ей нельзя наклоняться? Доктор Солано молча смотрела сквозь нее отрешенными прозрачными глазами.
Потом Дийну пронзила догадка, и от стыда вся кровь бросилась ей в голову. Вспомнился собственный едкий тон: «Нет его здесь, не видите, что ли?» Оказалось, что Эстер действительно не видела…
– Да, конечно! – Она поспешно подняла ключ и отперла дверь.
Маленькая комната, где располагалась кафедра истории и мифологии, встретила их тишиной и покоем. Дийна, которой происшествие в коридоре добавило чуткости, сообразила, что Эстер, вероятно, чувствовала себя удобнее в небольших помещениях. И не зря на ее столе все было разложено так аккуратно: свежие документы на подпись – справа, стопка папок – слева, в середине – принадлежности для письма.
В отличие от буйного интеллектуального беспорядка, царившего в кабинете Гонсалеса, здесь чувствовалось присутствие женской руки. На стене рядом с книжными полками размеренно тикали часы. На окне безмятежно цвели бегонии – судя по виду, им никогда не приходилось умирать от жажды и бороться за свою жизнь. Дийна вспомнила маленький храбрый кактус на кафедре ветроведения, который она спасла из-под кучи бумаг.
В шкафу ровными рядами стояли папки, надписи на которых будоражили воображение: «Легенды о происхождении флайра», «Влияние ветров на войны», «Ветра и антропоморфизм», «Ветра, созданные зельями и заклинаниями»… На книжных полках также стояли толстые тетради в пружинных переплетах. Поскольку донья Эстер деликатно вышла, чтобы дать ей время освоиться на новом месте, Дийна, сгорая от любопытства, потянулась к тетрадям. Ей помогли бы любые, даже обрывочные сведения об Эспиро!
Листы были плотные и чуть шершавые. Раскрыв наугад страницу, она непонимающе уставилась на ровные ряды выпуклых точек. Что это? Какой-нибудь древний язык? Она провела пальцами вдоль строки и ощутила разочарование. Ах да, ну конечно…
Тетради, купленные или напечатанные, вероятно, доньей Эстер, могла прочитать только сама Эстер. Чтобы узнать заключенные в них секреты, Дийне пришлось бы сначала изучить язык Брайля.
Она собиралась заняться папками, но в этот момент вернулась доктор Солано с пачкой черновиков. На удивление, в них было мало ошибок. Либо Эстер научилась печатать вслепую еще до того, как лишилась зрения, либо ей пришлось здорово потрудиться для написания этой статьи.
– Как вы справляетесь? – вырвалось у Дийны. Смутившись, она покраснела. Ей вовсе не хотелось показаться бестактной. – То есть я имею в виду, что по вашему поведению ни за что не догадаешься… В прошлый раз я ляпнула, не подумав…
Эстер, сидя за столом, улыбнулась.
– Первое время было трудно, конечно. Но потом я решила – какого черта? Мои знания остались при мне. Я умею печатать, и у меня не отнялся язык, чтобы общаться с коллегами и студентами. Я по-прежнему могу заниматься историей! Трудности возникли только с книгами. Приходилось заказывать специальные издания или приглашать чтеца.
– О, я бы с радостью вам помогла! – воскликнула Дийна, подумав, что такая работа полностью отвечала бы ее тайным желаниям.
– Для начала давай разберемся с этим эссе, – предложила Эстер.
Дийна вставила чистый лист в каретку и принялась за дело, решив доказать всему колледжу (и в первую очередь – донье Эстер), что ругательства сеньоры ди Кобро в ее адрес не имели под собой никаких оснований.
Доктор Солано задумчиво смотрела в окно, или, вернее сказать, вслушивалась в свои мысли.
– Думаю, когда жизнь отнимает у нас что-то одно, то взамен всегда дается другое, – вдруг сказала она. – Я не могу увидеть твое лицо, но чувствую, как ты улыбаешься. Слышу, как меняется голос сеньоры ди Кобро, когда она растеряна или довольна. После того как со мной это случилось, я стала более смелой. Я сказала себе: «Если ты смогла выполнять свою работу не хуже, чем раньше, значит, ты сможешь все что угодно».
Это было знакомое чувство. Когда-то Дийна тоже так думала: «Если я справлюсь с парусом – значит, смогу добиться и всего остального». Только у доньи Эстер процесс обретения самоуверенности был еще более травматичным.
Пальцы Дийны добросовестно печатали строку за строкой, а тем временем у нее из головы не выходил рисунок, мельком увиденный на одной из папок. Треугольник, перечеркнутый горизонтальным штрихом. «Где я могла его раньше видеть?» Почему-то этот знак казался ей важным… Можно, конечно, спросить у доньи Эстер, но Дийна стеснялась. «Еще подумает, что я действительно разгильдяйка, которая умеет только глазами шарить по кабинету!»
Она снова сосредоточилась на работе, и в течение следующего часа тишину на кафедре нарушало только стрекотание пишущей машинки.
За обедом ее уже поджидала Транкилья, нервно постукивая пальцами по столу.
– Ну, как ты? – спросила она, едва только Дийна появилась с подносом. – Я утром просто не знала, что делать! Сеньора ди Кобро притащила меня к вам на кафедру, приказала отпечатать ваши учебные планы и была жутко зла! Я боялась, что она тебя прямо там же уволит!
– Мне повезло, – согласилась Дийна, прихлебывая густой суп с гофио. От волнения на нее всегда нападал аппетит. – Было бы проще, если
