Время старта корабля было рассчитано так, чтобы пересечь орбиты Юпитера и Сатурна в непосредственной близости от этих планет с высадкой группы космонавтов на самый крупный спутник Сатурна Титан. Далее предстоял полет по дуге к Нептуну с изменением направления движения почти в обратную сторону относительно стартового направления, с разгоном до скорости в десять тысяч километров в секунду. Затем перемещение по инерции и, наконец, торможение – с тем, чтобы, потеряв скорость, приблизиться к Плутону с его спутником Хароном, находящимися почти в самой удаленной точке эллиптической орбиты вокруг Солнца. На месте следовало принять решение о возможности и целесообразности посадки на эту планету тактического космолета с людьми с целью проверки данных, полученных автоматами при изучении поверхности, недр и газовой атмосферы планеты.
Космонавты успешно выполнили почти все запланированные задачи. Вышли на орбиту вокруг Юпитера и с помощью тактического беспилотного космолета отправили на спутник Юпитера Ганимед уникальное оборудование для строящейся подледной базы: семена растений с Земли для оранжерей, новейшее оборудование, медикаменты и многое другое.
Достигнув Сатурна, корабль вышел на орбиту вокруг Титана на высоте несколько тысяч километров и направил экипаж тактического космолета на его поверхность. Атмосфера красно-оранжевого цвета оказалась совершенно непрозрачной для видимого света. Наблюдение поверхности велось с помощью радиолокационных средств. Атмосфера оказалась значительно мощнее Земной. Обращаясь вокруг Титана, космолет постепенно приближался к поверхности, усеянной многочисленными морями и озерами жидкого метана и этана, над которыми возвышались горные образования из водяного льда, метана и других затвердевших газов.
На одной из возвышенностей, рядом с ледниковым хребтом высотой в километр, космолет совершил посадку, и началась выгрузка рабочего оборудования будущей станции. Давление двухсоткилометровой атмосферы, состоящей в основном из азота с добавлением аргона и метана, составляло величину в полторы атмосферы. Поверхность на глубину в сотни километров состояла изо льда. Группа из трех космонавтов, несмотря на тяжелые скафандры, непривычно подпрыгивала в условиях силы тяжести, в семь раз меньше Земной. На поверхность выбрались два робота, которым предстояло посвятить себя строительству обитаемой станции. Выгрузили портативную атомную электростанцию, средства перемещения по поверхности спутника и в его атмосфере, средства связи. Заработала машина, вырубающая глубокую пещеру в вертикальном сколе горного хребта. Когда все оборудование оказалось под километровой крышей льда, космонавты вернулись на корабль. Дружная пара роботов, периодически подпитываясь от электрогенератора, приступила к долгосрочной работе по расширению своего обиталища. Высадка на Титан показала, что, несмотря на очень низкую температуру минус 180 градусов по Цельсию, на этом спутнике можно создавать базу, подобную базе на Ганимеде, о чем и были направлены материалы на Землю.
Затем путь корабля лежал сначала к Урану, расположенному под прямым углом к первоначальному движению корабля, и далее к орбите Нептуна с его замечательным спутником Тритоном. Корабль за две недели покрыл расстояние до Нептуна, догнав его по его орбите, разогнавшись при этом до скорости в десять тысяч километров в секунду. Экипаж сделал несколько снимков поверхности Тритона, состоящего из водяного льда и затвердевшего азота, после чего продолжался полет к последней планете Солнечной системы.
За орбитой планеты Нептун начинался пояс Койпера, состоящий из астероидов и большого количества малых тел.
Теперь целью экспедиции была самая малая планета Солнечной системы – Плутон, обращающийся по вытянутой эллиптической орбите вокруг Солнца за 248 лет. В настоящее время он перемещался в сорока годах полета от максимальной точки удаления (афелия), которая находилась в семи с половиной миллиардов километров от Солнца. Кораблю предстояло пролететь некоторое время по инерции с выключенным двигателем, затем в режиме торможения еще несколько миллиардов километров вдогонку за Плутоном. Конечно, можно было бы дождаться, когда Плутон окажется в ближайшей точке от Солнца (перигелии), но ждать пришлось бы 160-165 лет. Планета обращалась вокруг Солнца по орбите со скоростью всего около пяти километров в секунду.
После того, как корабль перешел на режим торможения, он неожиданно попал в зону разреженного облака мелкого льда. Лазерные пушки непрерывно расстреливали крупные ледяные метеориты. Электомагнитная защита расшвыривала мелкую взвесь в стороны. Скорость корабля была очень высока, и автоматизированные средства защиты, реагируя на крупные объекты, не успевали зафиксировать мелкие частицы. Командир корабля приказал включить максимально возможное для людей торможение. Каждый из космонавтов стал в три раза тяжелее. Через час опасность миновала, и корабль вновь перешел к обычному торможению с ускорением в десять метров в секунду за секунду, соответствующему силе тяготения на Земле. И в это время раздалось несколько щелчков. Корабль пронзили достаточно тяжелые метеориты. Индикаторы состояния основного двигателя показывали нарушение системы дозировки дейтерия с увеличением поставки его в камеру синтеза. Синхронизация пульсации лазерного поджига плазмы с подачей тяжелого водорода нарушилась. Сразу же возникло повышенное торможение корабля, сопровождающееся сильными толчками. Появилась угроза разноса, а потом и разрушения двигателя. Одновременно зазвучал сигнал опасности выхода из строя средств управления компенсирующими стержнями атомного реактора, предназначенного для жизнеобеспечения корабля. Температура в реакторе стала увеличиваться. После одного из толчков зазвучал предупреждающий сигнал утечки в первом трубопроводе жидкого металлотеплоносителя реактора, что, по-видимому, привело к разрушению его оболочки. Автомат-оператор попытался срочно опустить в рабочую зону реактора аварийные поглотители, чтобы заглушить его работу. Но автоматика не сработала. Для того, чтобы опустить замедляющие реакцию компенсационные и аварийные стержни, в рабочую зону был направлен робот по ремонту электромеханического оборудования. В условиях крайне повышенной радиации робот просуществовал полминуты и вышел из строя, не выполнив задания.
Ситуация назревала катастрофическая. И командир включил сигнал экстренного сбора. Во всем корабле по радиосвязи прозвучал его голос:
– Внимание! Аварийная ситуация! Всем срочно покинуть корабль на аварийном космолете «Аврал». Командиром назначаю вас, Николай Григорьевич. Если все будет в порядке, вернетесь. Срок пять минут. Набирайте максимальную скорость удаления от корабля.
– Арсений Георгиевич! А вы? – прозвучал голос Николая Григорьевича.
– Прощайте, ребята. Время пошло.
Через пять минут, преодолевая возросшую искусственную тяжесть, космонавты разместились в аварийном космолете, и он ушел в сторону от корабля, набирая скорость. Командир выверил направленность пучка электромагнитного сигнала в сторону Земли и передал срочную радиограмму о происшествии. Включать безынерционную связь для прямого разговора с диспетчером на Земле было уже некогда. Командир разблокировал вход в помещение реактора и вошел в смертельно опасную зону. Рядом лежал робот. Его электронная система управления вышла из строя от мощной радиации.
«Вот когда нужен живой человек, – подумал Арсений Георгиевич. А потом сказал себе: – Пока он живой». Обнаружив разрушение в системе реактора, он попытался разобраться в нарушении системы управления перемещением стержней, но было уже поздно. Механизмы, обеспечивающие перемещение компенсационных и аварийных стержней, не поддавались механическим усилиям.
«Все ясно, – подумал командир, – ТВЭЛы расплавились, пространственную решетку повело. Выброс неизбежен. А может быть еще и хуже – взрыв». Очередной рывок корабля бросил Арсения Георгиевича на раскаленную стенку оболочки реактора. Встать он уже не мог. Радиация была запредельная. Последняя мысль, которая мелькнула в голове: «Только бы ребята успели, а я все, отлетался».
На аварийном космолете «Аврал»
(Из Солнечной системы без средств управления)
Приказ есть приказ. Экипаж корабля в количестве семи человек разместился в аварийном космолете. Космолет стал удаляться от корабля.
– Всем, кроме пилота Смирновского, сосредоточиться в непосред-ственной близости от поглощающего экрана ядерного реактора, – приказал Николай Григорьевич, – Смирновскому включить четырехкратную нагрузку двигателя.
