— А этот человек тоже экспонат?..
По испуганным глазам и побледневшему лицу пепельный незнакомец, видимо, понял, отчего перепугался мальчик, и погладил его по голове.
— Не пугайся, милый мой Володя. Я тебе все объясню. У нас с Баили не было задания опускаться на Землю и вступать в контакт с разумными существами. Для этого требуется много времени, а мы его не имеем. Причину я тебе расскажу как-нибудь после, на досуге. Пролетая ночью над населенными пунктами, мы, конечно, увидели людей и решили взять одного на борт, чтобы уговорить его полететь с нами. Но нам эксперимент не удался.
Человек этот так перепугался, что лишился дара речи и, возможно, заболел.
Отпустить его в таком виде мы не решились — надо же человека вначале вылечить — и оставили его на корабле. Удастся нам вылечить его или нетнеизвестно. Это обстоятельство и привело нас к встрече с тобой. И вот этот человек и все животные сейчас находятся в инертном состоянии, в таком виде нам легче доставить их в сохранности на звездолет.
— Вы замораживаете? — спросил уже оправившийся от испуга Володя. На этот раз он вел себя скромнее, не стал хвастаться своими знаниями, просто задал вопрос.
— Нет, милый мальчик. — Пео нахмурился и оглядел Володю с ног до головы беспокойным изучающим взглядом. Заговорил он сухим тоном ученого:- Я знаю, что на твоей планете сейчас разрабатывается метод предельного охлаждения организмов, когда прекращаются почти все физиологические процессы. Это хороший метод для производства хирургических операций, но он весьма неэффективен в тех случаях, когда необходимо сохранить организм без изменений продолжительное время. Ученые нашей планеты отказались от этого метода и решили проблему проще. На одной из ближайших к нам планет, где жизнь замерла много веков назад, мы с великим трудом и большими потерями обнаружили инертный газ, в атмосфере которого прекращаются все биологические и химические процессы, а из этого следует, что в атмосфере такого газа мы можем сохранить любой организм или вещество беспредельное время.
Пео помедлил, потом улыбнулся и сказал:
— Я начал читать лекцию, а времени у нас в обрез. Потом я расскажу тебе, как нашли мы этот газ. Интересная и страшная история. Потерпи малость. А сейчас все-таки нам надо подумать о твоем питании. Ты говоришь, что в нашем запасе нет съедобных птиц и их можно найти севернее города?
Попытаемся это сделать. Иди садись в кресло, нажми крайнюю кнопку и наблюдай за городом с высоты. Занятная картина. Кстати, как твой город называется?
— Ташкент, — ответил Володя.
— Ташкент… — нараспев повторил Пео и выразительно взглянул на Баили, молчаливо стоявшего позади.
Володя плюхнулся в мягкое кресло и с удовольствием нажал пальцем перламутровую пуговку. В стенке открылось квадратное окошечко, в которое был виден карагач, а в глубине двора — половина кровати-раскладушки.
Баили и Пео прошли в дверь, окрашенную в бордовый цвет. Дверь открылась и закрылась бесшумно. В каюте, куда прошли астронавты, Володя мельком увидел множество различных приборов, вделанных в стену, освещенных изнутри и расцвеченных световыми стрелками и цифрами, массу не то кнопок, не то верньеров, блестящих и прозрачных, как хрусталь.
Журчащий звук появился где-то под ногами, и дворик начал медленно уплывать. Корабль поднимался вверх и уходил в сторону. В окошечко стали видны плывущие крыши домов: железные, черепичные, плоские глиняные, покрытые выгоревшей травой. Длинные золотые цепи электрических лампочек, освещающих улицы, сходились в центре города у сквера. Деревья нависли над домами огромными темными грибами. И только сейчас Володя увидел, как много в городе деревьев, как разрослись дубы, клены, акации, тополи: некоторые улицы они закрывали полностью, и уличные фонари подрагивали в темной листве, словно светляки в густой траве.
Володя грустно улыбнулся. Он подумал о том, что Агзам, может быть, пришел к нему, стоит у пустой кровати и в недоумении ерошит свой кудрявый чуб и негодует. Разбудит он маму или нет? Если разбудит, то она начнет искать его, Володьку, потом так разволнуется, что, пожалуй, заплачет. Папа будет хмуриться…
А он — суматошный и любопытный Володька — летит неизвестно куда, со странными, хотя и интересными людьми, и даже брюки позабыл на кровати. Что же будет дальше? «Может быть, записку бросить вниз? Кто-нибудь подберет и передаст маме… Но разве записка маму успокоит? Ведь нельзя же сообщить, что он улетел на другую планету, еще посчитают сумасшедшим…» Тоскливо, очень тоскливо стало Володе. Он взглянул в окошко — внизу распласталась широкая река. Корабль снижался.
— Ты загрустил, мой мальчик? — спросил вернувшийся Пео. По его ласковому голосу нельзя было судить, сочувствует он или посмеивается. — Вот мы и прилетели на реку, чтобы поохотиться. Наблюдай, начинаем ловлю рыбы.
Корабль висел почти над самой водой. Волны перекатывались тугими жгутами, тело реки дышало, и казалось — это морщится гладкая кожа распластанной змеи. На берегу колыхались метелки густых камышей.
Володя увидел на воде всплеснутый круг, словно кто-то высыпал в реку мелкие камешки. Прошло всего несколько секунд, и из воды начала подниматься куча трепещущей рыбы. Как она держалась в воздухе, нельзя было понять.
— Почему рыба сама поднимается? — удивился Володя.
— Мы ее поймали, — засмеялся Пео. — Она попала в сети, которые ты не видишь.
Володя вспомнил, что где-то он читал о тонких — тоньше волоса — очень крепких капроновых нитях. Как истый рыбак, не способный равнодушно смотреть на живую рыбу, он загорелся и попросил:
— А мне можно половить?
— Надо попросить Баили, — сказал Пео.
Они направились к одной из дверей. В маленьком отделении, тесно заставленном белыми шкафами с блестящими ручками на дверцах, Володя прежде всего почувствовал сильный холод. В полу отделения было много мелких круглых крышек, отделанных под ореховое дерево. Свет лился с прозрачного потолка. Баили сидел на корточках и смотрел в окошко.
— Мальчик захотел половить рыбу, — сказал, входя, Пео и, смеясь, добавил: Ради этого он готов даже замерзнуть в нашем холодильнике.
— О! Значит, Володя — мой коллега по рыбалке, — обрадовался Баили и поднялся с полу. — Я как раз собирался повторить это удовольствие, и тебе, мой мальчик, нашему гостю, могу его предоставить. Мерзнуть никому не запрещено.
Баили объяснил, как действовать. Володя повернул верньер с нанесенными зазубринками делений, и на воде опять показался круг пузырей.
Сине-бурые волны бесшумно накатывались одна на другую, и, казалось, вода в реке не течет, а только бегут и бегут водяные валики, длинные и короткие, крупные и мелкие. Володя крутнул стеклянный маховичок, и через некоторое время из воды выплыла куча рыбы. Полуметровый усач смешно подпрыгнул вверх, изогнув гладкое белое упругое тело, упал на мелкую рыбешку и в недоумении застыл полусогнутый. Рыба скрылась под днищем корабля.
— Нет, лучше удочками ловить, — разочарованно сказал Володя.
— Ты, молодой человек, я вижу, вполне разделяешь мое научное мнение: всякая автоматика на охоте и отдыхе — скучнейшее занятие людей без воображения. Однако мы имеем возможность исправить создавшееся положение, перейти, так сказать, к первобытному образу охоты, и сейчас займемся этим интересным делом, — пообещал Баили и вышел из отделения.
Послышалось жужжание, и корабль медленно полетел над камышами.
Мыльными пузырями засверкали озерки. У камышей вода застыла темно-синими полосами. Сизым дымом поднимался от нее пар На одном из озерков плавали дикие утки. Над ними и повис корабль. Баили появился с тремя короткими ружьями в руках.
— Проверим, друзья, у кого из нас острее глаза, кто точнее рассчитывает, иначе говоря, кто из нас лучший стрелок, — весело проговорил он, подавая ружье Володе и Пео. — Премия — моя похвала.
— Это я люблю, — усмехнулся Пео.
— Надо не только любить, но и уметь, — ехидно поддел товарища Баили и нахмурил свои золотистые брови, считая, видно, пустячный разговор законченным.
Переговариваясь, охотники принялись за дело, открыли в полу три иллюминатора и встали на колени — стрельба оказалась необычной: сверху вниз. Выстрелы были беззвучными, утки спокойно плавали возле камышей, окуная головы, не подозревая, что в них летят пули.
Вначале Володя не поверил, что на самом деле стреляет в птиц, подумал, что незнакомцы захотели над ним подшутить, но, увидев, как некоторые утки переворачиваются вверх лапками, а две с криком полетели в камыши, сказал:
— Я знаю: это ультразвуковое ружье.
— Да? Как же оно стреляет? — поинтересовался Пео и опять подмигнул Баили.
— А вот как. Наше ухо не улавливает звук, у которого менее двадцати колебаний в секунду. Ученые говорят: это инфразвуки. Не слышим мы звуки и свыше двадцати тысяч колебаний в секунду — ультразвуки. Есть звук, а мы не слышим. — Володя перестал стрелять и начал выкладывать свои знанияВозьмем, для примера, струну какого-нибудь музыкального инструмента. Если струну тронуть тихонько, она как будто звук не издает, не играет, а на самом деле звук есть, только мы его не слышим. Такие звуки хорошо распространяются в море — это доказал наш академик Шулейкин. Он назвал этот звук «голосом моря». А академик Крылов говорит, что некоторые морские животные слышат «голос моря», по нему узнают о приближении бури и заблаговременно уходят от опасности. А еще интереснее ультразвуки. Они такой силы и такие хитрые, что и представить трудно. С помощью их можно узнать, есть ли внутри металлического бруса трещина или пустота, пробить стальную пластину…
