Так вот, однажды в Новогоднюю ночь, когда Баюн спешил по лесной тропинке в большой город на берегу моря, он, не разобрав дороги, налетел на Деда Мороза. Кот не придал этому большого значения, а старик очень обиделся. Ведь перед ним не только не извинились, а даже не заметили. «Ну ладно», — подумал Дед Мороз и в то же мгновение наложил на кота Безголосое Заклятье.
Когда Баюн, наконец, прибежал в город — он обнаружил, что не может петь! Напрасно он напрягал голосовые связки — из широко раскрытой пасти доносилось лишь «мяу!» или «мур!»! В ту ночь во всем мире никто не мог заснуть — ни взрослые, ни дети. Всю ночь слышались рев и крики, а кот Баюн со стыда убежал на край моря. Напрасно он полоскал горло и набирал в легкие побольше воздуху — все было бесполезно. В отчаянии кот задирал голову вверх, шипел и выпускал когти. И тогда с неба к нему спустилась Звездочка.
— Здравствуй, Баюн! — поздоровалась она.
— Мяу! — отозвался кот.
— Пропал голос? — посочувствовала она.
— Мур, — печально произнес он.
— Я могу помочь.
— Мяу-мур, — тотчас же с надеждой отозвался Баюн.
— Посмотри на небо, — попросило маленькое светило. — Что ты там видишь?
— Мур, — проговорил кот. Помолчал и добавил: — Мяу.
— Вот именно, — подхватила Звездочка. — Уже много тысяч лет мы светим и днем и ночью.
— Мряу? — спросил Баюн.
— Меня послали, чтобы попросить тебя петь для нас по утрам. Тогда мы, Звезды, засыпали бы с восходом Солнца. Только подумай, сколько лет мы провели без сна! Помоги, ведь перед твоей песней никто не устоит. Ну, что тебе стоит? А дети заснут сами, вот увидишь. Каждая из нас будет следить за судьбой каждого человека на земле. Ведь нас гораздо больше, чем людей. Только подумай — у каждого человека будет своя собственная звезда! Не будь эгоистом, Баюн! — взмолилась крошка Звездочка.
— Мяу, — осторожно ответил кот.
— Хорошо, — тотчас отозвалась Звездочка. — Ты можешь подумать до вечера.
Сказала — и вновь вознеслась на небо. Кот, оставшись на земле, стал думать. Но вскоре желание быть полезным и творить добро пересилило. И как только он, задыхаясь от волнения, промяукал:
— Согласен! — как Звездочка вновь оказалась перед ним.
— Спасибо, Баюн, — торжественно произнесла она. И в тот же миг на краю мира, как по волшебству, вырос огромный Дуб. С громадных узловатых ветвей свисала золотая Цепь.
— Теперь это твой дом, — просто сказала Звездочка.
С тех пор Баюн живет на дубе, поет песни Звездам. Они больше не светят днем, но внимательно следят за судьбами людей. А у людей с того времени пошла традиция не спать в Новогоднюю ночь.
И только Деда Мороза эта история никак не коснулась. Все так же, как и раньше, несносный старик становится добрым всего на один день в году и дарит детям подарки. Но в любое другое время лучше ему на глаза не попадаться, особенно ночью, и тем более — в глухом лесу… Посмотри-ка на небо, мой маленький друг. Где-то там горит и твоя звездочка…
Саше казалось, что он теперь лежит на пушистой траве, спит, но глаза его странным образом открыты, и он может видеть ту самую звездочку, о которой рассказывал мурлыкающий голос. Звезда все приближалась и приближалась, пока не стала большой, как Вселенная и колючей, словно еж… Иголка ежа, который сумел забраться на лицо Саше, впилась в щеку… Мальчик попробовал сбросить колючего наглеца, но рука уперлось во что-то теплое, на пальцах заскрипели перья…
Саша проснулся. Лебедь ухватила его клювом за щеку и била крыльями по руке.
— Пш…вон, — язык с трудом ворочался во рту.
Паренек приподнялся на локтях. Кот Баюн, хищно посверкивая глазами, все также сидел на цепи. А Мишка с Димкой спали, развалившись прямо в снегу.
— Эй, — хрипло позвал Саша. — Рота, подъем! Сейчас закоченеем здесь.
Но друзья даже не пошевелились. Пришлось Сашке подойти сначала к Мишке, потом к Димке, зажать каждому по очереди носы, натереть щеки снегом. Мальчуганы, кряхтя и отплевываясь не хуже столетних стариков, наконец, смогли подняться. Кот продолжал сверлить их глазами, но ничего не говорил.
— Пошли отсюда скорей, — пробормотал Димка.
— Гад ты! — крикнул под конец Мишка коту. — Вот замерзли бы сейчас из-за тебя!
— И это — вместо благодарности, — заявил Баюн, и, нервно подрагивая хвостом, полез в дупло.
Глава 2
Пополнение семьи в виде лебедя мама восприняла нервно. Папа в этом отношении был более спокоен.
— Будет нести яйца — будет жить, — сказал он довольно мрачно. — А нет — так к старому Новому году в пирог пойдет.
Саше, который в это мгновение держал лебедь на руках, показалось, что птица посмотрела на новоявленного мясника с ужасом.
— Как можно говорить такое при детях! — заявила мама папе. — На зимние каникулы оставим «это» у себя, а когда Сашенька поймет, какая это ответственность, сдадим в зоопарк.
— У нас нет зоопарка, — пробурчал Саша и направился к себе в комнату.
— Только не в зале! — закричала мама.
— Я ее пока на балкон, в корзину! — отозвался паренек.
Разобравшись с лебедью, он взялся за «вещмешок». Все учебники и тетради полетели на кровать, каждый шов рюкзака был тщательно проверен, застежки — прощупаны. Никаких явных и скрытых кнопок не обнаружилось.
— Иди есть! — позвала мама.
Саша поплелся на кухню. Он неожиданно почувствовал, что проголодался, и еще — что спину довольно ощутимо ломит.
«Полежал на снежке, — раздосадовано подумал Саша. — Все, жди к Новому году ангину или грипп».
Внезапно ему пришла в голову мысль, что лебедь, по сути дела, спасла ему жизнь. От этой мысли он даже поперхнулся куском минтая.
«Надо будет и ей рыбки принести, — размышлял Саша. — Жареной возьму, и хвостов наберу в помойном ведре».
— Мусор еще не выбросили? — нарочито бодро спросил мальчик.
— Опа! — вдруг подскочил за столом отец. — Я на работе кое-что забыл!
— Завтра съездишь, — сказала мама.
— Да мне срочно надо! Сейчас поем и быстренько смотаюсь. Заодно машину в гараж поставлю.
После ужина отец быстро собрался и принялся метаться по комнатам в поисках «подходящего контейнера для перевозки хрупких вещей».
— Ребенок, я твою котомку возьму! — крикнул он из зала.
— Нет! — закричал Саша.
Но было поздно — отец уже хлопнул дверью.
* * *
Через три часа дверь хлопнула снова. Саша выбежал встречать отца и замер в удивлении. Папаня стоял, покачиваясь из стороны в сторону. Лицо его было красным, а под левым глазом расплывался замечательный в своей огромности фиолетовый синяк. Левой рукой он прижимал к телу Санькину «котомку», а в правой держал какую-то палку, на конце которой, зловеще искря шипами, болтался металлический шар. Мама выглянула из кухни и тихо вскрикнула.
— Я не пьян, — медленно произнес отец. — Хулиганы. Больно опасные пошли хулиганы.
— Видали? — взревел он через секунду, потрясая шаром на цепочке. — С кистенями ходят, как в средневековье!
Через пятнадцать минут вся семья уже знала, что после того, как глава семейства поставил машину в гараж, он решил срезать дорогу через старый парк. И там, на мостике, он встретил тщедушного с виду мужичка. Вначале мужичок засвистел не хуже Соловья-разбойника, а потом попытался взять капитана спецназа врукопашную.
— Отнял я, значит, у него эту штуку. А потом говорю — уходи, мол, с глаз моих долой, иди проспись, пока я тебя здесь не зарыл. А он мне как вдарит в глаз — аж искры пошли. И пропал, будто не было. Под мост, видно, спрятался, а я не догадался, побежал по парку его искать. Я его, заразу, из-под земли достану! — медведем ревел отец.
— И чего ты там забыл, на работе? — в сердцах бросила мама.
— Так подарок твой, — отозвался неожиданно мягко отец. — Зеркальце тебе купил. Ты же давно просила зеркальце на тумбочку, чтобы у трюмо не стоять. Так я и купил…
С этими словами папа полез в Сашкин рюкзак и достал оттуда… Впрочем, это действительно было зеркальце. Только странное. Овальное, с массивной ручкой, даже на вид — очень тяжелое.
