— Сидели здесь весь несчастный день, так-то, — сказала Нафталин. — Пришлось тебя немного пришпорить, а то так и просидел бы весь день на мягком месте и носу бы не высунул.
— Нельзя было просто позвонить в дверь?
— Ага, чтобы вы позвали полицию? Не хотелось бы провести остаток своих дней в зоопарке Первой Реальности.
Тик поднял руку:
— Эй, остановись. Что это значит?
— Что? — спросила Нафталин, разглядывая свои ногти, как будто оценивая качество маникюра.
— Что за «Первая Реальность»? — В его мозгу завертелись какие-то ассоциации к слову «реальность».
Нафталин поглядела на Рутгера и пожала своими костлявыми плечами:
— По-моему, юный господин ударился головой. Разве я такое говорила?
— Что ты говорила? — спросил Рутгер, сама невинность.
— Я уже забыла.
Тик застонал в полную силу:
— Я не дурак, товарищи.
Рутгер встал на цыпочки и схватил Тика под локоть:
— Мы знаем, парень, мы знаем. Веди себя, пожалуйста, соответственно. Когда ты будешь готов, мы все тебе скажем. Но никак не раньше.
— Но я же могу задавать вопросы?
— Можешь поставить свои лучшие пуговицы на то, что ты можешь, — ответила Нафталин. — Просто не веди себя, как Рутгер, если мы ответим что-нибудь в духе «потому, что кончается на «у».
— Погоди минутку… — сказал Рутгер, отпуская Тика и указывая на Нафталин пальцем.
— Понял, понял, — быстро сказал Тик, прежде чем Рутгер мог продолжить. Он вспомнил о списке слов, которые он от них услышал, и мысленно составил несколько вопросов: — Хорошо, что такое Каэф? На этот-то вопрос вы можете ответить? — Нафталин и Рутгер переглянулись, и Тик понял, что таким легким путем он информации не получит. — Да ладно вам, — продолжил он, — если вы не даете мне решений головоломок Мастера Джорджа, какая разница, знаю ли я что-нибудь о том, что вообще происходит?
— Думаю, ты прав, — сказала Нафталин. — Мастер Джордж, похоже, не против этого, раз уж он позвонил тебе на телефон. — Она указала рукой на Рутгера: — Что ж, коротышка, расскажи ему о Каэф.
Рутгер скрипнул зубами:
— Я что, Ганс Штиггеншлоббераймер?
— Какой еще Ганс? — в голос спросили Тик и Нафталин.
У Рутгера был такой вид, как будто у него спросили, что такое сила притяжения:
— Как, вы не знаете имени Ганса Штиггеншлоббераймера? Человека, начавшего научный переворот в Четвертой Реальности? Если бы не он, Реджинальд Чу никогда бы не… — Он оборвал себя и неуверенно поглядел на Тика: — Это положительно невозможно — знать то, что мы знаем, и пытаться на говорить об этом при тебе. К чертям все, я не смогу дождаться нужной даты!
Конечно, Тик сразу подумал о своем учителе, мистере Чу, как и когда он увидел надпись «Чу Индастриз» на Осокрысе. Но, как и в прошлый раз, он посчитал, что это не имеет к преподавателю естественных наук никакого отношения и является всего-навсего совпадением:
— Кто такой Реджинальд Чу? — спросил он. — И что еще за имечко — Реджинальд?
— Не очень-то удачное имя, — согласился Рутгер. — Прямо-таки отвратительное, если хочешь знать мое мнение. Хотя оно ему подходит, учитывая все то, что он сделал. Начинал-то он с хорошими намерениями, в этом я почти уверен, но он и его фирма натворили ужасных вещей.
— Так что он все же сделал? И что за Четвертая Реальность? И вообще, что за Реальности? Другие версии вселенной или как?
Нафталин вздохнула:
— Что за ералаш! — Она нагнулась и положила Тику руку на плечо. — Рутгер прав, мы просто не знаем, о чем с тобой говорить. Надеюсь, Мастер Джордж все объяснит, если ты доберешься до конца.
— Послушай меня, — сказал Рутгер. — Сейчас думай прежде всего о подсказках. Не волнуйся обо всей этой ерунде. Ты справишься и поймешь, что оно того стоило. В назначенный день ты попадешь в очень важное место.
Тик ощутил невероятную досаду:
— Хорошо, но, по крайней мере… Ответьте хотя бы на один вопрос. Всего на один. Пожалуйста… — Ругтер кивнул. — Скажите мне пожалуйста, хотя бы одной фразой, определения Каэф и… реальности. Можно даже без подробностей, и я от вас отстану.
Рутгер поднял глаза на Нафталин, та пожала плечами:
— Говори уже. Иначе у бедняги мозг взорвется.
— Хорошо. — Рутгер глубоко вздохнул. — «Каэф» — это другое название научной теории, объясняющей все, что происходит в мире. — Он остановился. — А Реальность — это место, ну, или версия места, если тебе так больше нравится, которое возникает вследствие Каэф. — Он поглядел на Нафталин. — А ловко я вывернулся!
В ту же секунду в голове Тика что-то щелкнуло и он почувствовал себя идиотом из-за того, что понял это только сейчас:
— Стоп… Каэф… То есть… Ка-эф, так? К. Ф.?
Рутгер смущенно на него посмотрел:
— Я, что ли, неправильно это произносил? Да, да, К. Ф.!
— Похоже, юный господин что-то сообрази, — сказала Нафталин с удовлетворенной улыбкой на лице. Но мысли Тика витали в других мирах. «К. Ф.». Он уже слышал это от мистера Чу: надо будет спросить у него при следующей встрече.
Каэф. К. Ф. Квантовая физика.
— А теперь, — прочистил горло Рутгер, — продолжим. Мне кажется, ты уже сгораешь от нетерпения в ожидании следующей подсказки.
Глава 29. Связка подсказок
Солнце постепенно приближалось к завершению своего небесного пути, и воздух становился холоднее. Звуки капели раздавались уже гораздо реже, и Тик начал уже дрожать, но по-прежнему с нетерпением ждал следующей подсказки.
Нафталин извлекла на свет Божий знакомый желтый конверт, хотя на сей раз он казался несколько толще обычного. К верхнему левому углу конверта был приколот кусок белого картона, края которого ходили вверх-вниз в руке великанши. Смерив Рутгера долгим взглядом, Нафталин протянула послание Тику, невольно едва не вырвавшему его из ее пальцев.
— Спасибо, — сказал он, щупая пальцем кусок картона. — А это что?
— Переверни и прочти сам, — ответил Рутгер. — Я думал, ты додумаешься хотя бы до этого.
— Очень смешно, — пробормотал Тик, последовав указаниям и поднеся бумажку в глазам, чтобы прочесть отпечатанные на ней предложения:
«Внутри вы обнаружите последовательно четыре подсказки, седьмую, восьмую, девятую и десятую. Прочтя их, вы, вероятно, посчитаете, что у меня, вашего покорного слуги, в голове завелись тараканы, потому что на подсказки это не очень-то и похоже. Я скажу одно: все, что вы получаете, является подсказкой».
Тик поглядел на Нафталин и опустил глаза на Рутгера, сложившего руки на своем огромном пузе:
— Сразу четыре подсказки?
— Он чуточку спешит, — ответила Нафталин. — Понимаешь, должно быть двенадцать подсказок, так-то, а у нас не очень-то много времени, сам видишь.
— А почему их непременно должно быть двенадцать?
— А это уже часть загадки, мастер Тик. — Она подмигнула. — И кстати, я только что дала тебе еще одну подсказку. Какая я умная!
— Да уж, — проворчал Рутгер. — Просто Ганс Штиггеншлоббераймер.
Нафталин щелкнула пальцами, и ее лицо засветилось пониманием:
— Ага, теперь я вспомнила эту фамилию! Да, мой папа рассказал нам с сестрой все о нем. Этот парень изобрел самую первую Барьерную Палочку.
Рутгер шикнул на нее?
— Ты совсем? Мне казалось, мы на сегодня уже закончили нагружать мальчика информацией, которая ему пока не нужна.
Нафталин пожала плечами и снова подмигнула Тику:
— Это не имеет никакого отношения к подсказкам. Зато у юного господина будет, чем занять голову.
— Барьерная Палочка? — Тик уже слышал эти слова от Нафталин. — Даже не буду спрашивать.
Рутгер поглядел на Тика и, закатив глаза, кивнул в сторону Нафталин, как будто отмахиваясь от шалостей маленького ребенка:
— Разгадай загадки мастер Джорджа, явись туда, куда нужно, в нужное время, сделай то, что должен сделать, отправься туда, куда тебе нужно будет отправиться, и тогда ты точно узнаешь, что такое Барьерная Палочка.
— Звучит заманчиво… вроде как. — Тик едва сдерживался, чтобы прямо сейчас не раскрыть конверт с подсказками, но ему также хотелось стоять здесь целый день и задавать вопросы. — Вы случайно не должны еще что-нибудь мне сказать? Хоть что-нибудь?
— Мы сегодня уже достаточно разевали рты, — сказала Нафталин. — Мастер Джордж, возможно, будет настолько сердит, что наступит на свою кошку.
— То есть — он может нас слышать? У вас есть микрофон или что-то в этом роде?
Рутгер засмеялся, и смех его отразился от деревьев с такой силой, как будто ему только что рассказали самый смешной анекдот века:
— Тебе еще столько всего надо узнать, парень.
Тик посмотрел вниз со смесью растерянности и злости:
— Что смешного?
Рутгер отсмеялся и вытер глаза своими пухлыми ручками:
