Ознакомительная версия.
— И мы! — хором выкрикнули Оля с Вовчиком.
— Участвовать? — Астроном растерялся. — Но это же риск! Или забыли, какой опасности вы подвергались в прошлый раз?
— Но ведь ничего не случилось!
— Все равно, — Астроном покачал головой. — Я не могу рисковать вашими жизнями.
— Тогда мы отправимся в Ураканд сами! — Артем подмигнул друзьям. — Как в прошлый раз, верно? Не так уж это было и сложно.
— Погодите, погодите… — Астроном заволновался. — Так не пойдет!
— А что нам еще остается? — подхватил игру Вовчик. — Если нас не впускают через парадный вход, войдем через черный.
— Если войдете через черный, риск пребывания на территории Ураканда возрастет.
— Еще бы! Но другого выхода у нас нет. — Булочкина улыбнулась.
Все трое смотрели на юного короля, и Астроном сдался.
— Хорошо… Как только дирижабли будут построены, я проведу вас в Ураканд. Но не раньше, договорились?
— Идет, — Артем милостиво кивнул.
— Идет-то идет, но это ж сколько времени понадобится! — разочарованно протянул Вовчик.
— Ничего подобного! — Артем хмыкнул. — Ты просто забыл: время у них и у нас течет по-разному. Так что для нас это вполне может случиться уже завтра.
— Все верно, — Астроном кивнул. — И раз уж вы ставите мне такие жесткие условия, кое-что хотел бы прояснить и я. Мне хотелось бы знать тайну вашего черного хода.
— Ну… Этот секрет я, пожалуй, открою. — Артем покосился на своих друзей. — Дело в том, что когда мы залезли на березу, я порезал палец…
— Палец? При чем тут палец?
— При том, что именно с него все и началось… — Артем кратко пересказал все, что произошло на дереве.
— Выходит, ты породнился с березой? — Астроном смотрел на него с изумлением. — Поразительно! Я и предположить не мог, что в минуты опасности деревья способны на такие вещи. Значит, это береза перебросила вас в Ураканд?
— Получается, что так.
— Но как она могла это сделать? — не поверил Вовчик. — Вроде обычное дерево — совсем даже не живое.
— Это ты так считаешь, — Астроном мягко улыбнулся. — А вот транты полагают иначе. Потому и поклоняются богам арокса — прародителям всего растущего на земле. Дерево, ребятки, дает пищу и кров, дерево дает кислород, осушает болота, спасает от жары. Кроме того, большинство древесных пород живет впятеро и вдесятеро дольше людей. А иные из них древнее человеческой цивилизации.
— Так уж и древнее!
— Именно так. В той же Америке проживают секвойи и сосны, возраст которых исчисляется тысячелетиями! А за такой срок, согласитесь, можно поднабраться опыта.
— Ты хочешь сказать, что деревья обладают разумом? — удивилась Булочкина.
— Совершенно верно. Более того — они общаются между собой, имеют свою генную память, свою особую культуру. Поэтому лично мне поверить в рассказ Артема совсем нетрудно.
— Но почему мы угодили именно в Ураканд?
— Потому, что Ураканд — это лесное царство. Это родина ароксов — перводеревьев, поддерживающих связь с деревьями всего мира.
— Они что, телепаты?
— Вполне возможно. Во всяком случае, вас они решили спасти — и спасли. Кстати, если вы надумаете свалиться с березы повторно, переброса может и не получиться. Так что не рискуйте.
— Как же нам попасть в Ураканд?
— Наверное, только с моей помощью. — Астроном улыбнулся.
— А порядок? — напомнил Вовчик. — Мы ведь хотели навести в лагере порядок.
— Вот тут я ничего обещать не могу. Вы хозяева лагеря, вам и решать эти проблемы. — Астроном на мгновение задумался. — Впрочем, после того как разберемся с дирижаблями, что-нибудь я попытаюсь сделать… А сейчас, насколько я понимаю, вам пора возвращаться. — Хозяин флигеля поднял глаза к огромным, покачивающимся под потолком часам, и те послушно ударили в гонг. По всей видимости, с хозяином они никогда не спорили.
* * *
Пробуждение Мишани радостным не получилось. От жары его совсем разморило, а чертов будильник отчего-то прозвонил на полчаса позже. Усевшись на диване, вожатый яростно растер ладонями лицо и лишь парой секунд позже обнаружил, что размазывает по щекам что-то липкое.
Выругавшись, Мишаня вскочил с дивана и, подойдя к умывальнику, некоторое время яростно ополаскивал лицо. Впрочем, стоило ему утереться полотенцем, как история повторилась. На этот раз щеки и нос оказались выпачканы не вареньем, а его собственной зубной пастой. Глядя в настенное зеркало, Мишаня заскрежетал зубами. Как назло, именно в эту минуту в комнату заглянула секретарша.
— Ой! Что это с вами? — не удержавшись, она прыснула в ладонь. — У вас лицо в чем-то белом.
— Я моюсь! — рявкнул Мишаня. — Прошу не мешать!
— Я бы не мешала, но там детишки стучатся. Кричат, что время истекло.
— Знаю… — пробурчал вожатый. — Сейчас спущусь.
Но гостья не спешила покидать кабинет. Кажется, она обнаружила еще один повод для смеха. Во всяком случае, глаза секретарши по-прежнему искрились весельем. Проследив за ее взглядом, Мишаня густо покраснел. Ногти на его руках были украшены аккуратным маникюром. Пока он спал, кто-то покрыл их лаком с блестками.
— Хороший лак, — одобрила секретарша. — Я такой долго не могла достать.
— Ну, я задам им! — утершись, Мишаня протиснулся мимо девушки, решительно зашагал по коридору. Подобной ярости он не испытывал давно. Оставалось найти подходящий объект, чтобы отвести душеньку.
Он не сомневался, что это проделки посаженных под замок детей. Наверняка кто-нибудь из них выбрался наружу и таким образом подшутил над своим вожатым. За такие шутки Мишаня готов был наказывать жестоко.
Увы, его подозрения не подтвердились. Все каморки оказались запертыми, а сидящие в полумраке пленники дурачились и подвывали на разные голоса, изображая немыслимые муки. Чертыхаясь, Мишаня отворил двери.
— Три часа без воды и пищи! — ныл Вовчик. — Форменное издевательство!
— А туалет? — надрывался нагловатый Пашка. — Нас даже не выпускали в туалет!
— Возьмем и напишем в Гаагский трибунал! — угрожал эрудированный Артем.
— Марш отсюда! — гаркнул Мишаня. — И чтоб больше я вас здесь не видел!
Детишки прыснули в разные стороны, и уже через пять секунд в темных каморках не осталось ни души. Вспомнив о конопатом художнике, вожатый хлопнул себя по лбу.
— Ну конечно, это он!
Пройдя темным коридором, Мишаня вышел в зал, где продолжал трудиться Митек. Возле него с вязаньем в руках пристроилась секретарша. Видимо, слушать пыхтенье мальца ей доставляло удовольствие.
— Ты никуда отсюда не выходил? — грозно поинтересовался вожатый.
— Никуда. — Митек испуганно поднял голову.
— Это правда? — Мишаня перевел взор на секретаршу. Она охотно кивнула.
— Та-ак… Посмотрим, что ты намалевал тут, — вожатый приблизился к столу.
На широком листе ватмана была изображена какая-то тундра с кактусами. По тундре бежал полосатый олень с большим-пребольшим животом. Мишаня потерял дар речи.
— Но это же бурундук какой-то!
— Не бурундук, а зебра. Вот копыта, а вот полосы, разве не видно?
— Тогда почему такой живот?
— Вы же просили упитанную зебру, я и постарался.
Мишаня приложил ладонь ко лбу, постарался унять головокружение.
— А рога? Почему у твоей зебры рога?
— Ну… Я сначала уши нарисовал, но получились не очень, — застенчиво признался Митек. — Пришлось переделать их в рога.
— А это что? — вожатый яростно ткнул пальцем в пространство над рогами зебры-оленя. — Пчелы с мухами?
— И вовсе даже не мухи, — обиделся Митек.
— А что?! — уже не сдерживаясь, проревел вожатый.
— Самолетики. Я же говорил — они получаются у меня лучше всего…
— Вон! — рявкнул Мишаня. — Забирай свою мазню и убирайся вон!
По счастью, он не видел, как, зажав лицо руками, в кресле беззвучно хохочет секретарша. Без сомнения, от ее смеха вожатому стало бы еще хуже.
На обед они, конечно, опоздали. Дежурным по столовой Егор пытался все объяснить, но слушать их никто не стал. К чему-то подобному ребятишки были готовы, а потому, пока Егор препирался с дежурными, Димка, Пашка и Вовчик шустро прошлись по залу, собрав неплохой урожай. Как правило, после обеда на столах оставалась уйма нетронутого хлеба с кубиками масла и сваренными вкрутую яйцами. Обед же устроили прямо на траве за одним из жилых корпусов.
— Интересно, с чего это Мишаня так взвился? — Егор покончил с самодельным бутербродом и растянулся на земле. — Может, оттого, что проспал обед?
Вовчик, Артем и Оля заговорщицки переглянулись.
— Да нет, наверное, из-за моих самолетиков, — важно объяснил Митек. — Я ему целую эскадрилью бомбардировщиков нарисовал, а ему не понравилось.
Ознакомительная версия.
