— Он был ловцом, — сказал Гарри.
— Что? — рассеянно откликнулась полностью ушедшая в чтение Гермиона.
— Он сидит в середине первого ряда, а это место ловца… Ну ладно, не важно, — сказал Гарри, сообразив, что никто его не слушает: Рон стоял на четвереньках, заглядывая под платяной шкаф. Гарри оглядел комнату в поисках возможных тайников, подошёл к письменному столу. Однако и стол кто-то уже обыскал. Содержимое ящиков переворошили совсем недавно, стерев кое-где пыль. Ничего ценного в них не было: пожелтевшие гусиные перья, устаревшие, со следами неласкового обращения учебники и совсем недавно разбитый пузырёк чернил, ещё липкие остатки которых покрывали содержимое одного из ящиков.
— Есть способ попроще, — сказала Гермиона, увидев, как Гарри вытирает о джинсы измазанные чернилами пальцы. Она вскинула палочку и произнесла: — Акцио, медальон!
Однако ничего не произошло. Рон, перебиравший складки выцветших штор, разочарованно оглянулся:
— Вот так, значит. Его здесь нет.
— Может, и есть, только на него наложены контрзаклятия, — ответила Гермиона. — Ну, знаешь, чары, не позволяющие приманивать его посредством магии.
— Да, вроде тех, какие Волан-де-Морт наложил на чашу в пещере, — сказал Гарри, вспомнив, как ему не удалось приманить поддельный медальон.
— И как же мы его тогда найдём? — спросил Рон.
— Вручную, — ответила Гермиона.
— Роскошная мысль, — сообщил, выкатив глаза, Рон и снова занялся шторами.
В течение часа они обшаривали каждый дюйм спальни и в конце концов пришли к выводу, что медальона в ней нет.
Тем временем встало солнце, ослепительный свет его пробивался даже сквозь покрытые копотью окна.
— Вообще-то он может быть где угодно в доме, — словно ободряя Гарри и Рона, сказала Гермиона, когда все трое спускались по лестнице: чем в большее уныние они впадали, тем, казалось, большей решимости она преисполнялась. — Пытался он уничтожить его или не пытался, ему нужно было спрятать медальон от Волан-де-Морта, правильно? А помните, сколько жутких вещей нам пришлось выбросить, когда мы были здесь в последний раз? Часы, которые стреляли во всех арбалетными стрелами, старые мантии, пытавшиеся придушить Рона. Регулус мог разместить их здесь для защиты тайника, в котором лежал медальон, хотя мы ещё не знали в то… в то…
Гарри с Роном обернулись к ней. Гермиона стояла, подняв одну ногу и вообще походя на человека, которого только что саданули заклятием Забвения — глаза её явно утратили способность фокусироваться на чём бы то ни было.
— …в то время, — шёпотом закончила она.
— Что с тобой? — поинтересовался Рон.
— Там был медальон.
— Что? — в один голос спросили Рон и Гарри.
— В шкафчике, который стоял в гостиной. И никто этот медальон открыть не смог. И мы… мы…
Гарри показалось, что из груди его прямиком в желудок рухнул кирпич. Он вспомнил: медальон передавался из рук в руки, и все пытались по очереди вскрыть его. А потом медальон бросили в мусорный мешок заодно с табакеркой, заполненной Бородавочным порошком, и музыкальной шкатулкой, вгонявшей всех в сон.
— Кикимер тогда умыкнул кучу разных вещей, — сказал Гарри. Это был их единственный шанс, единственная оставшаяся у них слабенькая надежда, и Гарри намеревался держаться за неё, пока её силой не вырвут из его рук. — У него в кухонном чулане целый склад был. Пошли.
Он полетел, перепрыгивая ступеньки, вниз по лестнице, двое друзей с топотом мчались за ним. Шума они наделали столько, что, проносясь через вестибюль, разбудили портрет матушки Сириуса.
— Мерзопакость! Грязнокровки! Отбросы общества! — завизжала она им вслед, но они уже ворвались в подвальную кухню и захлопнули за собой дверь.
Гарри пробежал через всю кухню, притормозил, заскользив по полу, перед дверью Кикимерова чуланчика, рывком открыл её. Старые одеяла, на которых когда-то спал Кикимер, в этом грязном гнездышке всё ещё валялись, а вот спасённых Кикимером поблёскивающих безделушек больше не было. Остался лишь древний экземпляр книги «Природная знать. Родословная волшебников». Не желая поверить глазам, Гарри схватил одеяла, встряхнул их. Наружу выпала и грустно покатилась по полу дохлая мышь. Рон, застонав, упал на кухонный стул, Гермиона зажмурилась.
— Ещё не конец, — сказал Гарри и громко крикнул: — Кикимер!
Раздался звучный хлопок, и перед холодным очагом возник домовый эльф, которого Гарри с такой неохотой унаследовал от Сириуса: маленький, в половину человеческого роста, с висящей складками бледной кожей и такими же, как у летучей мыши, ушами, обильно поросшими белым волосом. Он был всё в том же грязном тряпье, какое носил при первом их знакомстве, а презрительный взгляд, которым он наградил Гермиону, показывал, что переход к другому владельцу на его принципах нисколько не сказался.
— Хозяин, — квакнул Кикимер голосом бычьей лягушки и низко поклонился, бормоча себе в колени: — Снова в старом доме моей хозяйки вместе с осквернителем крови Уизли и грязнокровкой…
— Я запрещаю тебе называть кого бы то ни было «осквернителем крови» и «грязнокровкой»! — рявкнул Гарри. Кикимер с его носом-рыльцем и налитыми кровью глазами казался ему существом на редкость непривлекательным и до того, как он выдал Сириуса Волан-де-Морту. — Я собираюсь задать тебе вопрос, — продолжал Гарри, чьё сердце при виде эльфа забилось быстрее, — и приказываю ответить на него правдиво. Ты понял?
— Да, хозяин, — ответил Кикимер и снова поклонился.
Гарри заметил, что губы эльфа беззвучно шевелятся, наверняка изрыгая оскорбления, которые вслух ему произносить запретили.
— Два года назад, — сказал Гарри, сердце которого колотилось уже о самые ребра, — в гостиной наверху был найден большой золотой медальон. Мы его выбросили. Ты после украл его?
На миг наступило молчание — Кикимер выпрямился и взглянул в лицо Гарри. А затем сказал:
— Да.
— Где он сейчас? — ликующе спросил Гарри. Лица Рона и Гермионы радостно просветлели.
Кикимер зажмурился, похоже, реакцию на следующее его слово видеть ему ничуть не хотелось.
— Пропал.
— Пропал? — повторил Гарри, чувствуя, как сникает весь его восторг. — Что значит «пропал»?
Эльф задрожал. И даже закачался.
— Кикимер, — свирепо произнёс Гарри. — Приказываю тебе…
— Наземникус Флетчер, — проквакал, не открывая глаз, эльф. — Наземникус Флетчер украл всё: картинки мисс Беллы и мисс Цисси, перчатки моей хозяйки, орден Мерлина первой степени, кубки с родовым гербом и… и… — Кикимер глотал воздух, его впалая грудь быстро поднималась и опускалась, потом он открыл глаза и издал леденящий кровь вопль: — …и медальон, медальон хозяина Регулуса, Кикимер поступил дурно, Кикимер не выполнил приказа!
Гарри отреагировал инстинктивно: как только Кикимер бросился к стоявшей в решётке очага кочерге, Гарри прыгнул на него и прижал к полу. Визг Гермионы смешался с воплями эльфа, однако Гарри перекричал обоих:
— Кикимер, приказываю тебе хранить неподвижность!
Почувствовав, как эльф закоченел, Гарри встал на ноги. Кикимер так и остался лежать на полу, из его глаз лились слёзы.
— Разреши ему подняться, Гарри, — прошептала Гермиона.
— Чтобы он сам себя кочергой лупцевал? — фыркнул Гарри и опустился рядом с эльфом на колени. — Нет уж. Хорошо, Кикимер, мне нужна правда: откуда ты знаешь, что медальон украл Наземникус Флетчер?
— Кикимер его видел! — просипел эльф — слёзы, миновав нос, влились ему в рот, полный зеленоватых зубов. — Кикимер видел, как он выходил из чулана Кикимера с руками, полными сокровищ Кикимера. Кикимер сказал гадкому вору: «Перестань», — но Наземникус Флетчер засмеялся и у-убежал…
— Ты сказал «медальон хозяина Регулуса». Почему? — спросил Гарри. — Откуда он взялся? Что собирался сделать с ним Регулус? Сядь, Кикимер, и расскажи мне всё, что ты знаешь о медальоне и о том, что связывало с ним Регулуса!
Эльф сел, сжался в комок, опустил мокрое лицо между коленей и принялся раскачиваться взад и вперёд. Когда он заговорил, голос его звучал приглушённо, но в тихой и гулкой кухне различался достаточно ясно.
— Хозяин Сириус сбежал, скатертью дорога, он был плохой мальчик, он разбил своим беззаконным беспутством сердце моей хозяйки. А хозяин Регулус был истинной гордостью семьи, знал свой долг перед именем Блэка, знал, в чём величие чистой крови. Много лет он беседовал с Тёмным Лордом, который собирался вывести волшебников из тени, чтобы они правили маглами и магловскими выродками. А когда ему исполнилось шестнадцать, хозяин Регулус присоединился к Тёмному Лорду. Он так гордился, так гордился, так счастлив был послужить… И однажды, через год после вступления в ряды, хозяин Регулус пришёл на кухню, чтобы поговорить с Кикимером. И хозяин Регулус сказал… сказал… — Старый эльф начал раскачиваться намного быстрее. — Он сказал, что Тёмному Лорду нужен эльф.
