— Ты с ума сошла!
— Нет! Это единственный выход, чтобы не умереть от переохлаждения. Иначе через полчаса мы больше не сможем двигаться… и меня уже клонит в сон.
— Меня тоже.
— Ты знаешь, что это значит. Тогда помоги мне!
Несмотря на отвращение, Такеда тоже взялся за работу, отрезая от усыпавшего землю ковра костей «бифштекс», что вырос как попало, образовав массу толщиной в несколько сантиметров. При этом мясо трещало, словно шкура, которую снимают с животного.
— Оно горячее! — воскликнула Зигрид. — Боги милостивые, да оно болеет, ты чувствуешь? У него горячка!
— Да, — добавил Такеда, — здесь так холодно, что оно заболело гриппом!
— Точно, — подтвердила девушка. — Мы завернемся в эту горячечную ткань, и она согреет нас, пока мы будем ползти к выходу. Идем!
Такеда еще колебался, рот его скривился от отвращения.
— Как пальто, — настаивала Зигрид, — одно живое пальто на двоих. Иди, заворачивайся!
Ребята укрылись накидкой из розового мяса, подоткнув ее под себя, как одеяло. Они чувствовали под руками беспорядочные пульсации, которые дергали одеяло в разные стороны. Накидка ужасно пахла потом и горячкой, но от ее тепла им было хорошо. У подростков тотчас же перестали стучать зубы.
— Как живая грелка, — бормотала девушка, — грелка с горячей кровью!
— Надо идти, — сказал наконец Такеда, — надо добраться до выхода до того, как одеяло остынет.
— Подожди, — прервала его Зигрид, — посмотри, не оттаял ли эликсир. Ведь он замерз после взрыва.
Такеда поднес флакон к глазам, эликсир по-прежнему был замерзшим.
— Может, здесь какое-то колдовство, — прошептал он, — магия Великого Змея?
— Узнаем позже, а пока у нас есть одеяло из плоти, этого достаточно.
Бок о бок подростки стали штурмовать гору.
К счастью, лед сковал между собой все черепа, что лежали на дороге, так что теперь подростки могли идти по этому скользкому покрытию, и «шары» не катались под их ногами. Трижды они поскальзывались, но одеяло из мяса смягчало удар; к тому же, образовав валик, одеяло помешало им скатиться с горы и вернуться на исходную точку.
Через какое-то время Такеда снова поднес к свету пузырек с эликсиром. Но он по-прежнему представлял собой лед, более твердый, чем застывший янтарь.
— Без одеяла из мяса мы бы уже умерли, — сказала Зигрид.
— Это правда, но нам еще нужно пройти значительную часть пути. Будет ли это одеяло жить достаточно долго, чтобы укрывать нас, пока мы не выйдем из зоны сильного холода?
— Не знаю, — призналась Зигрид, — это ведь лишь примитивный организм. Мучающая его лихорадка, вероятно, убьет его.
— Тогда надо снова отправляться в путь без промедления.
Когда туннель стал сужаться, они поползли на четвереньках, накрывшись лихорадочным покрывалом, избежав таким образом ужасно холодного воздуха. Черепа не шевелились под их руками и ногами. Теперь это были лишь костяные шары, лишенные какой-либо злой магии, смерзшиеся друг с другом от холода колдовской зимы.
И вдруг «бифштекс» резко сжался, давя на подростков, словно хотел раздробить их. Зигрид закричала от боли.
— Что это было? — забормотал Такеда.
— Я… я думаю, что он чихнул… — проговорила Зигрид. — Его болезнь усиливается.
— Боже мой! — стал возражать юноша. — А я подумал, что он хочет раздавить нас!
— Значит, он и еще будет чихать, — изрекла Зигрид. — Лучше ускорить шаг.
Они с облегчением пошли к последнему участку, который должен был вывести их к выходу из пещеры. Хотя ползти в гору было не так уж и просто, им удалось выбраться наверх, не уронив пальто из горячего мяса, которое спасало их от холода. Когда подростки повалились в снег, они были без сил, их руки и ноги дрожали. Ребята легли прямо на землю, согреваясь от лихорадки «бифштекса», ожидая, пока их сердца станут биться нормально. Но вдруг греющее покрывало снова чихнуло, на этот раз еще более сильно. Зигрид подумала, что сейчас у нее раздробится грудная клетка. Словно ее пытался раздавить свайный молот.
— Надо выползти из-под этого покрывала! — завизжал Такеда и попытался выбраться.
— Нет! — завопила девушка. — Подумай о ледяных статуях! Мы еще слишком высоко, а эликсир не может больше защитить нас. Нам надо спуститься в лагерь, туда, где не так холодно.
Покачиваясь, они пошли по заснеженному склону. Время от времени они натыкались на замерзшие трупы неудачливых воришек, которые разбивались от удара.
«Апчхи» покрывала из розовой плоти становились все громче и громче. При каждом спазме подростков так вжимало друг в друга, что они не могли дышать.
«Если так и дальше пойдет, мы погибнем от этих чихов!» — подумала Зигрид.
После очередного чихания, от которого у подростков чуть было не лопнула голова, поскольку их сжало, как перезрелый персик, они решили избавиться от лихорадочного покрывала и продолжать идти без его защиты.
— Беги! — закричала Зигрид. — Мы практически вышли из области сильного холода, лагерь где-то рядом.
— Ты уверена? — заволновался Такеда. — Я никого не вижу. Ни красных коров, ни повозок бродячих актеров… Здесь никого нет.
Зигрид хотела открыть глаза, но не могла разлепить их, поскольку ее ресницы склеились из-за льда.
— Беги! — повторила она, бросаясь вслепую.
И понеслась по склону.
Через три минуты Зигрид упала, не чувствуя ног, не имея сил подняться. Боль переросла в оцепенение.
Когда она уже стала погружаться в смертельный сон, то услышала, словно на другом конце света, приглушенное эхо копыт лошади, что хромала по заледенелой скале. Зигрид мысленно недоуменно пожала плечами. Все это больше не интересовало ее, слишком поздно. Она засыпала… Она не хотела, чтобы ее тревожили.
Девушка уже почти замерзла, когда кто-то безжалостно разжал ее челюсти и стал лить в горло горячий чай.
— Это я, юнга Хата, — зашептал ей кто-то на ухо. — Остальные оставили вас. Нобуру и Хокукай говорили, что вы наверняка погибли. Старик-циркач рассказал нам, что он сделал все возможное, чтобы помешать вам идти в эту проклятую пещеру, но вы его не послушали.
Зигрид не могла отвечать. Постепенно теплая звезда стала пульсировать в центре ее тела, прогоняя блестки инея, что скопились в венах.
— Все будет хорошо, — прошептал Хата. — Я разожгу огонь. Вы спасены.
Гарпун Зигрид лежал по-прежнему на том же месте. Никто не осмелился взять его; вероятно, потому, что боялись, что он принесет несчастье тому, кто украдет его. Валил сильный снег, застилая следы колес и копыт «лошадей». Хата встал на колени, чтобы быстрее развести огонь. Зигрид и Такеда подошли к небольшому огню, пытаясь согреться. Зигрид украдкой смотрела на своего товарища по приключениям. Она не могла понять, что чувствовала к нему. Испытания, которые они преодолели, установили между ними странную невероятно сильную связь. Какое-то очень сильное чувство, взаимопонимание, которого у Зигрид никогда и ни с кем не было.
«А может, я влюбилась в него?» — подумала она. Девушка призналась, что не может дать ответа на этот вопрос. То, что они вышли целыми и невредимыми из смертельно опасных приключений, связало их. Несмотря на противоречия, ссоры, непонимание, они стали полностью доверять друг другу, возникло какое-то чувство.
«Он бесит меня, — подумала девушка. — У него полно предрассудков и недостатков, но он смелый, и, когда надо действовать, я могу положиться на него. А это встречается нечасто».
Кроме того, за последнее время они столько раз спасали друг другу жизнь, что теперь не могли сказать, как же распределятся между ними роли спасителя и должника!
Зигрид пообещала себе подумать об этом при удобном случае. А пока Хата рассказывал в подробностях о поспешном отъезде сопровождающих.
— Это все по вине циркача, Аракуши, — повторял юнга. — Он стал уверять нас, что вы не вернетесь и что из-за того, что вы проникли в священную пещеру, духи придут в ярость. Сразу после этого он сел в повозку, и его акробаты стали хлестать лошадей, чтобы те быстро поскакали по долине. Его отъезд вызвал у нас смятение.
— Каков старый мошенник! — проворчал Такеда.
— Он обманул нас, — заметила Зигрид. — Мы попали в ловушку. Аракуши отправил нас в пещеру в надежде, что мы не выйдем оттуда живыми.
— Ты права, — сказал юноша. — Мы были наивными. Этот старик наверняка прислужник Великого Змея. Он умеет разговорить людей и убирает тех, кто замышляет мятеж. Но ему трудно не доверять, у него такой безобидный вид.
— Это послужит нам уроком, — вздохнула девушка, — но думаю, что лучше разыскать его.
— Зачем?
— Затем, что сердце дракона возможно скрывается в его чертовой повозке!
