– Хватит, – рассердилась Пегги. – Я уже достаточно наслушалась.
Она покинула агентство в очень дурном расположении духа, вслед за ней вышел и голубой пес. Плакаты со стрелочками указывали направление на аэропорт. Пока девочка размышляла, стоит ли идти по этой дороге, она наконец увидела людей, выходящих из своих домов с маленькими чемоданчиками в руках. Одетые в серое, с расплывчатыми полупрозрачными физиономиями, все они казались безликими. Внешне ни один не отличался от другого.
– Они все одинаковы, – пробормотала Пегги. – Как один и тот же человек, размноженный в десятках экземпляров. Вот какова она, правда о Невидимках: это внеземные существа, скучающие у себя дома и прибывающие на Землю для того, чтобы развлечься за наш счет, потому что у нас они обретают власть, которой лишены в собственном мире…
– Ты хочешь сказать, что здесь они представляют собой ничего не значащих хиленьких человечков, а на Земле…
– Они ведут себя, как боги… Да, злые боги. Припоминаю, каких только небылиц они мне не наплели! Утверждали, что создали Землю, населили ее динозаврами. Они и в самом деле принимали меня за дурочку!
Друзья пошли следом за странными существами, устремившимися к аэропорту. На подходах к нему выстроилась бесконечная очередь. Все Глубольцы с маленькими серыми чемоданчиками в руках спокойно дожидались, когда их пропустят вперед. У всех были угрюмые лица и потухшие глаза.
Один за другим они залезали в аппарат, установленный на взлетной полосе. Это был цилиндр размером немногим больше телефонной будки. Как только путешественник переступал его порог, сверкала ослепительная вспышка, и он исчезал… затем в него входил новый кандидат.
– Это аппарат телезапуска, – объяснила Пегги Сью. – Он проносит их сквозь пространство и время, и они попадают на Землю через секунду после вылета отсюда.
– Их много… – забеспокоился голубой пес. – Действительно, очень много.
– Настоящая армия! – вздохнула растерянная Пегги. – Теперь я понимаю, почему у нас на Земле так плохо идут дела. Хуже всего то, что эти типы даже не злы. Просто убеждены, что могут развлекаться с землянами, как мы это делаем, например, с быками во время корриды. Они не придают этому значения.
– Пегги… – простонал пес. – Время идет! У нас осталось не более часа, чтобы найти решение. Если мы упустим момент возвращения, то будем обречены остаться здесь… и есть серые сосиски, читать Пролегомены трансцендентального параллелизма до конца наших дней. Лучше уж совершить харакири прямо сейчас!
– Знаю, знаю! – резко оборвала его девочка, сжав кулаки. – Может быть, нам удастся сломать аппарат телезапуска?
– Их слишком много, они не позволят нам сделать это, коль скоро эта машина является их единственной надеждой побороть скуку.
Пегги Сью кусала ногти, и в этот момент неизвестный голос затрещал у нее в мозгу. Девочка сморщилась, будто откусила лимон.
«Помогите! – вопил голос. – Помогите мне! Я жду вас очень давно!»
Пегги Сью закрыла глаза. Телепатическое послание было таким мощным, что мозг чуть не вытек у нее из ушей, как ванильный крем из эклера!
– Кто вы такой? – спросила она.
– Глубольц, – ответил неизвестный.
– Я должна была догадаться, – вздохнула разочарованная девочка.
– Нет, – настаивал незнакомец. – Я настоящий Глубольц. Один-единственный. Помогите мне, и вы все поймете.
– Где вы находитесь?
– Я укажу вам дорогу.
Пегги устремилась в направлении, указанном таинственным гидом. Она ощущала боль в боку и с ужасом думала о том, что может пропустить момент возвращения на Землю. Однако девочка не желала признавать себя побежденной и обращаться в бегство, ничего не предприняв.
Долгое время проблуждав по улицам серого города, они натолкнулись на странную машину, с виду напоминавшую огромный ксерокс. На ее вершине с регулярными интервалами загорались искры, затем изнутри раздавался громыхание… и, наконец, на землю опускался трап, затем из машины вываливался оторопевший Глубольц в сером костюме, похожий на всех остальных Глубольцев. Спотыкаясь, он направлялся к городу с унылым выражением на лице.
– Туда! – указал голубой пес. – Эта лестница позволяет подняться на самый верх.
– Пошли! – выкрикнула Пегги. – Мне кажется, решение скрыто на вершине этого аппарата.
Пока они карабкались по металлическим ступеням, машина продолжала урчать и выбрасывать других Глубольцев. Глубольцев, будто замешенных на желатине печали.
Задыхаясь от усталости, друзья поднялись, наконец, на самый верхний этаж. Световые разряды вылетали из бронированной кабины, ощетинившейся электрическими кабелями и гудящими проводами. Пегги открыла дверь кабины. В центре лаборатории, загроможденной неописуемыми аппаратами, оснащенными тридцатью тысячами кнопок, таким же количеством циферблатов и сорока миллионами километров электропроводов, на стеклянном столе, напоминающем окошко ксерокса, лежал человек. Время от времени голубоватый свет снизу окутывал его тело. Запястья и лодыжки мужчины были закреплены так, чтобы он не смог подняться. Трубки, подключенные к его венам, обеспечивали ему питание.
– Входите! – взмолился он. – Не бойтесь. Я так давно молюсь, чтобы кто-нибудь наконец-то пришел и освободил меня! Подойдите ближе вот к этой машине и наберите на клавиатуре код, который я вам укажу, после чего я буду свободен.
У Пегги Сью, в сущности, не оставалось выбора. Она наклонилась над компьютером и набрала цифры, названные незнакомцем. И тут же железные наручники отстегнулись, и мужчина встал, поглаживая запястья.
– Спасибо, – прошептал он. – Я тридцать лет ждал этого момента. У нас немного времени для беседы. Машина скоро остановится… Как только ОНИ догадаются об этом, сразу бросятся сюда, чтобы запустить ее снова и опять привязать меня к дублирующему столу.
– Кто такие «они»? – спросила Пегги.
– Глубольцы, – ответил мужчина. – То есть я сам. Или, точнее, мои другие «я».
– Я ничего не понимаю, – вздохнула девочка. – Объясните, в чем тут дело, ведь минуты бегут.
– Понимаю, – ответил Глубольц. – Попытаюсь изложить все покороче. Меня зовут Глубольц, я последний человек с этой планеты… Ужасная эпидемия уничтожила всех представителей моей расы. Я один выжил в этом мире смерти. Поскольку я к тому же ученый, у меня возникла безумная идея создать машину, которая копировала бы меня, как ксерокс. Это была чудовищная мысль, но мое одиночество стало невыносимым. Мне надо было поговорить хоть с кем-нибудь, любой ценой. Либо копия, либо петля на шею!
– Я начинаю понимать, – сказала Пегги. – Машина стала воспроизводить вас, не так ли? Десятки и десятки «фотокопий».
– Да, – признался Глубольц, опустив голову. – Это безумие, я согласен. Каждый дубликат был чуточку менее удачным, чем предыдущий. Как будто ксерокопировали ксерокопию ксерокопированной ксерокопии… Улавливаете?
– Да. Они становились все более… примитивными?
– Именно так. С годами у них утрачивалось воображение, становилось все меньше энергии, уходила радость жизни. Они читали только мою любимую книгу, ели лишь мое любимое блюдо, одевались так, как я привык одеваться. Они были неспособны изобретать, творить, бороться с рутиной. Строили одинаковые дома, выпускали одинаковые автомобили.
– И стали погибать от скуки, – добавила Пегги.
– Ужасной скуки, заставившей их искать экстремальные развлечения на других более «занимательных» планетах.
Пегги Сью покачала головой.
– Они вторгаются на Землю, – сказала она. – И свирепствуют там.
– Я знаю, – вздохнул мужчина. – Есть только одно средство помешать им – разрушить дубликатор. Я сделаю это немедленно, прежде чем они явятся сюда, чтобы посмотреть, что происходит. Если испортить машину, они не смогут починить ее. Для этого они недостаточно умны. Сегодня у них мозгов не больше, чем в миске с тестом для блинов.
– Ну а те, кто уже улетел?.. – попыталась возразить Пегги.
– Они разрушатся сами по себе, – объяснил мужчина, бросаясь к экранам кабинета контроля. – Не беспокойтесь. У двойников ограниченная продолжительность жизни. Один год, не больше. По этой причине они и добиваются того, чтобы дубликтор работал день и ночь. Через двенадцать месяцев последние Глубольцы, поселившиеся на Земле, станут разлагаться, как медузы, выброшенные на берег моря, и вы окончательно избавитесь от их присутствия.
Он торопился, постукивая по клавишам. Повсюду то и дело загорались лампочки. На индикаторах подпрыгивали стрелки.
– Вот, – объявил он, еде переводя дух. – Машина скоро взорвется. Ничего уже нельзя остановить. Обратный отсчет времени начался. Нужно покинуть центр дублирования…
Он не успел сказать больше, потому что металлическая лестница вдруг загрохотала от топота толпы, с жуткой скоростью мчавшейся по ступеням.
