— Беглый некромант убит, как сообщил коллега, с помощью Чар Сечения, а именно — было совершено отсечение головы от туловища посредством заклинания «Резекцио».
Мила лишилась дара речи, когда поняла, что ее подозревают в убийстве Некропулоса. Потрясенно открыв рот, она уставилась на Студня.
— Предположительно, на хозяина дома была совершена нетопырья атака. Заклинание несложное, под силу студенту начальной школы Думгрота. Теоретически находящаяся здесь особа вполне могла произвести подобную атаку.
Милу словно ударили под дых.
— Что… Да я…
Она вдруг поняла: бесполезно говорить этим людям, что она никогда не причинила бы зла Гурию; с недавних пор он стал одним из самых дорогих людей в ее жизни, стал настоящим другом для нее.
— Гурий Безродный — боевой маг. Один из лучших, — стараясь сдерживать желание перейти на крик, приглушенно произнесла Мила. — Я ему не ровня, я же только школьница. Он бы очень легко отразил любую мою атаку.
И все же, не удержавшись, добавила:
— Но я не стала бы на него нападать. Вы что, не слышали, что я сказала? Гурий и моя опекунша, Акулина, скоро должны пожениться. Он… он мой друг.
Владыка Мстислав, впервые с момента своего появления в этом доме, поднял взгляд на Милу. Немного помедлив, он сделал шаг в ее сторону, но утробное яростное рычание остановило его.
Незаметно для Милы перебравшийся к лестнице Шалопай напомнил о себе. Миле показалось, что ее питомец очень не хотел, чтобы Мстислав приближался к его хозяйке.
Мстислав словно догадался об этом и остался стоять на месте.
— Владыка, позвольте доложить, — с раболепными нотками в голосе вмешался стоящий возле Милы господин Жавель.
— Докладывайте, — неприязненно косясь на драконьего пса у ступеней лестницы, разрешил Мстислав.
— Находящийся в бессознательном состоянии хозяин дома не имеет при себе никакого магического проводника: ни перстня с камнем, ни волшебной палочки. Также при нем не обнаружено защитных амулетов.
В первый момент Мила поразилась тому, как незаметно и ловко, прямо у нее под носом, этот человек успел все разведать. Но уже в следующую минуту она почувствовала приближение паники. Он говорил о перстне!
Владыка Мстислав пристально посмотрел на Милу из-под глубоких надбровных дуг, напоминающих пещерные своды, и голосом, в котором послышались стальные, непререкаемые нотки, велел:
— Господин Жавель, обыщите подозреваемую.
Мила даже ахнуть не успела, как Жавель вывернул ее карманы. На пол тотчас упало серебряное кольцо с чароитом.
— Так-так-та-а-ак, — многозначительно протянул Мстислав, когда господин Жавель, едва не спотыкаясь, сбежал с лестницы, чтобы вручить находку Владыке. — Если не ошибаюсь, этот перстень принадлежит Гурию Безродному. Возможно, вы объясните, как он у вас оказался, госпожа Рудик?
— Объясню, — нахмурив брови, ответила Мила. — Его нашел в лесу мой пес. И принес мне. Я решила, что с Гурием что-то случилось, и прибежала сюда.
Миле показалось, что на неестественно худом, словно ссохшемся лице Мстислава промелькнула слабая ироничная улыбка.
— И кое-что действительно случилось, не правда ли? — с язвительной интонацией произнес он и тут же с угрожающей мрачностью добавил: — Возможно, вы рассказали правду. Но не скрою, госпожа Рудик, мне кажется, что все могло быть совсем иначе. Например, вы обезоружили Гурия Безродного, лишив его магического перстня, и атаковали его нетопырями.
— Обезоружила?! — не доверяя своему слуху, выдохнула Мила. — Как?! Подошла и отобрала у него перстень?! Да это просто смешно!
— Это уже вам виднее, госпожа Рудик, — холодно отмахнулся Владыка, — как вы отняли перстень: обманом или иным путем. И, уверяю вас, все это отнюдь не смешно. Мне кажется, вы еще не поняли всей серьезности своего положения.
— О чем вы? — все больше теряясь, спросила Мила, потом, словно приходя в себя, тряхнула головой и присела на корточки рядом с Гурием. На его лицо легла смертельная бледность, он словно таял на глазах. — Послушайте, обвиняйте меня сколько угодно, но помогите ему сначала. Вы что, не видите? Ему плохо!
Владыка равнодушно хмыкнул, непонятно почему игнорируя, что в нескольких шагах от него без сознания лежит человек, который с минуты на минуту может умереть. Он медленно прошелся по гостиной, брезгливо отшвыривая ногами трупики летучих мышей, и приблизился к обезглавленному телу Мантика Некропулоса. Мила очень старалась не смотреть на лужу крови и то место на шее, откуда должна была расти голова.
— Беглому некроманту кто-то отсек голову заклинанием «Резекцио», — напомнил Владыка Мстислав и бросил на Милу обвинительный взгляд. — Если мне не изменяет память, госпожа Рудик, именно вы чуть больше года назад оставили Мантика Некропулоса без правой руки. Своим увечьем он обязан вам, не так ли?
Мила уже догадалась, куда клонит Мстислав, поэтому не стала ничего говорить в ответ — просто молча смотрела на него в ожидании.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но тогда вы воспользовались именно заклинанием «Резекцио», — продолжал Владыка. — Слишком многое указывает на то, что это вы убили Мантика Некропулоса и совершили покушение на Гурия Безродного.
У Милы застучало в висках. Происходящее напоминало абсурдный кошмарный сон.
— Но зачем?! — почти прокричала она. — Зачем мне это?!
Морщинистые тонкие губы опять изогнулись в саркастичной улыбке, а совсем не старческий голос неожиданно мягко, словно с пониманием, произнес:
— Как нам известно, Мантик Некропулос всячески поддерживал некоего Лукоя Многолика, которого вот уже несколько лет ищет весь тайный сыск Таврики и Розыскная палата Троллинбурга. В планы Лукоя Многолика, как предполагается, входит захват власти в магическом мире. Не вы ли сообщили Триумвирату, что Многолик получал от Некропулоса важные сведения?
— Я, — тихо ответила Мила; ее внутренности словно потяжелели, когда воспоминания о том, что произошло всего несколько месяцев назад, снова подступили к ней слишком близко.
— Верно ли, — вкрадчиво продолжал Мстислав, — что помощь Некропулоса Лукою Многолику привела к трагедии — к смерти молодого человека, который, по-видимому, много значил для вас, госпожа Рудик?
— Верно, — почти не слыша собственного голоса, ответила Мила; она не мигая смотрела на высокого угрюмого старика.
— Я понимаю ваши чувства, — с фальшивым участием сказал Мстислав. — Понимаю горячность, которая так свойственна молодости…
— Что вы пытаетесь…
— Я пытаюсь сказать, что нетрудно предположить, как все произошло. Вы случайно услышали, как Мантик Некропулос и Гурий Безродный сговариваются о помощи их предводителю — Лукою Многолику. Утрата, которая, несомненно, еще терзает ваше юное сердце, помешала вам совладать с эмоциями, и вы попытались убить обоих заговорщиков.
Мила медленно поднялась на ноги.
— Вы спятили! — не отдавая себе отчета в том, с кем говорит, выдохнула она, глядя на Владыку. Шок наравне с возмущением захлестнули ее целиком. — Гурий ни за что и никогда не стал бы помогать Многолику! Вы… Да вы просто не понимаете! — Голос Милы зазвенел от гнева: обвинение в адрес Гурия, прозвучавшее в словах Мстислава, задело ее больше, чем то, что ее подозревают в убийстве. — По вине Многолика умерла сестра Гурия! Он… Да Гурий ненавидит его!
В глубоко посаженных глазах Мстислава вдруг вспыхнула искорка интереса. Он посмотрел на Милу.
— Любопытно, — задумчиво протянул он. — И откуда же у вас такие сведения, позвольте узнать?
Мила какое-то время колебалась. Она не знала, как бы отнесся к этому Гурий, но сейчас у нее не было возможности спросить его. Мила решила, что не может позволить возводить на своего учителя обвинения в пособничестве Многолику, поэтому сказала:
— На втором этаже, в спальне, стоит зеркало. Это Мемория. В ней хранится воспоминание о том, как по вине Лукоя Многолика погибла сестра Гурия. Посмотрите его, вы сами убедитесь, что Гурий не стал бы ни в чем помогать Многолику, и ни о каком сговоре с Некропулосом даже речи не может быть.
Интерес в глазах Владыки словно трансформировался. Теперь Мстислав смотрел на Милу немного отстраненным взглядом, хотя все так же пристально.
— И каким же образом вы узнали об этом воспоминании?
Мила вспыхнула.
— Гурий… то есть… профессор Безродный сам показал мне его!
— Он настолько доверял вам?
Мила хотела сказать, что у Гурия были причины открыть ей содержимое своей Мемории, но сочла уместным промолчать.
Владыка отвернулся от Милы и едва слышно, словно себе под нос, протянул:
— Во-о-от как…
Затем он кивнул головой одному из своих подчиненных.
— Господин Студень, вы подниметесь на второй этаж вместе с нами. — И обращаясь уже к Миле, добавил: — Давайте проверим, есть ли в ваших словах правда, госпожа Рудик. Я хочу посмотреть эту Меморию.
