для поиска тайных комнат.
– Ты уверена? – продолжала наседать я. – Потому что лично мне кажется, что всё ты знаешь.
– Девин? О чём это вы? – окликнул меня Хит.
– Пру говорит, чтобы вы не тратили время на ссоры, а занялись поисками! – подала голос Кайра.
Но я уже устала постоянно сдерживаться:
– Я просто хочу знать, почему на палочке Тары изображена буква «О». Разве, на волшебных палочках не принято гравировать имена их владельцев? И эта самая буква «О» на палочке Тары, по-моему, означает не что иное, как «Оливина».
Рейна громко ахнула.
– Ничего подобного, – отпёрлась Тара, но глядя при этом себе под ноги.
Я не собиралась допускать, чтобы она подвергла опасности моих друзей:
– Я тебе не верю. И думаю, что ты заманиваешь нас в очередную ловушку!
– Так, давайте все успокоимся, – Хит перехватил мой взгляд. – Тара, может быть, ты объяснишь, откуда у тебя эта палочка? Пожалуйста.
– Да какая разница! – раздражённо взмахнула руками Тара. – И вообще, что бы мы тут ни делали, Чароландию это всё равно не изменит!
– Изменения происходят, когда люди начинают хоть что-то делать! – возразила я.
– Все решения всё равно принимает Оливина, а она от своей власти не откажется! – вспылила Тара.
– Но не можем же мы сидеть сложа руки и ничего не предпринимать! – не согласилась я. – Мы и должны стать теми изменениями, в которых нуждается королевство.
Бринн, стоя за спиной Тары, молча вскинула кулак, поддерживая меня.
Тара шумно выдохнула и, похоже, сдалась: гнев её словно испарился.
– Бывает так, что людей ничем не изменишь, как бы тебе ни хотелось. И упорствовать в этом глупо, – она сдёрнула с головы шапочку и швырнула её на пол. Бринн проворно нагнулась и подняла её. – В любом случае, я не намерена в этом участвовать. – И она просто развернулась и зашагала прочь.
– Эй, что происходит? – пронзительно вскрикнула Кайра.
– Ну и отлично! Давай-давай, убегай. Это у тебя хорошо получается. – Я посмотрела на остальных – все неловко отводили глаза. – Что? Она же всё время держалась в стороне, всё время боялась выступить против Оливины. Только знаете, что я вам скажу? Я тоже боюсь, но я здесь – и хочу попытаться хоть что-то сделать. Хочу вернуть себе свою жизнь и спасти тех, кто, сам того не зная, оказался под чарами Оливины. Я не могу тихо сидеть и молчать... – До меня вдруг дошло, что все стоят и пристально смотрят на меня. – Её палочка принадлежала Оливине. Я уверена!
– Ну и как палочка Оливины вдруг оказалась у Тары? – спросил Хит.
– Не знаю. Только как-то оказалась, – я мрачно поглядела в удаляющуюся спину Тары. – Если она желает провести всю жизнь в одиночестве – что ж, это её право. Всё равно никакой помощи от неё нет.
– Самое важное сейчас – это найти кабинет Оливины, – Рейна прошлась туда-сюда, внимательно изучая каждую деталь архитектуры. – Ага! – Кажется, я вспомнила. Мы должны найти хрустальную туфельку!
– Хрустальную туфельку? – непонимающе переспросил Хит.
– Да! Это же один из её самых знаменитых даров, и она любит напоминать себе о нём. И пользуется хрустальной туфелькой как средством попасть туда, куда ей больше всего хочется. В Королевской Академии такое место – это её собственный кабинет. – Рейна заглянула под стол. – Вот только где её найти в замке? Вряд ли она может лежать на виду. Иначе бы все принцессы целыми днями только и делали, что примеряли туфельку.
– Возможно, я смогу помочь.
Прямо позади нас стоял... профессор Пирс. Точно такой же, каким я его запомнила. Но мы-то сейчас совсем не были похожи на самих себя.
– Вас засекли! Немедленно всё отменяйте! – заголосила Кайра, что есть сил дёргая меня за мочку уха.
– Добрый вечер, профессор, – чинно ответила я и сделала реверанс, как положено воспитанной принцессе (или, в моём случае, фрейлине), в надежде, что он примет нас за обычную прислугу, хлопочущую о благе учеников Академии. Остальные тоже поклонились или сделали реверанс.
Профессор Пирс улыбнулся:
– А я-то всё думал, когда же вы вернётесь. Но не ожидал, что это будет так быстро. Молодцы!
– Простите? – придушенно пискнула я, стараясь не выдавать своей паники.
– Порой тот, кто прячется в тени, несёт самый яркий свет, – загадочно высказался профессор. – Приветствую тебя, юная Девин.
– Я... – больше ничего выдавить я не сумела.
Рейна подскочила ко мне и, схватив меня за руку, затараторила:
– Вообще-то это моя фрейлина. То есть, наверное, будущая фрейлина. Видите ли, я принцесса Скарлет из соседнего королевства, и я собираюсь перейти в Королевскую Академию.
Профессор учтиво пожал ей протянутую руку:
– Вас я тоже очень рад видеть, Рейна и Хит. А тебе, Бринн, наверное, лучше вернуться на банкет, пока Кларисса не рассердилась из-за твоего отсутствия окончательно и не пожаловалась Хэйзел.
– Ой... действительно, – отозвалась Бринн, округлив глаза, и торопливо обняла меня. – Берегите себя, госпожа!
– Ты тоже... будь осторожна, – сказала я ей на прощание и снова уставилась на профессора. – Но как вы...
Его глаза лукаво блеснули:
– Настоящий принц всегда видит истинную суть вещей.
– Да, Красная что-то говорила об этом, – припомнила Рейна. – Но почему вы скрываете, что вы тоже королевского рода?
Кажется, он слегка покраснел:
– Я стараюсь поменьше говорить об этом. Это часть моего соглашения с феей-крёстной. Когда-то я, как и вы, был её учеником, и мне тоже, как и вам, внушали, что у меня в этой стране очень многообещающее будущее и что я непременно буду в числе правителей нашего королевства. Но как только выяснилось, что моё собственное видение будущего Чароландии не слишком совпадает с тем, каким его хочет видеть Оливина, она крепко разозлилась. Я пытался изменить здешний взгляд на мир, но одного моего голоса было недостаточно, чтобы что-то сделать.
Я от души посочувствовала профессору Пирсу. Как, должно быть, одиноко ему было без всякой поддержки.
– Но выгонять вас она всё-таки не стала? – осторожно спросил Хит.
Профессор Пирс поджал губы:
– Дело в том, что в моё распоряжение попали некоторые сведения, которые Оливина... скажем так, не хотела видеть достоянием общественности. В
