— Дай я посмотрю твою рану, — прежде всего обратилась она к Уиллу и тот без слов протянул руку.
Панелеймон в виде кота с любопытством наблюдал, а Уилл отвернулся. Ему был неприятен вид своих искалеченных пальцев.
Ведьмы тихо переговорили между собой, затем Серафина Пеккала спросила, — Каким оружием нанесена рана?
Уилл достал нож и молча протянул ей. Ее соратницы смотрели на нож с интересом и подозрением, ибо они никогда прежде не видели такого клинка и такого лезвия.
— Чтобы вылечить это, нужны не только снадобья. Нужно заклинание, — сказала Серафина Пеккала. — Ладно, мы приготовим его. Оно будет готово, когда взойдет луна. А пока тебе следует поспать.
Она дала ему кубок из рога с горячим зельем, чья горькость была смягчена медом и вскоре Уилл лег и провалился в глубокий сон. Ведьма укрыла его листьями и повернулась к Лире, которая все обгладывала кролика.
— А теперь, Лира, — сказала она, — расскажи мне, кто этот мальчик и что ты знаешь об этот мире и этом ноже у него.
Лира глубоко вдохнула и начала рассказ.
Глава двенадцать. Буквы на экране
— Подожди, подожди, — сказал доктор Оливер Пейн в маленькой лаборатории с окнами на парк. — Либо я тебя не понял, либо ты говоришь какую-то бессмыслицу. Девочка из другого мира?
— Так она сказала. Ну хорошо, это бессмыслица, но Оливер, выслушай, пожалуйста, — сказала доктор Мэри Малон. — Она знала про Тени. Она назвала их… назвала их Пылью, но это то же самое. Это наши теневые частицы. и гооврю тебе, когда она надела электроды и подключилась к Пещере, на экране было невероятное зрелище: картинки, символы… У неё ещё был инструмент, что-то вроде компаса, сделанного из золота, с кучей разных символов по ободу. И она сказала, что может читать его таким же способом, и она знала про состояние разума — она просто знала это.
Было уже позднее утро. Мудрец Лиры, доктор Мэри Малон, от недостатка сна потирала затекшие глаза, а её коллега, только что вернувшийся из Женевы, хотел услышать больше, но был скептичен и недоверчив.
— А самое главное, Оливер, она говорила с ними. Они разумны. И они могут отвечать. И помнишь твои черепа? Ну, она рассказала мне про какие-то черепа из музея Питт-Риверс. Она выяснила через свой компас, что они были гораздо старше, чем написано в музее, и что у них были Тени…
— Подожди минутку. Ты не могла бы выразить это более чётко? Что именно она сказала? Она подтвердила то, что мы и так знаем, или сообщила что-то новое?
— И то, и другое. Не знаю. Но предположим, что-то случилось тридцать-сорок тысяч лет тому назад. Разумеется, до этого тоже были теневые частицы — они существовали с момента Большого Взрыва — но не существовало способа усилить их воздействие на нашем уровне, антропном. На уровне человеческих существ. А затем что-то произошло, не могу вообразить, что именно, но это было связано с эволюцией. Оттого и твои черепа — помнишь? Никаких Теней до того, множество после? А черепа, которые девочка увидела в музее, которые она проверяла с этим компасом. Она рассказала мне то же самое. Что я пытаюсь сказать, так это то, что примерно в то время человеческий мозг стал идеальным усилителем для теневых частиц. Внезапно мы стали разумными.
Доктор Пейн поднял пластиковую кружку и выпил остатки своего кофе.
— А почему это случилось именно тогда? — спросил он. — Почему именно тридцать пять тысяч лет тому назад?
— Откуда я знаю? Мы не палеонтологи. Я не знаю, Оливер. Я просто предполагаю.
Согласись, что это, как минимум, возможно.
— И этот полицейский. Что там с ним?
Доктор Малон потёрла глаза. — Его зовут Вальтерс, — сказала она. — Он заявил, что он из Особого Отделения. Я думала, оно связано с политикой?
— Терроризм, диверсии, разведка… всё такое. Продолжай. Чего он хотел? Зачем он сюда пришёл?
— Из-за девочки. Он сказал, что разыскивает мальчика примерно такого же возраста, но не сказал, почему, и что этого мальчика видели в компании с девочкой, которая пришла сюда. Но он не только ради этого сюда пришёл, Оливер. Он знал про исследования. Он даже спросил…
Зазвонил телефон. Она прервалась, а доктор Пейн ответил на звонок. Сказав пару фраз, он положил трубку и сказал: «У нас посетитель».
— Кто?
— Незнакомое имя. Сэр такой-то сякой-то. Слушай, Мэри, я ухожу, ты понимаешь?
— Они предложили тебе работу.
— Да. Я должен согласиться. Ты же понимаешь.
— Что ж, значит, это конец всего этого.
Он беспомощно развёл руки и сказал: — Честно говоря… Я не вижу смысла в том, о чём мы с тобой говорили. Дети из другого мира и чёртовы Тени… Это слишком безумно. Я не могу с этим связываться. У меня есть карьера, Мэри.
— А что с черепами, что ты тестировал? Что с Тенями вокруг костяной статуэтки?
Он покачал головой и отвернулся. Прежде, чем он смог ответить, раздался стук в дверь, и он открыл её, почти с облегчением.
Сэр Чарльз сказал: — Добрый день, доктор Пейн? Доктор Малон? Меня зовут Чарльз Латром. Удачно, что удалось застать вас без предварительного звонка.
— Заходите, — сказала доктор Малон, усталая, но удивлённая. — По-моему, Оливер сказал сэр Чарльз? Чем мы можем вам помочь?
— Скорее, чем я могу вам помочь, — ответил он. — Как я понимаю, вы ожидаете результатов обсуждения по финансированию.
— Откуда вы знаете? — спросил доктор Пейн.
— Я какое-то время назад служил обществу. Строго говоря, я занимался разработкой политики научных исследований. У меня всё ещё сохранились связи в этой области, и я узнал… могу я сесть?
— О, пожалуйста, — сказала доктор Малон. Она вытянула стул, и он уселся на него с таким видом, как если бы он был председателем собрания.
— Спасибо. Я узнал от друга… не буду называть его имени, Акт о Секретности ещё никто не отменял — услышал, что ваш запрос рассматривается, и то, что я услышал, настолько меня заинтриговало, что, я должен признаться, я попросил посмотреть некоторые ваши работы. Я знаю, что ко мне это не относится, но я до сих пор работаю чем-то вроде неофициального советника, так что я использовал этот предлог. И, должен признаться, то, что я увидел, весьма интересно.
— Вы хотите сказать, что мы получим финансирование? — спросила доктор Малон, наклонившись вперёд, готовая поверить ему.
— К сожалению, нет. Я должен быть честен. Они не собираются возобновлять грант.
Плечи доктора Малон опустились. Доктор Пейн смотрел на пожилого посетителя с осторожным любопытством.
— Зачем же вы тогда сюда пришли? — спросил он.
— Ну, вы понимаете, они ещё не приняли официального решения. Шансов, разумеется, мало, и, более того, боюсь они не собираются финансировать подобного рода исследования в будущем. Однако, если бы кто-нибудь смог замолвить за вас словечко, они могли бы расмотреть это с другой точки зрения.
— Адвокат? Вы это имеете в виду? Я не думала, что это работает подобным образом, — сказала доктор Малон, усаживаясь. — Я считала, что запрос рассматривается другими учёными, и так далее.
— В принципе, конечно, да, — сказал сэр Чарльз. — Но также не мешает знать, как эти комитеты работают на практике. И знать, кто в них заседает. Что ж, вот я здесь. Я чрезвычайно заинтересован в вашей работе, я считаю, что она могла бы быть очень полезной, и что она определённо должна продолжаться. Так что, если позволите, я мог бы замолвить за вас пару слов.
Доктор Малон чувствовала себя, как утопающий моряк, которому кинули спасательный круг. — Ну… разумеется, да! Господи боже мой, разумеется! И спасибо вам… я хочу сказать, вы действительно считаете, что это поможет? Я не хочу сказать, что… я не знаю, что я хочу сказать. Да, разумеется!
— Что мы должны делать? — спросил доктор Пейн.
Доктор Малон с удивлением посмотрела на него. Разве Оливер только что не сказал, что он собрался на работу в Женеву? Но он, похоже, понимал сэра Чарльза лучше, чем она, так как нечто общее было в их поведении. Оливер тоже уселся.
— Я рад, что вы меня поняли, — сказал сэр Чарльз. — Вы совершенно правы. Я бы был особенно рад, если бы вы сконцентрировали свои усилия на некоторых направлениях. И, если вы согласитесь, я бы мог найти для вас дополнительные источники финансирования.
— Стойте, стойте, — сказала доктор Малон. — Подождите минуточку. Направление исследований — наша компетенция. Я готова обсуждать результаты, но не направление. Вы же понимаете…
Сэр Чарльз с огорчением развёл руками и встал на ноги. Оливер Пейн взволнованно вскочил.
— Нет, подождите, сэр Чарльз, — сказал он. — Я уверен, доктор Малон вас выслушает. Мэри, ради бога, хотя бы выслушай, от этого ещё никто не умер. Ты ведь ещё ничего не слышала.
— Я думала, ты собрался в Женеву? — сказала она.
— Женева? — сказал сэр Чарльз. — Отличное место. Большие перспективы. И большие деньги. Мне бы не хотелось вас задерживать.
