Уверенный и счастливый мальчик с черными кудряшками держал мир в своих руках и чувствовал, что может дарить любовь и вершить правосудие.
Мадам объявила, что с этого дня она будет мадам Марго Крикен Астор Венти.
— Я не отрекаюсь от принадлежности к семье Крикен, которая меня вырастила и любила. Но я еще и Астор Венти, и это наполняет меня гордостью.
Реакция Ятто фон Цантара была неожиданной: он упал на землю, съежившись, как маленькое чудовище, пораженное тысячью пуль. Тут мисс О’Коннор, еще сохранившая силы, прорычала как тигрица:
— Рано успокаиваетесь! Призраки и привидения подчиняются моим приказам.
Аноки Кериоки, Юди Ода, Тоам Ратандра и Эзра Мур обратились к Джено:
— Мы будем стоять до конца!
Ночь пробежала быстро. От возбуждения никому не удалось заснуть. Все ждали рассвета, надеясь на возвращение Рене. С освобожденным от заклятия перстнем и Бесконечной Адуларией в Арксе Ментисе должна была начаться новая эра мира и гармонии.
Глава двенадцатая
Орлица, сокол и две голубки
В шесть утра Гулкий удар, как обычно, пробил время, объявляя о начале нового дня.
Антеи всю ночь не сомкнули глаз, проговорив в Комнате единения. Под внимательными взглядами своих друзей Суоми поведала о смерти третьего экстрасапиенса и о том, что, угасая, он передал свою душу и свое могущество Джено. Установилось почтительное молчание, все задумались о судьбе братьев Астор Венти.
Эзра был очень встревожен, ведь его первый цикл заканчивался и ему, как и всем остальным, вскоре предстояло подвергнуться воздействию Обратного поворота.
— Я боюсь последствий Обратного поворота, кажется, эта техника плохо сказывается на здоровье. А вы с Джено во время интерканто не испытывали недомоганий? — спросил он.
— У нас поднялась температура, кружилась голова, но потом все прошло. К тому же нам помог клонафорт. Вы же пили его, значит, и вам он поможет, — ответила Суоми.
— Ты права. А что нам сейчас делать? Входить в свои печати и отправляться в путь или нет? Когда у нас будет интерканто? — расспрашивал англичанин.
— Это тебе объяснит Марго. Я предвижу возвращение Рене. Думаю, нам надо остаться здесь, — сказал Юди Ода.
Суоми кивнула, а Ламбер сказал:
— Да, вы пока останетесь здесь, но запомните: ни одному антею не разрешается присутствовать на Уникальном противостоянии. Мадам Крикен говорила, что Джено и Суоми предстоит пройти его. Я буду сидеть взаперти в своей комнате и ничего не увижу. Впрочем, мне предстоит жить здесь постоянно.
Эзра поспешил успокоить друга, сидевшего в своей коляске:
— Ты никогда не будешь одинок.
— Знаю. Жизнь здесь скоро изменится. Когда освободят родителей Джено и Рене, все станет по-другому.
— Что вы думаете о суммусе сапиенсе? Невероятная история, правда? Она Астор Венти! — пробормотал Юди Ода, и в его словах прозвучала некоторая подозрительность.
— Да, история действительно странная, но это правда. Поверьте мне, когда я узнал обо всем, я был потрясен. Именно поэтому я и вернулся в Аркс. Теперь вы понимаете, почему мадам приняла меня и сделала все, чтобы я остался здесь, — откровенно признался Ламбер.
Суоми уже знала, что это Ламбер рассказал мадам о ее истинном происхождении, и попыталась сгладить неловкость:
— Наша суммус сапиенс и в самом деле исключительная женщина. Я все поняла, когда познакомилась с Тантре Стендж Виоо. И могу заверить вас, что семья Джено действительно много страдала. Когда был убит Пауль Астор Венти, проклятье пало на всех его наследников. Поэтому важно, чтобы Пьер с Коринной вернулись наконец в Нижний Колокол и чтобы Джено и Рене обрели семью и мир в душе.
Суоми была убедительна, и ребята внимательно слушали ее, понимая, в каком тяжелом положении находятся братья-итальянцы. Пока в Комнате единения продолжалось собрание антеев, на четвертом этаже, в Ложе психо, Марго и Джено мысленно готовились к схватке с Пило. Мадам, сильно ссутулившись, расхаживала взад и вперед.
— Когда прилетит Рене, первым делом надо будет уничтожить Ятто. Ты применишь Бесконечную Адуларию. Не бойся, у этого камня необычайная сила.
— Я даже чувствую, как от него распространяются флюиды волшебства. — Джено держал Адуларию в руках. — Я использую его, как подскажет мне интуиция. Тантре внутри меня. Теперь я обладаю его мудростью. И Ятто будет уничтожен, — решительно произнес он.
Но мадам Крикен все-таки опасалась, как бы он не пострадал от излишней самоуверенности. Крикен была слишком опытна, чтобы не предвидеть опасных последствий.
— Да, дух Тантре всегда будет с тобой, но любой твой поступок предопределен той силой, которой ты сейчас обладаешь. Кто знает, какие еще случайности готовит нам судьба. А я не хочу, чтобы с тобой что-то произошло. Я всегда буду рядом, — сказала Марго.
— Этот камень принадлежит и вам. Мы Асторы Венти, и ничто больше не разлучит нас, — произнес Джено с уважением и покорностью.
— Мой дорогой! В нас течет одна кровь, и мы одинаково испытываем друг к другу расположение. Но теперь понадобится мужество, чтобы открыть белую дверь. Я чувствую ненависть фродеров и олленей, но больше всего боюсь появления сильфид. Они выглядят как красивые женщины, но их вид обманчив, а голоса и глаза заставляют терять ощущение реальности. Будь сильным, Джено. Не позволь им обмануть тебя, — предостерегла Марго.
— Ну да, в Расширенном кодексе объясняется, что они появляются неожиданно и часто меняют обличье, заставляя следовать за ними. Вот только боюсь за ребят с первого и второго уровня. Они не знают, как себя вести при встрече с ними.
Джено был прав, но у каждого антея была своя судьба.
— Надеюсь, что никому не придется рисковать жизнью, — сказала мадам. — Я уже дала распоряжения сапиенсам и псиофам защитить самых юных. Владение ментальными искусствами должно быть доведено до совершенства. Это станет экзаменом для всех нас. Труднейшим экзаменом.
Звук тромботты и запах завтрака немного разрядили напряженность. Ранья Мохатдина приготовила подносы с метафизической пищей, необыкновенно богатой энергией. Псиофы смаковали бриоши с Категорическим кремом, а антеи с наслаждением поедали блинчики с Мармеладом мечтательницы.
Ожидание Рене вызывало волнение. Аноки Кериоки точил свои стрелы, бормоча молитвы сиу. И только Джено с мадам Крикен молча смотрели на Бесконечную Адуларию.
В восемь часов десять минут они получили телепатическое послание — это был Рене. Он летел на золотых крыльях, а его новая черная туника развевалась ветром. Он приземлился прямо у главного входа в Аркс и потянул веревку — запели все три хора: детский, мужской и женский. Строгие часы прозвонили несколько раз, и Доротея, как образцовый церемониймейстер, открыла дверь.
Перед прекрасной сапиенсой предстал предмет ее любви. Они радостно обнялись.
— Ты здоров? Мне так тебя не хватало! Здесь столько всего произошло, — щебетала Доротея.
— Я все знаю, — сказал крылатый юноша.
— Как? — удивилась сапиенса.
— Ты забываешь, кем я скоро стану. — Рене указал на свою черную тунику, типичное одеяние оскурабов.
— Твой брат встречался с Тантре!
Доротея вновь была прервана.
— Я знаю, знаю. Сейчас я должен поговорить с ним и с мадам Марго Крикен Астор Венти, — сказал Рене, четко произнося свою фамилию.
Девочка улыбнулась — она все поняла. Илиас Букар уже информировал Рене.
— Вот перстень, — сказал он. — Теперь мы можем им воспользоваться. Наконец-то мои родители будут свободны.
Они направились в Салон фламинго. Доротее не терпелось рассказать Рене, что теперь и она способна трансформироваться и превращаться в голубку, но она дала обещание мадам держать это в секрете.
Рене опять удивил ее, прочтя ее мысли.
— Для меня это не секрет, — неожиданно сказал он.
— Ты вошел в мой разум! Зачем ты делаешь это? — обиженно спросила Доротея.
— Успокойся. Илиас Букар объяснил мне, что Счастливая Трансмутация, которую вы с Суоми и Марго пили, превращает вас в птиц. Подумать только, на что вы идете ради меня! Вы с Суоми сможете навещать меня в Домус Эрметика, обратившись голубками, а мадам — великолепной орлицей.
Рене нежно обнял Доротею за плечи. Она вдруг представила себя голубкой, а его — соколом. И тогда они смогут всегда быть вместе, подумала девочка.
— Ты будешь любить меня, даже если у меня будет клюв, как у тебя?
— Конечно. Я уверен, что ты будешь прекрасной голубкой, — ответил Рене, взяв ее за руку.
Едва псиофы увидели Рене, они стали громко аплодировать, а Джено стремглав спустился с лестницы вместе с Крикен.
— Брат! Время пришло!
У Джено была Бесконечная Адулария, а у Рене — перстень. Толпа в эйфории двинулась из Комнаты единения к Железной клетке.
