– Да конечно! Я даже могу приехать к вам и посидеть с ребятишками.
Майк просиял, а Сара закатила глаза.
– У тебя свидание со мной или с машиной? – уточнила она, пристально глядя на мужа.
– Разумеется, с тобой, любовь моя! Машина – это лишь средство похвастать красоткой, сидящей рядом со мной.
Мы с Сарой переглянулись и ухмыльнулись.
– Десять с плюсом, Майк! – оценила я.
После ужина мы перебрались в гостиную, где я вручила детям оранжевых тигров. Они запищали от радости и стали с рычанием носиться друг за другом. Сара и Майк забросали меня всевозможными вопросами об Индии, я рассказала им о руинах Хампи и доме мистера Кадама в джунглях. Строго говоря, дом был не его, но зачем Саре и Майку вдаваться в такие детали? Потом они спросили меня о том, как тигр из цирка синьора Маурицио прижился на новом месте.
Я оцепенела, но только на долю мгновения, после чего бодро доложила, что тигр прекрасно себя чувствует и несказанно доволен жизнью. На мое счастье, мистер Кадам рассказал моим приемным родителям, что мы часто выезжали на разные индийские руины, где описывали достопримечательности. По версии мистера Кадама, я выполняла обязанности его помощницы, регистрировала все находки и стенографировала, что в целом было не слишком далеко от истины. Кроме всего прочего, это объясняло выбор истории искусств в качестве моей дополнительной специализации.
Провести вечер в семье Майка и Сары было приятно, но в то же время очень утомительно, поскольку нужно было постоянно следить за собой, чтобы не проболтаться и не сболтнуть ничего лишнего. Они бы ни за что не поверили в то, что со мной случилось. Признаться, порой я и сама с трудом в это верила.
Помня о том, что в этом доме рано ложатся спать, я встала и стала прощаться. Напоследок я крепко обняла всех по очереди и пообещала заглянуть на следующей неделе.
Дома я позанималась еще пару часов, потом приняла горячий душ. Не зажигая света, я забралась в постель и невольно ойкнула, коснувшись рукой чьей-то мягкой шерсти. В следующее мгновение я вспомнила о своей безумной покупке, отодвинула плюшевого тигра на край постели и положила руку под щеку.
Нет, я не могла перестать думать о нем. Я гадала, чем он сейчас занимается, думает ли обо мне, скучает ли хоть немного. Что-то он поделывает? Может быть, бегает по душным джунглям? Или дерется с Кишаном? Вернусь ли я когда-нибудь в Индию – и, самое главное, хочу ли вернуться? Мысли выскакивали одна за другой, как головы у гидры. Стоило расправиться с одной, как из подсознания тут же выпрыгивала другая. Вздохнув, я протянула руку, схватила плюшевого тигра за лапу и подтащила поближе к себе. Обняв его поперек живота, я зарылась носом в мягкую шерсть и уснула, положив голову на его плюшевую лапу.
Следующие несколько дней пролетели быстро и незаметно, а затем пришло время начала занятий. Получив все задания на семестр, я с радостью убедилась в том, что мой индийский опыт пришелся как нельзя кстати. Судите сами, я могла написать о Хампи в качестве реферата по индийским древним городам, обсудить религиозно-символическое значение цветка лотоса на занятиях по антропологии, а темой итоговой аттестации выбрать что– нибудь, связанное с культом Дурги. Как я и предполагала, единственным предметом, представлявшим трудность, оказалась латынь.
Вскоре я втянулась в приятную рутину. Я часто виделась с Майком и Сарой, ходила на занятия и каждый вторник беседовала по телефону с мистером Кадамом. В первую неделю занятий он помог мне подготовить устное сообщение на тему «Внедорожник или “Тата Нано”»[2], и колоссальная эрудиция моего советчика вкупе с моим собственным леденящим кровь описанием стиля вождения в Индии принесли мне высший балл в группе. Мой разум был настолько поглощен всевозможными контрольными заданиями, что у меня просто не оставалось времени беспокоиться о чем-то еще – или думать о ком-то еще.
Но однажды в пятницу у меня дома раздался неожиданный телефонный звонок. После обычного разговора о занятиях и моем последнем реферате на тему климата Гималаев мистер Кадам вдруг огорошил меня следующим известием:
– Я записал вас еще на один семинар, мисс Келси. Надеюсь, он вам понравится, однако потребует довольно много времени. Впрочем, если вы слишком загружены, можете отказаться, я пойму.
– Вообще-то, еще один предмет – это здорово, – промямлила я, гадая, что он придумал для меня на этот раз.
– Великолепно! Я записал вас на занятия ушу в Сейлеме, – объявил мистер Кадам. – Тренировки по понедельникам, средам и четвергам, с половины седьмого до восьми вечера.
– Ушу? Это еще что за зверь? Какой-то индийский диалект? – спросила я, в глубине души надеясь, что это не так.
Мистер Кадам рассмеялся.
– О, как я скучаю без ваших шуток! Нет, ушу – это разновидность боевых искусств. Помнится, вы когда-то выражали желание попробовать себя в единоборствах?
Я с облегчением перевела дух.
– Ура! Да, это просто замечательно! Конечно, я смогу втиснуть тренировки в свое расписание! Когда начинаются занятия?
– В следующий понедельник. Признаться, я рассчитывал на то, что вы согласитесь, поэтому выслал вам посылку со всем необходимым. Полагаю, вы получите ее завтра.
– Мистер Кадам, честное слово, вам не стоит столько для меня делать! Прошу вас, перестаньте заваливать меня подарками, или я уже никогда не смогу с вами расплатиться!
Он ласково пожурил меня:
– Мисс Келси, это я никогда не смогу расплатиться с вами за все, чем вам обязан. Прошу вас, не стоит больше говорить об этом! Примите мои скромные подношения и знайте, что тем самым вы доставите старику большую радость!
– Ах, мистер Кадам, не стоит так драматизировать, – рассмеялась я. – Конечно, я приму ваши подарки, если это доставит вам удовольствие! Но по поводу машины решение еще не принято, так и знайте.
– Что ж, поживем – увидим. Кстати, я расшифровал небольшой фрагмент надписи на втором обелиске. Похоже, эта часть пророчества действительно имеет какое-то отношение к воздушной стихии, однако делать окончательные выводы пока еще рано. Между прочим, отчасти поэтому я и записал вас на ушу. Занятия позволят вам обрести более глубокое равновесие между разумом и телом, что может оказаться очень полезным в том случае, если наше следующее путешествие будет проходить вне земной тверди.
– Знаете, вообще-то я и сама не прочь научиться драться, чтобы постоять за себя в случае необходимости. Это ваше ушу очень пригодилось бы мне при встрече с каппами! – пошутила я и добавила: – Кстати, как продвигаются дела с проклятием? Вы еще не выяснили, как его разрушить? Перевод трудно дается?
– Видите ли, он весьма… весьма сложный, но интересный. Географические названия, которые мне удалось расшифровать, не относятся к Индии. Здесь таких мест нет и никогда не существовало. Поэтому я начинаю опасаться того, что три оставшихся предмета, которые нам предстоит найти, могут находиться вообще не в нашем мире. Впрочем, возможно, что я просто переутомился.
– Вы опять работали всю ночь, до рассвета? Вам нужно поспать, мистер Кадам. Заварите себе чаю с ромашкой и отдохните немного.
– Может быть, вы правы. Пожалуй, я выпью чаю и почитаю что-нибудь легкое о Гималаях для вашего будущего реферата.
– Так и сделайте! Я имею в виду чай, разумеется. Я очень скучаю по вам, мистер Кадам.
– Я тоже, мисс Келси. До свидания.
– Пока.
Впервые после возвращения домой я почувствовала мощный прилив адреналина. Но стоило мне выключить телефон, как меня вновь охватило уныние. Я всю неделю ждала звонка из Индии и каждый раз впадала в отчаяние, когда разговор подходил к концу. Похожее чувство я всегда испытывала после Рождества. Сначала месяц нарастающего радостного предвкушения, а потом, когда все подарки уже открыты, вся еда съедена и гости разъезжаются, чтобы продолжить жить каждый своей жизнью, меня накрывало горькое ощущение утраты.
В глубине души я знала причину своей грусти: на самом деле мне нужен был только один-единственный подарок. Чтобы он позвонил мне. Но он ни разу этого не сделал. И каждая неделя, прошедшая без его звонка, убивала мою надежду. Я знала, что сама бросила его, что уехала из Индии именно для того, чтобы он смог начать новую жизнь с кем-нибудь другим. Так что теперь я по справедливости должна была только радоваться за него. Можно сказать, я даже радовалась – насколько могла, конечно, – что не мешало мне горько оплакивать свою жизнь.
Меня терзала тоска из разряда «каникулы закончились, пришло время идти в школу». Он был самым главным человеком в моей жизни, моим персональным, лично мне посланным чудом, а я его упустила. Даже не упустила – оттолкнула своими руками. Все равно что раздобыть бесценную проходку за кулисы, чтобы увидеть вживую своего рок-кумира, и пожертвовать свой билет на благотворительность. Больно. Очень больно.
